спиной стоит мужчина с огромным букетом красных роз в руках. Курьер.
Понятия не имею, откуда они. Кто их послал. Они мне? Может, Наталье? Ведь этот кабинет принадлежал ей.
— Арина? — спрашивает парень примерно моего возраста.
— Угу, — киваю, все еще находясь в состоянии шока. — От кого?
Он пожимает плечами.
— Подпись поставьте, пожалуйста, — просит он. Да что же сегодня за день такой?..
— От кого? — нетерпеливо спрашивает Дилара, как только курьер уходит. — Тайный поклонник?
Цветы пахнут прекрасно. Более того, они мои самые любимые. Достаю карточку и улыбаюсь еще шире. Перечитываю несколько раз.
«Прости, если обидЭл».
Какой же ты мерзавец, Бестужев. Но я тебя так быстро не прощу.
«Может, встретимся»? — гласит сообщение.
Перечитав еще раз, бросаю мобильник на стол и кусаю губы до крови. Иду в ванную, принимаю душ. Благо, гостиничный номер в нормальном состоянии. Жить пару дней смогу. Пусть не пятизвездочный, но и не смахивает на помойку. Постель чистая, а душевая кабина тем более. Иначе не смогла бы зайти внутрь.
Мобильник вибрирует. Укутавшись в полотенце, забираю его. Эмиль. И чего же ты хочешь, Бестужев? Я не буду всю жизнь за тобой гнаться, даже не надейся. Изначально дала понять, что неравнодушна к нему. Как и он ко мне. Но упорно отталкивает, потом сам приглашает на свидания, набрасывается, целует... Затем как можно дальше от себя посылает, ссылаясь на то, что жизнь мне сломает. Почему, черт возьми, так поступает?
Я не отвечаю. Сбрасываю вызов, сажусь на край кровати. Обхватываю голову руками, пытаясь понять, что делать дальше. Из отцовского дома взяла самое необходимое, но этого недостаточно. Тут всего пара рабочих костюмов. Черт! А ехать туда снова не хочется. Отец мне все мозги выносит своими угрозами.
«Еду к вам. Выйдешь на пару слов?» — очередное сообщение.
«Я не дома. Не нужно никуда ехать. Ты меня не найдешь, Эмиль», — отвечаю моментально.
«Хочу тебя увидеть», — а следом смайлик грустный.
Как ребенок, ей-богу. Школьник, который не может разобраться в своих чувствах. Но и я не каменная, чтобы выдержать все его удары. Не хочешь меня? Не хочешь жизнь ломать, как сам выразился? Так иди своей дорогой и не лезь ко мне.
«Устала и хочу спать. Завтра тяжелый день, Эмиль. Спокойной ночи», — отвечаю.
«Я найду тебя при любом раскладе, Арина. Но лучше тебе назвать адрес, где находишься, чтобы я не терял время зря. Надо поговорить. Жду».
Черт. Хочу его рядом, чтобы влепить пощечину. Но вместо глупых мыслей я набираю его номер.
— Какой язык тебе ясен больше всего, Эмиль? — заговариваю, едва он отвечает на звонок.
— Язык, — произносит еле слышно после короткой паузы. — Есть один. Сладкий такой. Со вкусом карамели. Который вчера в мой рот лез. Вот этот мне ясен больше всего.
По телу пробегают мурашки от его слов и тона, которым он говорит. Хрипло так, возбуждающе. И перед глазами сразу всплывает та картина. Мы в небольшом помещении. У стены, прижатые друг к другу. Только жаль, что этот момент продлился от силы пару минут.
— Никуда ехать не надо, Эмиль, — игнорирую его речь. — Я не дома. Говорить нам не о чем. Я только приехала и дико устала. Завтра с утра совещание. Очень важное, Бестужев, и ты уже в курсе. Давай не будешь настаивать?
— Хотел бы загладить вину.
— Не нужно. Ты ни в чем не виноват. Правильно поступил, что оттолкнул. Иначе мы зашли бы слишком далеко. Не хотелось бы быть одноразовой куклой. Как-никак, ты дал мне отчетливо понять, что я не в твоем вкусе. Я тебя поняла и больше не стану ни на что рассчитывать. Отношения будут чисто деловыми. Доволен?
На самом деле мне очень обидно. В горле стоит ком, а на глазах — слезы. Я не истеричка и очень редко плачу. Но сейчас настолько больно, что действительно разреветься готова.
— Все немного не так, Арина. Но лучше бы обсудить эту тему лицом к лицу, а не по телефону. Мы взрослые люди, в конце концов.
— Это факт, конечно. Да только этот факт ты понял почему-то только сейчас. Давай не будет мозги друг другу выносить, а? По делу спрашивай что хочешь. А насчет личного... Нет у нас личного.
Ложусь в кровать, прикрываю глаза, чувствуя, как меня начинает трясти. Неосознанно шмыгаю носом и сразу же закрываю рот ладонью. Потому что в трубке абсолютная тишина. Эмиль будто дыхание затаил и прислушивается к каждому звуку.
— Ты плачешь?
— Нет, конечно, — вру я. — Эмиль. Обещай больше не звонить мне, если дело не касается работы.
— Ты этого так сильно хочешь? — спрашивает едва слышно.
— Да, именно этого хочу. И никаких приглашений в рестораны.
Он молчит. Я даже дыхания его не слышу.
— Хорошо, Арина. Больше ничего личного. Завтра встретимся. Спокойной ночи.
— Спокойной, — шепчу одними губами, вырубив звонок.
Не понимаю, отчего мне больше всего больно. Оттого, что больше мы никогда не будем говорить о личном... Или оттого, что боюсь увидеть его с другой? Однако эта тупая боль не утихает и не дает мне покоя. Не дает уснуть и отдохнуть перед важным совещанием, от которого зависит мое будущее.
Не знаю, когда засыпаю. Но просыпаюсь, почувствовав вибрацию мобильника.
«Доброе утро», — очередное сообщение от Эмиля.
Распахнув глаза, сажусь на кровать. Упираюсь спиной к ее спинке и улыбаюсь. Неугомонный. Ведь обещал, что ничего личного больше не будет.
«Доброе. У тебя с памятью все хорошо?» — печатаю в ответ и босыми ногами шлепаю по холодному полу. Принимаю душ. Стою под водой минут двадцать, не меньше. А когда выхожу, снова слышу трелль мобильника.
— Да, — шепчу в трубку.
— Не разбудил? — тихо смеётся Эмиль. И этот смешок заставляет меня улыбнуться очередной раз. — Предлагаю позавтракать вместе перед важным совещанием. И да... С памятью у меня все хорошо. Просто я иногда стараюсь не запоминать то, чего не хочу. Мне приехать за тобой?
— Нет, Эмиль, — качаю головой, будто он меня видит. — Мне нужно подготовиться.
— Хорошо, — слишком быстро соглашается. — Я уверен, что проект будет нашим, Арина. Не переживай даже. Глеб вечеринку обещал устроить к вечеру, если
