праздник опять будет без снега.
— А ты хочешь со снегом?
— Ага, — я кивнула. — На каток хочу, только на открытый. И чтобы снежок так красиво падал. И все вокруг чтобы искрилось…И с горки хочу покататься, как в детстве.
Не знаю, почему я вдруг решила поделиться своими желаниями с парнем. Но в тот момент мне казалось, что между нами начало возникать некое потепление.
— Ты прямо как маленькая, — улыбнулся парень.
— А ты чего хочешь?
— Да не знаю, не думал об этом. Как есть, так есть.
— Какой ты скучный, — я вздохнула. — А желание на новый год загадывать будешь?
— Может быть. А ты?
— Я буду, я каждый год загадываю.
— Сбывается?
— Иногда да.
— И в этот раз что загадывать будешь?
— Так я тебе и сказала!
— Неужели это связано со мной? — сделал удивленное лицо парень.
— Очень нужно! — опять он за свое. Вот, все испортил. — Скажу, тогда не сбудется.
— Понятно.
Я решила внести ясность в наши отношения (если так можно сказать) с Котовским.
— Знаешь, Тимофей, я хочу, чтобы ты понял, ты мне не нравишься.
— Вот как.
— Ну не в том смысле, — мне показалось, что я слишком резко сказала это, и постаралась все исправить. — Ты хороший человек, наверное. Ну, с тобой весело. Но ты мне как парень не нравишься, я не знаю, что ты там надумал. Но мне не нравятся такие шутки.
— А кто шутил? Ты на меня так смотришь, того глядишь — влюбишься. А я, Скворцова, сказать по правде, к отношениям сейчас не готов, — непонятно, то ли серьезно, то ли шутки ради ответил мне Котовский.
— Да скорее у нас в городе снег пойдет и продержится до нового года, чем я в тебя влюблюсь, Тимофей, — я фыркнула и отвернулась от парня. Непробиваемый какой-то.
— Ладно, ладно, — засмеялся парень. — Аргумент весомый, принимается. На самом деле я просто хотел тебе настроение поднять.
— Своими убеждениями, что я тебе нравлюсь?
— Да хоть так. Чтобы ты не парилась из-за разговора в институте.
— Ой, — я обернулась и растерянно посмотрела на парня, — а я даже забыла про это.
— Значит, мне удалось это сделать.
— Да, спасибо, Тимофей.
— К Вашим услугам, мадмуазель Мальвина, — парень сделал шуточный поклон. — Ну что? Пойдем уже, Скворцова. Мне еще курсовой сегодня заняться нужно.
— Кто ты и что сделал с Котовским? — я с удивлением посмотрела на него.
— Считай это предновогодним чудом, — подмигнул мне Тим.
Вскоре мы дошли до моего подъезда. Сначала я хотела попросить Тимофея не подходить прямо к моему дому, во избежание столкновения с папой или соседями. Но чем больше мы приближались к подъезду, тем сильнее слабее было это желание. Почему-то мне казалось, что своей просьбой я обижу парня. Дескать я скрываю свое общение с ним. Вспомнила, как это не нравилось Ване. Да и вообще мне уже порядком надоели эти прятки от отца.
— Спасибо, что проводил, — я совершенно искренне поблагодарила парня.
— Тебе спасибо за проведенный день, — не остался в долгу Тим.
— Так, ты будешь делать курсовую, — я решила перевести тему во избежание смущения от его слов, — А мне что делать?
— Пока остаешься без задания, — махнул рукой парень, — у тебя сегодня было сложное утро.
— Ух ты, спасибо за поблажку!
— Я серьезно, Скворцова. Завтра подумаю, что с тобой дальше делать.
— Мне уже начинать бояться? — я прищурилась.
— Да нет, — пожал плечами Котовский, — зачем тебе бояться. Сегодня бояться не надо. Начинай бояться завтра.
— Вот спасибо, добрый человек!
— Как часто ты благодаришь меня сегодня, прямо музыка для моих ушей.
— Буду знать, что мой голос для твоих ушей как музыка, — я решила ответить Тиму его же оружием.
— Что это такое? Мальвина решила смутить Буратино? — удивился парень.
— Все может быть.
— А ты не так проста, крошка!
— Не называй меня так, это ужасно звучит, — я поморщилась.
— Согласен, как-то не в тему.
— Да уж, — я не выдержала и рассмеялась, вскоре Котовский сделал тоже самое.
Наверное, мы бы еще долго так стояли около подъезда, если бы не звонок моего мобильного телефона. Увидев номер отца, я почувствовала волнение. Он что видит меня прямо сейчас?! Вся моя уверенность и решительность моментально куда-то улетучилась.
— Да, папа, привет, — я постаралась сделать вид, что все в порядке, отвечая на звонок.
— Привет, дочь. Ты дома?
— Нет, только буду заходить подъезд, а ты?
— Я в магазине. Хотел уточнить, что надо купить, а до мамы не дозвониться почему-то. — Молоко, яйца, что нужно?
Обычно папа ходит в магазин со списком, составленным мамой. Но, видимо, в этот раз что-то пошло не так.
— Сейчас поднимусь в квартиру и скажу тебе, хорошо?
— Да, дочь, перезвони тогда.
— Да, папа.
Я выдохнула. Все не так плохо, как мне показалось.
— Почему ты так его боишься? — спросил Котовский.
— А? — я вздрогнула. — С чего ты решил, что я его боюсь?
— Потому что так и есть.
Я не знала, что ответить парню.
— Ладно, прости, я, наверное, лезу не в свое дело.
— Все в порядке, но мне надо спешить домой.
— Хорошо, Скворцова, до завтра.
— До завтра, Котовский
Поднимаясь по лестнице, я ощущала накатывающую волну сожаления. Такой прекрасный день был испорчен этим хоть и небольшим, но не очень приятным моментом.
Зайдя в прихожую, я с удивлением отметила, что мамины ботинки и пальто на месте. Почему она не связалась с папой сама?
— Мам, ты дома?
— Тасенька? — выглянула из кухни мама. — А я все думаю, когда ты придешь. Уже думала скоро тебе звонить, но вдруг ты на учебе еще.
— А папа тебе разве не звонил?
— Да нет, наверное. Сейчас посмотрю, — растерянно пробормотала мама.
— А ты давно дома, мам? — я удивилась, ведь мама обычно приходила с работы позже.
— Свет отключили в библиотеке, нас домой всех отправили, — ответила мама, роясь в сумке, — Тасенька, можешь позвонить на мой телефон, а то я его найти не могу.
Вскоре мама поняла, что оставила телефон на работе. Я дала ей свой, чтобы она позвонила папе. Да уж, если бы не это, интересно, как бы завершился бы наш разговор с Котовским?
Почему я вообще о нем думаю? Он, конечно, и правда помог мне сегодня отвлечься от переживаний, но все же с шутками был явный перебор. Уж кто-кто, а Тимофей явно не в моем вкусе.
Мне Ваня почему понравился? Во-первых, он явно мой типаж. Светловолосый, голубоглазый, вежливый, спокойный. Все его движения размеренные, быть может даже слегка медлительны. Парень ни разу не сказал мне чего-то неприятного, и
