слезами, а без мороженое никак.
Погруженная в свой мысли и рассматриванием своих покупок, я врезаюсь в другую тележку у кассы.
– Извините, – поспешно говорю я, поднимая голову.
– Ничего страшного, – говорит мужчина и поворачивается ко мне. – Алиса?
Господи!
– Привет, Слава, – обречённо выдыхаю.
Герман
Несмотря на весь наш опыт, мы озадачены, эта маленькая засранка расплавила нам мозги. Специально не трогали её какое-то время, не появлялись на глаза, чтобы остыла. Но она всегда под нашим наблюдением. К сожалению для нас, под слишком пристальным наблюдением. Понимаю, почему Слава не может от экрана оторваться и почему торчит столько времени в кабинете. Сам залипаю на неё.
Простые телодвижения, но сколько в них секса, мать вашу! Каждый день, приходя с работы, она снимает с себя строгий наряд, аккуратно вешает на вешалку, а потом в шкаф. А я смотрю на это в экран, и руки чешутся сорвать самому всё с неё. Особенно когда она снимает бюстгальтер и с довольным вздохом, словно она была связана тугой верёвкой до этого момента, кидает его на кровать. Слюни текут, глядя на торчащие коричневые соски, на то, как она массирует грудь без капли пошлость.
Иногда, когда уже ночь, она садится на кровать и рыдает. В такие моменты с трудом сдерживаюсь, чтобы не сорваться к ней. Чтобы обнять, поцеловать и утешить. Потому что, блядь, эти слёзы не показушные, не требуют у кого-то жалости, и не вызывают отторжение. Она плачет, когда её никто не видит, а утром снова надевает строгое платье, цепляет на лицо улыбку и выходит из дома с высоко поднятой головой.
Как, чёрт возьми, ставить её в ряд с другими?!
Она ходит на работу, оттуда домой, максимум может зайти в супермаркет. Кроме подружки ни с кем не общается, никуда не ходит.
И тут возникают сомнения и вопросы.
– Мнение не поменялось? – спрашиваю Славу как-то вечером после того, как Алиса спать легла, и наблюдать было не за чем.
Хотя за ней можно смотреть, даже когда она мирно спит. Как ложится на живот, обнимает подушку обеими руками и, согнув одну ногу в колене, вертится с полчаса и наконец засыпает. И, если честно, то нет в этой позе никакой сексуальность, и о ней нельзя сказать, как пишут в слюнявых романах, мол, волосы разлетаются по подушке, ладонь под щёку, и она спит как ангел. Она настоящая, и это возбуждает ещё больше.
Друг шумно выдохнул и опустил взгляд на свои ноги. Мы сидели на ступеньках дома в ночной тишине, курили, что в последнее время из-за нервов бывает часто.
– Не знаю, – мотнул головой он. – А ты не думал, что если её дружок…
– Бывший, – влезаю я.
– Её дружок, – с нажимом в голосе продолжает он. – Узнал, что ему сели на хвост, то всё это театр, игра для двух зрителей? – спрашивает и внимательно смотрит на меня.
Может, он прав, мне хочется верить в обратное, но и ошибаться не имею права. Да, она выглядит сногсшибательно, ведёт себя как невинная овечка, но хрен знает, что у неё в голове.
– Чёрт, – выплёвываю я. – Если это так, то она очень хорошая актриса.
– Надо что-то предпринять уже, – говорит Слава. – Время идёт, и скоро с нас спросят, а у нас ничего. Абсолютно, – встаёт и возвращается в дом.
Каким образом должен один из нас оказаться поблизости к её району и не вызвать подозрения, мы думали долго. Пришли к самому банальному решению.
Женщина, хрупкая с виду, которую можно просто схватить, привязать к стулу и выпытать из неё всё. Но наша деятельность заключается именно в работе под прикрытьем. Да и пытать женщину как-то не по-мужски, особенно ту, к которой влечёт так, что скоро из ушей выливаться начнёт. Член в постоянной боевой готовности как у подростка, и хрен знает, как вообще находиться рядом с ней и не нагнуть.
Сегодня на контакт пошёл Слава, решили пока пробовать мирным методом, если не получится, перейдём к другим действиям. Слава прав, мы знаем о ней только то, что написано в её деле. И судить по несколькими встречами пока рано, а видеонаблюдение вообще ничего не даёт. Кроме стояка в штанах, естественно.
Слава вернулся позднее, чем должен был, и его довольная морда мне совсем не понравилась.
– Как прошло? – спрашиваю я, прищуриваясь.
– Отлично, – отвечает и улыбается.
Неожиданно для самого себя сжимаю кулаки, чувствуя, как непонятное чувство тяжелом комом поднимается к горлу.
– И что мы такие довольные? – спрашиваю я и иду за ним на кухню.
– Считай, контакт налажен, – лыбится этот придурок.
Внезапный порыв стереть его довольную ухмылку с лица я сдерживаю. Бред какой-то.
– Ты сам скажешь, или мне наручники принести? – делаю шаг к нему, уже закипая от злости.
Алиса
Смотрю в тележку Славы и вижу только пару бутылок воды. Серьёзные покупки, ничего не скажешь.
– Привет, – улыбается он.
– Что ты здесь делаешь, Слава? – спрашиваю я с подозрением.
– Мимо ехал и остановился купить воды, – отвечает он.
– Ясно, – киваю.
– А ты? – наклоняется ко мне. – Преследуешь меня? – шёпотом задаёт вопрос.
У меня на языке вертится тот же вопрос, только не в шуточной форме.
«А, может, хватит подозревать всех вокруг?» – звучит голос в голове.
Может и хватит, что-то я и правда слишком подозрительная. Не стоит судить всех мужчин по одному.
– Я живу недалеко, – говорю я. – Заехала за продуктами, – опускаю взгляд на тележку с покупками.
М-да уж, из продуктов тут только молоко, кофе и листья салата, а дальше там кружка, деревянная ложка, прищепки, другие принадлежность для дома, что не так уж и нужны.
– Праздник какой-то? – спрашивает он, осматривая мои покупки.
– Какой праздник? – недоумеваю я и смотрю в тележку. – А-а-а, нет, – мотаю головой, увидев любимый торт «Наполеон». – Это так, к чаю, – отмахиваюсь я.
– М-м-м, и чай, наверное, с бергамотом, – улыбается одними уголками губ.
– Да, с бергамотом… Откуда ты?.. – прищуриваюсь я, опять начиная подозревать неладное.
– А с каким ещё чаем можно насладиться «Наполеоном»? – пожимает плечами, мол, это нормально.
А вообще нет, не нормально, не все едят торт с чаем из бергамота, чтобы не смешивать вкусы.
– Мужчина, вы задерживаете очередь! – кричит какая-то недовольная женщина позади меня.
– Извините, – улыбается он и выгружает бутылки с водой на кассовую ленту.
Оплачивает покупку и выходит из супермаркета. Вот и хорошо, а то эти случайные встречи меня доконают. Мимо он проходил, как же, так я и поверила!
– Картой или наличными? – спрашивает меня девушка на кассе.
– Наличными, – достаю бумажник и прощаюсь с хорошей суммой.
Выхожу на улицу и иду
