на ее груди, плечах, и трясу головой, чтобы отогнать морок. Так, пожалуй, чаем тут не обойтись. Достаю из бара виски и, налив в бокал, делаю несколько глотков. Быстро поморщившись, снова усаживаюсь на стул, а ноги кладу на соседний. Медленно тяну виски, не пытаясь углубляться в мысль о том, что с этого места можно увидеть, как Рита пойдет обратно. Когда она и впрямь быстрым шагом пересекает коридор, опустив голову, я только мысленно чертыхаюсь. Идиотизм какой-то. Она что, в платье спать будет? Но с другой стороны, не голой же?
Я подхожу к арке, ведущей в гостиную, и стучусь в стену. Через пару мгновений раздается напряженное:
- Да.
Заглянув внутрь, вижу Риту, сидящую на краю дивана. В мутном свете ночника ее очертания кажутся немного размытыми, и только взгляд такой яркий, пробирающий.
- Может, тебе дать мою футболку? - задаю вопрос. - В ней удобней будет спать.
Рита растерянно моргает, но потом усмехается.
- Не откажусь, спасибо.
Криво улыбнувшись, я иду в спальню за футболкой. Эта девушка сегодня бьет все рекорды по смирению и благодарностям. Когда наконец в гостиной гаснет свет и становится тихо, я наливаю себе еще один бокал. Чувствую, как вместе с виски по телу разливается усталость, накопленная за день. Кажется, мне тоже пора на покой.
Всё так странно. И то, что Дима везёт меня к себе, и то, что я не возражаю. Когда слышу, что Кириллу угрожают, то становится понятно его поведение. С другой стороны, почему я узнаю об этом от его друга, а не от него самого?
И всё же вела себя, как дура. Он говорит, что я порой, как ребенок, и этот акцент меня всё время выводит. Ну какой ребенок?
Да, у нас разница в возрасте, ему тридцать шесть, мне двадцать два, но кого в наше время это волнует, если люди любят друг друга?
И все же внутри поселяется тревога, настроение падает. Бросаю быстрый взгляд на Диму, хмуро смотрящего на дорогу. Интересно, в его понимании я тоже ребёнок?
Судя по тому, как он меня рассматривает - нет.
Хорошо, что мы молчим, потому что я просто не знаю, о чем говорить. Да и руку, кажется, до сих пор жжёт от воспоминания его прикосновений. Я не могу забыть своих ощущений от его слов, от взглядов, когда он уводил меня из клуба. Ведь я могла отказаться, даже вспылить, уехать на такси, в конце концов. Но я молчу, узнав, что мы едем к нему. Молчу и унимаю взбесившийся пульс.
Дима друг Кирилла, не будет же он ко мне приставать?
Эта мысль заставляет меня замереть. Я и Дима проведём ночь вдвоём в одной квартире. Нет, мне не страшно, мне… странно волнительно. И это жутко, жутко неправильно.
И тут же приходит новая мысль: а вдруг там Лена? Эта мысль мне не нравится, и только ступив за порог, я пытливо высматриваю присутствие женщины в квартире. На первый взгляд ничего нет, но в ванной обнаруживается вторая зубная щетка в стакане и крем для лица. Интересно, это Лены или той, второй? Впрочем, нет, неинтересно.
Выхожу из ванной и на мгновение замираю. Я почему-то знаю, что Дима сейчас сидит в кухне и, когда я пойду, будет на меня смотреть. И опускаю глаза, чтобы ненароком не встретиться с ним глазами. А тело, кажется, чувствует каждый его взгляд. Или я настолько идиотка, что фантазирую?
Зайдя в арку, застываю у стены. Даже двери нет, чтобы спрятаться. Как спать, когда он в любой момент может прийти?
Глупости. Не будет он этого делать. Не хуже меня понимает, что это перебор. Я растерянно сажусь на кровать. Что же, ложиться в платье? Ну не просить же что-нибудь из одежды его подружки в самом деле! Мерзость!
Но Дима, как чувствует, предлагает мне свою футболку. Я надеваю ее, вдыхая запах цветочного кондиционера. И почему-то думаю, жаль, не Диминого парфюма. И тут же трясу головой, забираясь под одеяло.
Из кухни сюда доходит тусклый свет, и судя по звукам, хозяин квартиры спать ещё не собирается.
Проверяю телефон - Кирилла в сети нет, и я не пишу ему. Вообще-то, он и сам мог мне хоть пару строк оставить. Понимаю, что он, скорее всего, уже говорил с Димой, но мог ведь позвонить своей невесте, а не другу. Очень тянет задать ему вопрос, почему он этого не сделал, но я ведь не ребенок, верно? Да, у Кирилла проблемы, но я просто за него беспокоюсь. Отложив телефон, прижимаю к себе подушку. Завтра мы обязательно поговорим, а сейчас нужно просто размеренно дышать и верить, что всё наладится. Уверена, что не скоро усну, но вырубаюсь, только закрыв глаза.
Я просыпаюсь от того, что Кирилл обхватывает меня сильными руками и притягивает к своей груди. Невольно улыбаюсь и выгибаюсь, прижимаясь к жениху бедрами, чувствуя, как в меня упирается кое-что очень твёрдое. Кравцов нежно целует меня в шею, по телу пробегают мурашки. Он делает вдох, утыкаясь в мои волосы, рукой забирается под футболку, прикосновения словно бьют электрическим током. Кажется, я впервые так сильно возбуждаюсь. И когда он скользит рукой по животу, опускаясь ниже, замираю в сладостном предвкушении. Тело охватывает жар, когда он пальцами забирается под тонкую ткань моих трусиков, но в этот же миг словно окатывает ледяной водой. Я широко распахиваю глаза, тут же убеждаясь, что нахожусь не дома, и сердце уходит в пятки: господи, это же не Кирилл!
Удивительно приятное утро. Мне как никогда нужна женская ласка, и Оля, кажется, совсем не против, судя по тому, как трется своей попкой о мой член. Она как-то особенно вкусно сегодня пахнет, возбуждая уже этим.
Не открывая глаз, лезу рукой ей в трусики, а в следующее мгновенье все кончается. Мою руку останавливает цепкая хватка десяти пальцев. Я не сразу понимаю, какого хрена происходит. Но через мгновенье приходит осознание. Но от него желание не только не пропадает, оно усиливается.
Моя рука все ещё в трусиках, мы оба застыли и не двигаемся, но возбуждение растёт, голова мутная, и все, чего я хочу, это шепнуть: отпусти руку. И закончить начатое, потому что я чувствую, что она хочет этого не меньше меня. Гребанные мгновения растягиваются в вечность, но все же Рита отмирает первой.
- Ты что,
