Она усмехнулась, как будто ещё что-то вспомнив.
— Ничего, что я на «ты»?
Уже войдя в ванную, Наталья нарочито громко пробурчала:
— Вечер сказочных надежд плавно перетёк в полное разочарований утро…
Иванов пару секунд растерянно смотрел на дверь, которая захлопнулась за отлично владеющей собой фурией. Так жестоко его мужские способности опускали впервые: не тот размер, не та форма, у покойника и то больше…
Он перевёл взгляд на скукожившийся от несправедливых нападок детородный орган, взял его в руку и несколько раз повернул, рассматривая под разными углами.
— М-да, вот так и становятся импотентами. Какой тут удар коленом в пах? Она мне тебя, «малыш», покромсала колечками одним только взглядом. А за что?..
Погоревать вдоволь над любимой частью тела неудачливому Казанове было не суждено: из ванной комнаты раздался грохот, а следом шлепок.
Наташа, обуреваемая желанием рвать и метать, схватила попавшийся под руку гель для тела и со всей дури запустила в стенку душевой кабинки. Пузырёк, спружинив о пластиковую дверь, отскочил назад, но повёл себя вовсе не как бумеранг, возвращающийся в руку метателя, а запечатался в высокий лоб умной «язвы».
К звукам прибоя, терзавшим голову учительницы, добавился взрыв фейерверка. Яркие звёздочки разноцветным веером разлетелись по белому кафелю. Стены покачнулись и, стремительно навалились, погрузив бедняжку в полную темноту.
Лев подскочил с кровати и, сорвав со щеколды, распахнул дверь, за которой несколько секунд назад скрылась разъярённая Сидорова. Не обнаружив её перед глазами, он с удивлением перевёл взгляд вниз. Длинные стройные ноги торчали между биде и стенкой душа. Он, крадучись, подошёл ближе.
«Гроза морга», криво усмехаясь, сидела, прислонившись спиной к мраморной стенке, но отвечать на вопросы упорно отказывалась.
Директор школы наклонился и, заглянув в пустые карие глаза, в очередной раз задал вопрос Всевышнему: «За что?» Ответа, естественно, не последовало.
Он осторожно ощупал голову училки. Серьёзных повреждений и крови не было, лишь на лбу, краснея, вздувалась шишка.
Горе-любовник взвалил обездвиженное тело на плечо. Он, стараясь не поскользнуться на брызгах разлетевшегося по кафелю средства, прошагал в спальню, где сбросил мучительницу на измятую постель и присел рядом. Взгляд уперся в круглые холмики, увенчанные нежно-розовыми пирамидками, и пополз вниз.
Пытка голым женским телом продолжалась…
Наталья никак ни хотела приходить в себя. Не помогли ни открытое настежь окно, ни сбрызгивание холодной водой, ни зажимание носа, ни лёд, приложенный к месту ушиба. По прошествии пятнадцати минут Иванов начал волноваться. Ожидать от новой знакомой можно было чего угодно, вплоть до впадения в кому.
Он нервно ходил по комнате, позабыв, что делает это совершенно голым. От холодного воздуха, заполнившего спальню, кожа несостоявшегося обольстителя покрылась мурашками, а место, называемое им с любовью «малышом», приняло соответствующую «пупсику» форму.
Лев прилёг рядом с пребывающей в отключке учительницей, обдумывая дальнейший план действий, с тоской размышляя, какую историю поведать Вячеславу, набрав его номер.
Неизвестно, что снилось погрузившейся в забытьё Наташе — возможно, подробности последнего разговора с директором. Она, внезапно очнувшись, увидела голые женские ноги, а рядом с ними не подающего признаков жизни обнажённого мужчину. Выпучив глаза, брюнетка взвизгнула:
— Боже! Морг! — и снова потеряла сознание.
Иванов вскочил на ноги и, словно девица, бьющаяся в истерике, скинул вниз разбросанные по тумбочке предметы.
— Да чтоб тебя! Сколько можно?!
Он подобрал с пола сотовый и набрал номер друга.
— Славик, выручай, иначе я спячу. Мне срочно необходима помощь врача.
— Что случилось? Я не хотел светить перед отцом посторонних, тем более с твоей репутацией. — Внезапно он замолчал, а потом прошептал настороженно: — Надеюсь, ты не прикончил ночную пассию?
— Нет, она до сих пор почти жива. И это «почти» в буквальном смысле. Рассказывать по телефону долго. Ты всё равно не поверишь.
Запашный облегчённо выдохнул:
— Слава богу, все живы! Слушай, я заинтригован: что там за брюнетка, расхваленная младшим и принесшая тебе столько хлопот?
— Вот это мне уже не нравится.
— Да брось ты! Нашёл, к кому ревновать. Так что там у вас случилось? Затрахал её до полусмерти?
Лев знал об удивительном чутье Вячеслава на любую ложь. Если желаешь получить его помощь, необходимо говорить правду. Он, обречённо вздохнув, ответил:
— Если бы так. С первой минуты нашей встречи сношает меня она, и происходит это, к сожалению, не физически. Эта, как сказал тебе Рома, «красивая брюнетка» — учительница биологии и извращенка по совместительству. Ей нравится заниматься сексом с моим мозгом!
Слава расхохотался. Без того раздражённому Иванову пришлось несколько секунд слушать гогот, перемежающийся всхрюкиванием.
Наконец друг снова заговорил:
— Вано, я впервые слышу от тебя такое. Радует, что хоть кто-то заметил кроме твоей внешности и кошелька серое вещество, без дела томящееся в черепе. Может, стоит кому-нибудь из друзей приехать тебе на помощь?
— Хорошо, приезжай сам или пришли Ромика. Он же учится на врача?
— Только для видимости.
— Ну, всё равно что-нибудь знает?
— Что-нибудь знаю и я.
— Выручай. Это не женщина, а ходячая катастрофа, но не хочу, чтоб из-за меня она потеряла здоровье.
Вячеслав снова хрюкнул, но сумел удержаться от смеха.
— Не паникуй. Жди, скоро будем.
Иванов тяжело вздохнул; именно ожиданием он занимается больше двенадцати часов.
Директор попробовал ещё раз привести брюнетку в чувство, но через пять минут сдался и отправился в ванную комнату. Нужно было одеться самому и облачить в платье учительницу. Показывать её в голом виде кому-либо он не намерен.
Через двадцать минут Наталья, по-прежнему не приходя в сознание, лежала в натянутом на голое тело платье. Иванов не стал застирывать его ночью. Он повесил наряд на плечики и обдал из душа тёплой водой, решив, что из стиральной машинки оно выйдет в непотребном виде, и оказался прав. В отличие от его измятых брюк и рубашки платье выглядело весьма сносно. Одеть его на деву в отключке оказалось не так уж сложно, а вот остальное…
Лев крутил в руках два чёрных кусочка ткани, соединённых тонкими полосками. Этот цвет белья ему нравился намного больше розового.
Директор школы обернулся к зеркалу, вспомнив данное Сидоровой обещание обязательно примерить один из подарков, и, покосившись на лежащую трупом дарительницу, приложил шёлковый треугольник поверх брюк.
— М-да, размер и впрямь маловат…
Он хохотнул, представив лица друзей, если бы те застали его за этим занятием, а вспомнив, что ожидает их прибытия с минуты на минуту, вернулся к постели.
Иванов задрал подол синего платья и, повертев в руках стринги, решил натянуть их учительнице на бёдра. Пусть малюсенькая, но защита того самого места, в котором его «малыш» надеялся оказаться прошедшей ночью. Мало ли как станет делать осмотр «потерпевшей» Рома. Знает он этих озабоченных студентов.
Лев рыкнул, вспомнив заинтересованный взгляд брата Славы, разглядывающий ноги брюнетки, и понял правильность принятого решения.
Глава 8
Он несколько раз примерялся, как лучше это сделать. Иванов, множество раз стягивающий женские трусики, не имел представления, как их надеть. То есть он не раз видел, как делают это женщины, но сам…
Директор подтянул Наташу за ноги к краю кровати. Платье задралось по самую грудь. Пришлось забраться коленями на постель, чтобы вернуть наряд от «Диор» в первоначальное состояние.
Лев с удовольствием расправил синие атласные складочки на податливом теле и с минуту полюбовался на красивую, совершенно не сопротивляющуюся учительницу, подумав: «Всё-таки есть в её молчаливой беспомощности некое очарование. По крайней мере, меня никто не сравнивает с рыбой или мертвецом».
