плечом, и я оказываюсь у него за спиной.
— Бля! — дергается он, резко оглядываясь. Мобильник торопливо прячет в карман. — Ты че так пугаешь? Чуть не обделался!
— Да я так, мимо шел, смотрю вы стоите. Решил подойти и напомнить тебе про свое предупреждение насчет ваших дебильных ставок. Клянусь, не посмотрю, что мы нормально общаемся и бухаем иногда вместе. Я тебя поломаю, если выясню, что вы все еще играете.
— Да харе, Шторм! Я сказал, никаких больше ставок на твою подружку. Че, я твой удар не знаю, что ли? — криво улыбается он.
— Про «дала - не дала» тоже забыл. Нет в твоём лексиконе, Рома, больше этих слов в сторону хороших девочек.
— Пиздец, ты правильный стал! — бесится Макаров. — Еще пить брось. И курить заодно ради папиной дочки.
— Надо будет, брошу. Тебя каким боком это трогает? Или тебе со мной с трезвым по клубам ходить неинтересно? Хреновый ты тогда друг, Рома.
— Да че ты взъелся то, Мар. Все мне интересно. В пятницу, кстати, тусовка намечается. Пойдешь?
— Не знаю пока. Напомни в пятницу, — протягиваю ему руку.
Ромыч отвечает на рукопожатие. Сдавливаю его ладонь до хруста костей. Он морщится и недовольно сопит.
— Я понял, — выдергивает руку из моего захвата и растирает второй ладонью.
— Надеюсь, — киваю остальным пацанам и ухожу из универа.
С парковки еще раз созваниваюсь с Лелей, чтобы узнать, где она в данный момент времени. Сама в универе, но брательник уже должен вернуться со школы. Просит забрать ее, если могу. Вру, что не могу. Ни хера я не джентльмен в данной ситуации. Сама доберется, а я сразу к технике ее поеду.
Дорога немного успокаивает взведенные нервы. Останавливаюсь у знакомого подъезда. Бабушки на скамейке сидят тоже уже давно знакомые. Приветствую их, прошу приглядеть за мотоциклом и поднимаюсь в квартиру, где иногда, в отсутствии родителей Лели, творилась лютая дичь на скрипучей кровати.
Звоню в дверь. Лелькин братишка открывает и сразу впускает в квартиру.
— Ты чего, дурила, технику не жалеешь? — спрашиваю у пацана. — Опять диск всяким говном забил? Или защиту мою вскрыл и порнуху смотрел? — стебусь над ним.
— Ничего я не смотрел, — фыркает малой.
— Ясно. Значит отключить антивирь, разблокировать сайты ты могёшь, а почистить систему от дряни — нет? — скептически смотрю на него в ожидании, пока загрузится компьютер. — Это тебе урок, кстати, — улыбаюсь я, глядя на его покрасневшие уши. — Незащищенный секс с кем попало тоже может подарить тебе какую-нибудь неприятную заразу. Только при помощи Марата и флешки она не лечится и чревата крайне хреновыми последствиями. Понял?
— Матери не говори, — кивнув, просит он.
— Да чего я, в твоем возрасте не был что ли? Не боись, не скажу. Давай только так договоримся. Я тебе качественное и «чистое» кино подгоню, а ты больше так делать не будешь. Окей? Ну я реально заманался к вам шастать. У меня своих дел по горло.
— Лелька радуется, когда ты приходишь, — сдает сестру с потрохами.
Мы слышим щелчок открывающегося дверного звонка. Вспомнили…
Глава 13. У психолога
Аврора
В кабинете Эльмиры Алишеровны стоит гробовая тишина. Она уже минут двадцать пытается меня разговорить, а я упрямо молчу. Совсем. Водичку пью, конфеты из вазочки таскаю и не говорю ни слова. До абсурда доходит одно то, что при нашем так называемом сеансе присутствует мать. Она сверлит меня убийственным взглядом, а я все равно молчу.
— Ты права, Людочка, это очень странный протест, — вздыхает Эльмира Алишеровна. — не похоже на нашу девочку. Может она попала под дурное влияние? Ты знаешь всех ее друзей?
— Конечно, — с уверенностью заявляет мама.
А я продолжаю наблюдать, как меня обсуждают в моем же присутствии. Чувствую ли я себя сейчас пустым местом? Нет, я к этому привыкла. Даже не карябает. Вот если бы так себя повел Марат где-то в компании, я бы обиделась. Уже скучаю по нему, но даже написать пока не могу. Телефон тут же отберут и начнут проверять вдоль и поперек.
— Аврора, ты меня слышишь? — до меня доносится раздраженный голос матери.
— А? — поднимаю на нее взгляд. — Извини, я упустила момент, когда вы начали говорить не обо мне, а со мной, — отвечаю совершенно равнодушно.
Я устала, хочу домой, спать и звонить Марату.
— Детка, а ты случаем не влюбилась у нас? — с улыбкой спрашивает Эльмира Алишеровна.
— Может я просто выросла? — крепко сжимаю лямки рюкзака, глядя на обеих женщин.
— Не говори ерунды! — вспыхивает мать. — Ты едва окончила школу. Вырастешь, когда отец посчитает, что ты готова выйти замуж. А пока ты просто дерзкий, неблагодарный ребенок! Элечка, извини, — мама возвращает себе самообладание, — просто в последнее время навалилось. У Трофима… — заикнувшись об отце, замолкает, скосив взгляд на меня, — Потом об этом. Ни о какой влюбленности речи быть не может. Да и в кого? В кого ей влюбляться? От Семена она нос воротит, а других парней в ее компании нет. Девчонка просто решила помотать родителям нервы!
Я снова отключаюсь от их разговора. Время идет, мы так ни к чему и не пришли, кроме того, что я ужасная дочь, способная влюбиться лишь по указке родителей. Смешно слушать и я еще ярче представляю себе родительский шок, когда они узнают о том, что их дочь переспала с парнем, и он делал с ней такое… Щеки предательски вспыхивают, стоит вспомнить. Прикладываю к ним ладошки и стараюсь не улыбаться, чтобы не увидели и допрос не начался по новой.
— Можно мне в туалет? — в какой-то момент я понимаю, что разговор между Эльмирой Алишеровной и мамой становится бесконечным.
— Конечно, детка. Тебя проводить?
— Мне не пять, — напоминаю на всякий случай и подхватив рюкзак, еле сдерживаюсь, чтобы не покинуть кабинет бегом.
В коридоре приходит облегчение. Мне даже кажется, что здесь гораздо больше воздуха и я с удовольствием делаю вдох.
Забегаю в туалет, устраиваюсь на подоконнике и достаю телефон. Набираю Марата. Гудки, гудки, гудки. Вот зараза!
Снова набираю, опять гудки…
— Да, мечта моя, — раздается мурлыкающий голос, и я превращаюсь в счастливую лужицу.
— Поговори
