цифрами.
— Как это хорошо? Господи я умру. Что ты делаешь, что это?
— С — 4.
Паника охватила меня, как электрический разряд, когда я поняла его план.
— Ты взорвать нас хочешь?
Чистейший, холодный ужас пронесся сквозь меня, не похожий ни на что, что я когда-либо знала раньше.
— Не нас, машину. Машин, которые нас преследовали пока нет, ну и бензина у нас нету, у нас пуля в баке, рано или поздно они нас нагонят, и убью. А так у нас будет шанс спастись.
Он выставил таймер на взрывчатку, у нас была одна минута, чтобы покинуть машину.
— Сейчас все вместе прыгаем из машины, не тормозите.
Дважды повторять мне не нужно, открыв дверь я выпрыгнула из машины. Тут же почувствовала сильную боль, щека и голые руки обожгло огнём. Моя челюсть словно отвисла. Огонь и слезы залили глаза от яркой, сверкающей боли.
Ивану не составила труда поднять меня на руки, через пару секунд машина взорвалась, от мощной волны нас отбросило.
Не прошло и несколько секунд, он откатился от меня давая свежий воздух, я села. В ушах звенело.
— Где Павел?!
Он зажал мне рот ладонью, показывая пальцем сначала на Павла который сидел и тряс головой, потом на дорогу, где остановились машины. Я молча кивнула, понимая что нужно сидеть тихо, иначе все было зря.
Я не слышала о чем они разговаривали, видела только как они яростно жестикулировали руками и ругались между собой. Через некоторое время они сели в машины и исчезли в тени.
Никто из нас не двигался. Иван что делал с часами, Павел подошёл ко мне и протянул свою кофту, я молча покачала головой, хоть и лил дождь нещадно, мне было очень жарко.
Павел снова покачал головой показывая на мою грудь, ткань была изорвана, бюстгальтер был пропитан кровью. Я залилась краской, молча поблагодарив прикрыла грудь.
* * *
Мы очень долго шли пешком, сильный дождь конечно прекратился, вместо него пришёл слабый, противные моросящие капли.
Я надеялась что когда нибудь кто то нас найдёт, либо хотя бы проедет мимо. Я не знала сколько ещё смогу пройти. Мои ноги горели, тело ныло, свое лицо совсем не чувствую. Слез не было.
Впереди увидела свет фра, у меня снова появился страх. У меня нет больше сил сражаться. Иван закрыл меня своим телом, достал пистолет и был наготове защищать нас.
До нас осталось доехать несколько метров, машина с визгом остановилась.
К горлу подкатило рыдание, от которого некуда было деться.
Филипп.
Я закрыла глаза, стараясь дышать с облегчением. Не выдержав я побежала к нему навстречу, не думаю, что когда-либо в своей жизни я так сильно плакала.
— Полина…
Его рука запуталась в моих волосах, и он притянул меня к себе, чтобы поцеловать.
Притянув меня к себе на полпути, он целовал меня так, словно не дышал с тех пор, как видел меня в последний раз, и ему до смерти хотелось свежего воздуха.
— Я убью всех, кто причинил тебе боль…
Полина
После нападения прошла неделя. Я проводила время, думая о нем, впервые ко мне он проявил заботу. В ту ночь он помог мне вымыться, обработал раны и накормил. И при этом не проявил сексуального подтекста, он был сдержанным. Было необычно видеть его в таком состоянии, не знала что он может быть таким заботливым.
Я открыла ему свое сердце. Мой желудок скрутило, но еще хуже, сердце болело, будто его вырвали из груди. Я влюбилась в этого мужчину. Я заботилась, вожделела, чувствовала. Может, он и не был хорошим человеком, но мир не черно-белый. Он весь серый между ними. И я сильно влюбилась в него — так сильно, что волновалась, когда он со мной закончит, от меня ничего не останется.
Филипп разрешил видеться с отцом, теперь он его водитель. Я очень смеялась когда узнала что и у него есть прозвище. Лютый. Я им гордилась.
Пришла осень.
Я очень много гуляла, мне не разрешали выходить за ограждения, в целях безопасности. Мне этого и не нужно было. Особенно любила бывать у собак. Их было очень много. У меня раньше никогда не было собаки.
Утром я снова вышла погулять, одела свое пальто, было тепло на улице. Люди Филиппа убрали жёлтые листья с участка. Я подошла ближе к клеткам.
— Какие же вы мохнатые.
Я не решалась сунуть руку, чтобы их погладить. Они меня не знают, могут и укусить. Тут я заметила нового пса. Он был другим, не такие как другие. Он стоял, вздыбив шерсть, и смотрел прямо мне в глаза.
— Ты новенький? Ты отличаешься от обычной собаки.
Позади себя услышала тихие шаги.
— Ты скоро испортишь всех собак.
Иван встал рядом со мной.
— Вы привезли новую собаку?
— Держись от него подальше, — сказал Иван — У него не все в порядке с головой. Его подарили Филиппу.
Собака, вероятно, была единственной, у кого в этом месте все было в порядке с головой.
— Как его зовут? — спросила его.
— У него нет имени.
— Ясно. Как Антон?
— Он жалуется, ты не даёшь ему вставать с кровати, он начинает злиться.
Я улыбнулась, Антон был вредным больным. Я его очень ругала, когда узнала, что он встал с кровати. Его рана после сильно кровоточила, ещё он чувствовал вину, ведь это он попросил меня поехать в больницу. Я конечно не злилась на него, это было не его решение, а мое. Но виду я не подавала, было забавно смотреть, когда он каждый раз просил прощения. Со Стасом дела были хуже, рана его была серьёзная. У его палаты были охранники, кроме Филиппа и врачей, к нему никого не пускали. Всё что происходит вне дома я слышу от Ивана. После нападения мы сблизились. Было такое чувство, что он знал мой секрет, и оберегал его.
— Он может уже выходить, — сказала я Ивану — больше не могу смотреть, как он страдает.
— Филипп сказал свозить тебя в магазин.
Я изображаю безразличие, но внутри, нервная энергия вибрирует под кожей.
— Зачем?
Огромный мужчина потер лицо, скрывая едва заметную вспышку сардонического веселья.
— Поехали давай.
Подойдя к новой машине у меня появился страх. Мы снова в том составе, Павел за рулём, Иван рядом.
— Не бойся — Он распахнул передо мной заднюю дверь, — Сегодня с нами будет ещё две машины. Тебе ничего не угрожает. — я сглотнула, когда он сел рядом со мной.
Во время поездки
