или нет, не разберешь. Зато жуткие мурашки все еще атакуют.
– Я до тебя не дозвонилась, – заявляет Токман, – на Патрики же собирались, забыла? Вот мы и решили сами за вами заехать. Антон, привет!
Кравцов расплывается в улыбке и машет ей в ответ.
– А мы обедаем как раз, – это уже мама, – так что раздевайтесь и садитесь, отказы не принимаются. Патрики подождут.
– Госпожа балетмейстер, разве кто-то может с вами поспорить? – хохмит Азарин.
Мама отмахивается, но при этом выглядит довольной как слон. Что ни говори, но она любит всю эту Азаринскую ересь.
– Иди уже, болтун.
Пока они раздеваются, я возвращаюсь за стол и молю бога, чтобы напротив села Катя. К счастью, так и происходит. Тим садится напротив Антона.
Минутами позже Катюха поглаживает свой живот со словами:
– Божечки, пироженка в меня уже не влезет, а жаль. Так, давайте уже выдвигаться. Дан написал, что тоже подъедет.
– Сюда? – удивляюсь.
– Не, в рестик. Блин, и зачем сейчас вообще рестик, после такого обеда? Но посмотреть, что там открыли, хочется, Ксюха уже столько фоток оттуда в сторисы запостила, а я ни одной.
Попрощавшись с родителями, мы все грузимся в машину Тима. Она очень низкая, и сзади в ней критично мало места.
Катька прибавляет громкость радио, по которому крутят какой-то хитовый трек.
Мы с Антоном переговариваемся о своем, но все время поездки я чувствую на себе взгляд Тима. Он то и дело поглядывает в зеркало.
– Даник! – Катюха целует Кайсарова в щеку на входе в ресторан.
Бросаю взгляд за наши спины, замечая вышедшего из роллс-ройса человека в черном костюме. Он приносит Данису телефон.
– Оставили.
– Спасибо, – благодарит Данис и открывает Кате дверь.
Ресторан меня особо не впечатляет. На самом деле я вообще такие пафосные места не люблю. Все здесь какое-то ненастоящее. Все посетители как под копирку. В одних и тех же шмотках, одних и тех же брендов. У бара парень в кроссовках, как у Тима, чуть дальше за столиком – девушка с сумкой, как у Катьки, а еще через стол – молодой человек в пиджаке, похожем на тот, что надет на Кайсарова, только цвет другой.
Мы усаживаемся на диванчики, а в официанта, который несет нам меню, чуть не влетает подъехавший Королев.
– Прости, брат, – падает в кресло, вытягивая ноги под столом.
Тим отвлекается на инцидент, но после снова залипает в телефон. На удивление, он сегодня молчалив. Хотелось бы, чтобы так и оставалось.
Мы проводим тут час, болтаем о всякой ерунде, активное участив в беседе, кстати, принимают Катя и Антон.
Я тяну сок и покачиваю под столом ногой до момента, пока не задеваю ей сидящего напротив Азарина, который развалился на полдивана, да еще и сполз так, что прекрасно уложил затылок на заднюю спинку.
Стукнув носом ботинка по его колену, резко меняю положение, подтягивая ступни ближе к себе. Тим медленно поднимает голову, но при этом почти сразу сталкивается со мной глазами.
Черт! Нужно было отвернуться. Ну вот зачем я продолжила на него пялиться? Будто ждала какой-то реакции, вот и дождалась….
Уголки его губ заостряются. Это не похоже на улыбку, может быть, совсем в зачатке.
Темные радужки снова сливаются со зрачками, и я впервые подмечаю, что у него длинные ресницы.
– …помнишь, Арин? – Антон касается плеча, и я вздрагиваю.
– Что? – поворачиваюсь к нему.
– Кате рассказываю…
Он что-то говорит, но я не слушаю, потому что опять отвлекаюсь на Азарина, который поднимается и, приложив распальцовку из мизинца и большого пальца к уху, выходит из-за стола.
Целый день жду от него подвоха. Просто каждую минуту.
– Да-да, – шевелю губами, поддакивая Тоше.
Тим возвращается минут через десять.
– Володя звонил, – садится на свое место, – в боулинг зовет, вы как?
– За.
– Да, можно.
– За.
– Мы, наверное, пас, – это уже я отличаюсь и только потом понимаю, что Антон пять секунд назад согласился. Блин. – Точнее, я думала, что ты не захочешь…
Начинаю оправдываться, но, к счастью, всем плевать. Тут уже давно принято единогласное за.
– Ка-а-а-ть, – Тим смотрит на сестру, и та быстро хватает со стола телефон.
Пару раз щелкает по экрану и прижимает его к груди. Мы с Антоном переглядываемся, и если я с опасением, то он с улыбкой и немым внушением – расслабься. Все круто, ну?
– Пять, – говорит Кайсаров.
– Десять? – это уже Королев.
– Сто процентов двойка, да, Катька?
Она пожимает плечами, а я до сих пор не могу понять, что они делают.
– Тош, ты гость, поэтому мальчики между собой сегодня счет разыгрывали. Итак, – Катрин снимает телефон с блокировки и демонстрирует написанную в заметках цифру. – Десять. Дальше всех был Тим, поэтому, – хлопает ресницами, – он платит.
– Когда ты успела выучить числа после пяти?
– Ща ударю, – она шутливо замахивается, и Азарин подзывает официанта.
– Я сама за себя заплачу.
На моей реплике Тим закатывает глаза и прикладывает телефон к терминалу.
– Как-нибудь в следующий раз.
Мы поднимаемся из-за стола, я разглаживаю подол платья, уже оказавшись в проходе, и как раз в этот момент официантка, направляющаяся к соседнему столику, обливает меня каким-то холодным супом.
– Простите-простите…
Отмахиваюсь, не желая вступать в конфликты. Вряд ли она проснулась с утра с мыслью, чтобы чем-нибудь облить кого-то из посетителей.
Все сразу начинают суетиться.
Азарин вручает мне салфетки со словами:
– У меня тут квартира недалеко. Можно простирнуть и высушить. Максимум час.
– Я лучше домой.
– Арин! – Катя дует губы. – Ну какой домой? У Тима правда тут квартира в двух минутах.
Антон, к моему удивлению, ее поддерживает. Как я и ожидала, они с ней быстро спелись. Хотя не ясно, дело в Катиной болтливости, или в том, что Тоша на
