– Он придурок.
– Ты иногда тоже, – быстро говорю я, в отличие от него не задерживаясь с ответом.
– Он тебе не компания.
Я нарочито громко смеюсь.
– А ты? – парирую я.
Если бы мы вели счет, сейчас тот был бы два – ноль в мою пользу.
Он опускает руки и поворачивается лицом к шкафчикам, ударяя по одному из них ладонью. Звук разносится по всему коридору, заставляя меня поежиться.
– Не приплетай меня к этому, – вновь поворачиваясь ко мне, произносит он. – Речь о Грейсоне, не обо мне. Тебе не следует с ним встречаться. Ты понятия не имеешь, что это за тип.
Я смеюсь. Не потому, что Холдер смешной… а потому, что такой серьезный. Парень, которого я совершенно не знаю, всерьез пытается советовать мне, с кем встречаться, а с кем нет? Я раздраженно откидываю голову.
– Два дня, Холдер. Мы знакомы всего два дня. – Лягнув шкафчик у себя за спиной, я подхожу к нему. – За эти два дня я столкнулась с пятью сторонами твоей натуры, и только одна показалась мне привлекательной. Сама мысль о том, что ты имеешь право высказываться обо мне и моих поступках, кажется мне абсурдной. Это просто нелепо.
Поигрывая желваками и скрестив руки на груди, Холдер смотрит на меня сверху вниз. Потом с вызовом шагает ко мне. У него такие строгие и холодные глаза, что я начинаю подозревать шестую грань его натуры – властную и собственническую.
– Мне он не нравится. А когда я вижу подобные вещи… – Он подносит руку к моему лицу и осторожно проводит пальцами по заметному синяку под глазом. – А потом замечаю, как он лапает тебя… Извини, если получается нелепо.
От прикосновения к скуле кончиков его пальцев у меня перехватывает дыхание. Я борюсь с желанием закрыть глаза и прильнуть к его ладони – и побеждаю. Я пытаюсь выработать иммунитет к этому парню. Как бы то ни было, но такова моя новая задача.
Уклоняясь от его руки, я делаю шаг в сторону. Он сжимает пальцы в кулак и опускает.
– Ты считаешь, мне не следует встречаться с Грейсоном, потому что он, по-твоему, вспыльчив? – Наклонив голову, я прищуриваюсь. – Тебе не кажется, что это немного лицемерно?
Рассматривая меня еще несколько мгновений, он легко вздыхает и еле заметно закатывает глаза. Потом отводит взгляд и качает головой, ухватив себя за загривок и глядя куда-то в сторону. Наконец, медленно повернувшись ко мне, снова скрещивает руки и смотрит в пол.
– Он ударил тебя? – произносит он без всякого выражения. Голова его понурена, но он глядит на меня сквозь ресницы. – Он хоть раз ударил тебя?
Вот опять, изменив манеру поведения, он заставляет меня быть смирной.
– Нет, – тихо отвечаю я. – Нет и нет. Я же говорила… это просто случайность.
Ни слова не добавляя, мы смотрим друг на друга, пока не раздается звонок на обед второй смены и коридор не заполняется учениками. Я первая отрываю от него взор и, не оглядываясь, возвращаюсь в кафетерий.
Среда, 29 августа 2012 года
6 часов 15 минут
Я бегаю по утрам уже три года. Не помню ни с чего это началось, ни что меня привлекло и заставило регулярно бегать. Наверное, дело в изоляции от сверстников. Я стараюсь не придавать этому большого значения, но поневоле завидуешь тому, как школьники общаются в Интернете. Еще несколько лет назад без этого можно было обойтись, но сейчас отсутствие доступа приравнивается к социальному суициду. Впрочем, мне наплевать на чужое мнение.
Не стану отрицать, мне дико хотелось поискать в Сети сведения о Холдере. Раньше, когда возникала нужда узнать что-то о людях, мы с Сикс пользовались Интернетом у нее дома. Но сейчас Сикс совершает трансатлантический полет и ее не попросишь. Поэтому я просто сижу на кровати и размышляю о том, правда ли он такой скверный, как явствует из его репутации. Интересно, так ли он действует на других девчонок, как на меня? Кто его родители, есть ли у него брат или сестра, встречается ли он с кем-то? Не понимаю, почему он с первой нашей встречи старается нагнать на меня страху. Неужели он всегда такой сердитый? И всегда ли он такой милый, когда не дурит? Мне очень не нравится, что в нем соседствуют эти крайности и нет золотой середины. Было бы приятно увидеть уравновешенную сторону его натуры. Интересно, бывает ли у него вообще промежуточное состояние? И я продолжаю размышлять… потому что это все, на что я способна. Молча думаю о безнадежном парне, которому как-то удалось занять все мои мысли. И мне никак не отрешиться от этих дурацких дум.
Выйдя из транса, я надеваю кроссовки. Слава богу, наша вчерашняя стычка в коридоре так ничем и не закончилась. Поэтому сегодня он со мной не побежит, и я испытываю облегчение. Мне надо просто побыть одной. Правда, не знаю зачем. Буду размышлять.
О нем.
Открыв окно спальни, я вылезаю наружу. Для этого утреннего часа темнее, чем обычно. Я поднимаю голову и вижу, что небо затянуто облаками – в полном согласии с моим настроением. Определяю направление движения облаков и всматриваюсь, пытаясь понять, хватит ли у меня времени побегать до того, как небеса разверзнутся.
– Ты всегда вылезаешь из окна или просто надеялась скрыться от меня?
Я оборачиваюсь на звук его голоса. Он стоит на обочине в шортах и кроссовках. Сегодня без футболки.
Черт побери!
– Если бы я пыталась скрыться, то просто осталась бы в постели.
Я уверенно подхожу к нему, стараясь не показывать, что его вид приводит меня в крайнее возбуждение. Какая-то небольшая часть моего существа разочарована его появлением, но в целом я до смешного счастлива. Я прохожу мимо и сажусь на тротуар для разминки. Вытягиваю ноги и наклоняюсь вперед, ухватившись руками за кроссовки и прижимая голову к коленям – отчасти для растяжки мышц, а в основном – чтобы не смотреть на него.
– Я не знал, придешь ты или нет. – Он опускается на тротуар и занимает место передо мной.
Я поднимаюсь и смотрю на него:
– Почему бы мне не прийти? Проблемы-то не у меня. Кроме того, дорога общая.
Сама не знаю с чего, но я чуть не набрасываюсь на него.
Он вновь вперяет в меня пристальный взгляд, который почему-то лишает меня дара речи. Это настолько вошло у него в привычку, что мне хочется дать этому название. Словно он гипнотизирует меня, пока молча размышляет с намеренно отсутствующим видом. Я не встречала никого, кто вкладывал бы столько значения в свои слова. То, как он дает мысли проникнуть в сознание, пока подготавливает ответ, создает ощущение того, что слов не хватает и он хочет воспользоваться лишь самыми необходимыми.
Я перестаю разминаться и поворачиваюсь к нему, не желая отступаться от поединка взглядов. Я не позволю ему отрабатывать на мне эти уловки Джедая, хотя самой очень хочется проделать с ним то же. Он совершенно непредсказуем, и понять его невозможно. Это выводит меня из себя.
