– Мне это не мешает! Мне нравится касаться своего мужчины. Я не хочу ничего менять, я хочу мужчину, которому это нравится, – нетерпеливо стукнула телефоном по столу девушка.
Я улыбнулась.
Трудная задача. Упрямая клиентка. То, что нужно, чтобы отвлечься от собственной жизни.
– Лиза, пора познакомиться с ней ближе. Мы берем ее дело.
Лиза тихо откашлялась, как всегда бывало, когда она просила еще раз подумать.
Я понимала, почему она не хочет, чтобы мы связывались с такой клиенткой. Мало того, что проблемная и непредсказуемая. В нашем деле одно из самых важных – это желание клиентки избавиться от проблемы. А тут дамочка совершенно не хочет работать над собой, она хочет, чтобы мы нашли ей половинку, идеально подходящую под все моральные впадины и выпуклости.
Но самый большой недостаток – связи клиентки. Если она останется недовольна, она может разбомбить все то, что мы так долго строили.
***
Вечером, навещая Милену в центре, я уже жалела о том, что согласилась на работу с Анастасией с ее тактильной жаждой.
– У вас что-то случилось?
Мое состояние заметила даже Милена. Девочка была просто прелесть как отзывчива и восприимчива к другим. Настоящий эмпат.
Всего полчаса разговора с зависимой от обнимашек Настей вытащили из меня все силы. Я поняла, что надо было прислушаться к Лизе. Работа будет о-о-очень сложной. Мало того, что она на ходу сбивает вопросы о прошлом, так еще и четко выставляет требования к кандидатам. Ей не личностный тренер нужен, а сваха.
– Прости, приехала тебя навестить, а привезла с собой целый багаж впечатлений. Не обращай внимания, просто сложная клиентка. Как тут обстановка? – Я оглядела зал с диванами, отметила приглушенный свет, чистый пол, свежую покраску стен и мебель.
– Не знаю. – Девушка пожала плечами, опустив взгляд. – Непривычно.
– Не нравится?
– Я не знаю, как нравится. Мне и дома плохо, и здесь. – Девочка вздохнула, а потом сказала: – Здесь не дома. И дома как не дома…
– Это ощущение придет, когда ты будешь жить сама, снимешь или купишь квартиру. И эта уверенность в стенах будет куда прочнее, чем дом, чья крепость зависит от других.
– Правда?
Я кивнула с понимающей улыбкой. Не переставала видеть в Милене себя, сколько бы ни старалась отгородиться.
– А что там за сложная клиентка? Как я?
– От тебя я никогда не уставала.
– А тогда что?
Я чувствовала неподдельный интерес Милены к профессии. У нее был возраст, когда детство заканчивалось, а взрослая жизнь открывала пасть неизвестности. На нее сыпались вопросы: кем она будет? Что любит делать? Как будет зарабатывать себе на жизнь? Кем станет?
Я помню, как примеряла на себя профессии знакомых взрослых, чтобы понять: как оно?
– Я не могу обсуждать проблемы клиентки, но могу сказать, что меня мучает.
– Мучает? Вы кажетесь такой решительной, будто всегда знаете, как поступить. – Милена так и тянулась ко мне.
– Это далеко не так. Все ошибаются. И хирурги с тридцатилетним опытом, и психологи. Иногда наши ошибки могут быть так же смертельны, как и врачебные, поэтому я переживаю.
– А вы можете сказать, что за вопросы? – Милена проявляла удивительную твердость в своем любопытстве.
Когда-то именно это качество позволило мне освоить свою профессию. Может, и ей удастся? Я не могу промолчать.
– Как помочь так, чтобы клиент об этом даже не подозревал? Как дать обертку желаемого, наполненную нужным содержимым? А еще я думаю, что иногда, помогая, мы делаем только хуже. Боюсь, как бы это не был тот самый случай.
– Все так серьезно? Тогда почему взялись за этого человека?
– Подумала, что иногда стоит пойти на риск и попробовать. Если бы люди не рисковали, не было бы прогресса.
***
– Итак, Анастасия, у меня есть три условия, прежде чем мы двинемся дальше. Думаю, они вам даже понравятся, – Лиза говорила моими словами с чутким выражением интереса.
Клиентка же была настроена весьма специфично. Она хотела своего мужчину для обнимашек здесь и сейчас:
– Это обязательно, раз условие? – недовольно скривилась она и посмотрела в сторону припаркованной за стеклом ресторана машины. Оттуда на нас строго взирал охранник, которого я попросила оставить там, если клиентке не грозит опасность. Работать с верзилой за плечами очень тяжело.
– Сначала послушайте какие: массаж, танцы и самое сложное – объятия с семьей.
И если при первых двух условиях Настя вся вытянулась от интереса, но на последнем недовольно сдулась, словно воздушный шарик.
– Массаж и танцы еще куда ни шло, а последнее стоит заменить. – Одно плечо угловато выехало вверх, будто она хотела неосознанно защититься.
“Похоже, у нее проблемы с членами семьи, но так было не всегда. Против близкого контакта с чужими людьми она ничего не имеет против, а вот с семьей сразу восприняла в штыки. Эта воронка ее голода может центрироваться как раз в семье. Но я могу быть не права. Щупаем дальше”.
– Хорошо, – Лиза повторила за мной с улыбкой, и Настя сразу же опустила плечо вниз.
Семья. Что-то произошло. У меня несколько вариантов в голове, надо понять, какой верный.
– А зачем массаж? Танцы я еще могу понять: там я могу научиться тому, благодаря чему могу соблазнить. А массаж?
– Вам нужны парные танцы.
– Высвободить женщину во мне? У меня все с этим в порядке! Я раскрепощена!
– Нет.
Я не могла сказать, что голодного надо накормить: она бы не поняла. В ее голове есть только одна дорожка – к алтарю. Без всяких там изгибистых оздоравливающих тропинок.
Но и врать клиенту я не хотела.
Желание всегда держать спутника за руку может быть связано с невероятной неуверенностью в себе, с патологической ревностью. Это она говорит о жажде прикосновений, но что, если это все просто ее версия событий? Что, если Настя не подозревает, что держится за мужчину, чтобы показать, что он ее? Чтобы никто больше не увел его?
– Вы
