К маме хочу. Она только меня и понимала. Ухожу глубоко в свои мысли. Представляю, что бы сказала ей, а что бы она ответила?
Холодно. Очень холодно. Но я хочу, чтобы еще холоднее. Прижимаюсь к бетонной опоре моста. Хорошее место. Вверху люди, машины, жизнь.
А я здесь. Рядом, но далеко. Я давно живу так. Могу улыбаться, нарываться, дерзить, лишь бы не показать, какая на самом деле слабая, ранимая, глупая.
Дрожу на ветру, слёзы высохли давно. Холодно и тихо. Почему телефон мой молчит? Ах да. Я же его в машине забыла. Хорошо. Ищет ли меня Саша? Едва ли. У него с Аллочкой планы. Поди уже потрахались. Возможно даже в машине. На заднем сидении, там где не так давно Саша меня целовал. Похоже, ему все равно, кого целовать, с кем спать.
Почему меня тогда не взял? Я бы после поцелуя в квартире не отказала, сама хотела этого безумно. Выходит, Алла лучше или легче? Возможно и то и то. А я всегда была проблемная. Люди проблем не любят. Они их обходят стороной. Вот я и чувствую себя всю жизнь, как остров. Все плывут мимо. Рядом, но не вместе. Одиночество — мое все. Но так хочется сейчас завернуться в теплый плед, и чтобы мама принесла свой фирменный чай с травами.
Хочу к мамочке. Очень. Кладбище далеко. Жаль. Я бы пошла туда, несмотря на темноту.
Да, уже стемнело. Дождь. Он все же начинает моросить. Не сильный, но я уже промокла. И пусть. Снова залипаю в своих мыслях надолго.
Вдруг понимаю, куда хочу сейчас пойти. Где еще могу почувствовать маму.
Поднимаюсь на нетвердые ноги. Бреду к дороге. Телефона у меня нет и денег совсем мало. Впереди остановка. Трамвай. Романтика!
Нахожу нужный номер транспорта, спасибо тетя Женя как-то рассказывала, как добиралась. Я запомнила. Поздно уже, людей мало. Это радует. Мне нужна конечная остановка, потому что дом отца на окраине в элитном районе. От остановки бреду пешком. Мне все холоднее, но кажется, лицо горит. Хотя оно горит у меня с момента нашего с Сашей поцелуя. Что за больная реакция?
Никогда не задумывалась о том, как далеко наш дом. Меня всегда возили. От всех проблем берегли снаружи. А если внутри беда, тут уж сама. Избаловали меня? Возможно. Только я знаю точно, если денег у отца попрошу, он даст. А вот любви и ласки нет для меня. Или же есть, но хранятся под таким замком, ключ от которого давно потерян.
Наконец дохожу до знакомых ворот. На боковой калитке набираю код, вхожу внутрь. Через заднюю дверь попадаю в дом, устремляюсь сразу на чердак. Здесь пыльно и темно. Щелкаю выключателем, загорается тусклая лампочка. Когда-то в детстве я боялась сюда заходить, верила, что здесь живет домовой. А теперь это самое теплое и уютное место для меня во всем огромном доме.
Раскрываю по очереди коробки. Нахожу те, которые нужны мне. Усаживаюсь на пол, начинаю разбирать мамины вещи. Ее платья, книги, фотографии. Вот тут меня прорывает. Слезы льются, на душе что-то такое… Тоска.
Я ведь помню все это. Книжки. Сказки о принцессах. Драконы и сказочные существа. Тайны Египетских фараонов.
Улыбка невольно трогает губы, потому что вспоминаю, как обматывалась в детстве туалетной бумагой и пугала прислугу, изображая мумию. А мама не ругалась никогда. Только смеялась и подыгрывала.
А вот и фотографии… Все здесь. Вся наша жизнь на фото убрана в пыльный ящик. Достаю фотографию, где мы с мамой вместе. Она улыбается, а я корчу рожу. Столько счастья на наших лицах. Мне бы сейчас хоть кусочек.
А вот еще кое-что. Рисунок мой детский. Здесь мама и я. Но об этом знали только мы вдвоем. Потому что на рисунке две птицы. Мама меня всегда Синичкой называла, вот здесь я и нарисовала двух синичек. В детстве я верила, что однажды у нас вырастут крылья, и мы улетим в теплые края. Сейчас я хочу сделать именно так. Обнимаю мамино платье, укутываюсь в ее кофту. Сворачиваюсь в клубочек и тихонько плачу, представляя, что мы все же осуществили мечту. Мы свободные птицы, летим рядом, нам тепло и хорошо…
Глава 10. У принцесс тоже болит!
Уехать из дома тети Жени после той ночи, когда я искал Есению, было нелегким, но очень правильным решением. Я даже хотел уволиться, о чем и сообщил брату по телефону. Он конечно же разнылся, слезно уговаривал не подставлять его. Короче, знал на какие кнопки давить. Я сдался. Очень надеялся, что Есения оставшуюся неделю просидит у тетки тихо, и мы не будем пересекаться.
Но планам моим не суждено было сбыться. Уже через пару дней Истомин потащил меня с собой к тете Жене для заключения перемирия, а потом еще и навесил новую задачку — искать квартиру капризной принцессе.
Держался я из последних сил, постоянно проигрывал себе с выдержкой, но пока оставался в жестких рамках приличий, которые сам себе установил.
Предложение о фиктивном браке конкретно выбило меня из равновесия, но лишний раз показало, что Есения видит во мне лишь игрушку, развлечение, способ достижения своих меркантильных целей, не больше. А вот во мне она затрагивала слишком глубокие струны. Все ее провокации отзывались очень болезненно внутри, поэтому я с еще большим рвением старался отвлекаться от девчонки.
Алла и правда сделала интересное предложение. Горячая телочка, можно было бы зависнуть с ней, если бы меня опять не раздраконила Есения.
Я сорвался. В тот день она была особенно дерзка, хороша, неординарна. Эта ее клетчатая юбочка просто слепила глаза. Очередная дурацкая прическа и кеды. Черт, никогда не увлекался малолетками, но факт в том, что Есения в этом наряде подростка заводила намного мощнее, чем Алла в обтягивающем сексуальном костюме.
В этот раз провокация девчонки в квартире достигла цели, я потерял контроль, за что был очень зол на себя, на нее, на обстоятельства. Поэтому и наговорил гадостей, как только смог хоть немного вынырнуть из марева ее дурмана. А дурман был плотный. Девочка так реагировала на мои ласки, была настолько горяча и отзывчива, что остановиться было практически нереально. Но я в последний момент вспомнил все наши с ней перепалки, и меня захлестнула злость. Она-то и вынесла мой разум на поверхность, а потом из меня полилась желчь, которая копилась все эти дни.
И все бы ничего, но Есения выкинула очередной финт. Смылась куда-то прямо из-под носа. Опять! Я снова не имею понятия, где ее искать. И ведь понимаю, что это просто очередная провокация, чтобы вывести всех из себя. Еще одна выходка маленькой капризной девочки, но почему-то в душе такой раздрай, что хочется взвыть.
А что если… и куча самых нехороших вариантов. Клубы, алкоголь, наркотики? Не дай бог. А если что-то еще похуже? Где ее искать?
До вечера я мотался по местам, где она могла бы появиться. Безрезультатно.
Пришлось поставить в известность Истомина. Он был зол, орал на меня за хреновое исполнение служебных обязанностей, потом поостыл, когда я напомнил, что не в няньки нанимался. Но легче от этого никому не стало. Искать Есению бросились и другие люди, которых напряг ее отец. Но результат нулевой. Глубокая ночь за окном, дождь, холод собачий, а ее нет. Злачные заведения в округе уже все объезжены, друзья, с которыми она отдыхала в прошлый раз, опрошены. Куда делась? Как в воду канула. И почему-то у меня такое чувство, что это не просто загул. Было в ее глазах что-то такое, когда я покидал квартиру, от чего холодная дрожь бежит по спине.
Я перегнул, зацепил за что-то слишком ранимое? Не всегда ведь она стерва. Я все еще помню ту несчастную девочку, которая убивалась на могиле матери. Но в последние дни мне казалось, что девочка та пропала безвозвратно. Ошибся? Не почувствовал? Или показалось?
Если сначала меня основательно бомбила злость, то с наступлением темноты, начал обуревать страх. Сейчас я уже был совершенно согласен на вариант с пьяным загулом, лишь бы все с ней было хорошо.
Истомин не спал тоже, сидел в кабинете, поглощал коньяк, обзванивал всех, кто мог хоть чем-то помочь, утром уже решил подключать к поискам ментов, а сейчас безбожно накачивался алкоголем, в итоге так и вырубился в кресле.
