рук, но я настойчиво дёрнула его, заставив тем самым посмотреть
на меня.
— Хватит. Что случилось? — спросила я.
— Всё великолепно, — процедил он.
— Будешь врать, вылью на тебя что-нибудь, — угрожающе
произнесла я, он только хмыкнул.
— Не хочу, чтобы Винс был рядом с тобой. Бесит, —
обиженно сказал он и надул нижнюю губу.
— Ты мой сладкий малыш, — тихо рассмеялась я и
приблизилась к его уху. — Только ты. Я обещала. Только ты в
моих мыслях и сердце. Глупый ревнивец.
Он как-то странно на меня посмотрел, но было неважно.
Главное, что удалось стереть складку с его лба, вызвать улыбку и
теплоту глаз.
— Я ожидал, что ты придёшь за мной на корт. Начнёшь
кричать и ругаться, что я забыл о тебе. Я ушёл самый последний,
и так не дождался, — прошептал он, а я удивлённо приоткрыла
рот.
— Гарри, — зажмурившись на секунду, я сдержала смех и
прикусила губу. — Ты больной. Я ценю твоё время, играй,
сколько хочешь. Не побегу ставить условия. Мне не шестнадцать,
и я доверяю тебе. Поэтому прекращай писать сценарии, и начни
улыбаться. Твоя улыбка меня сводит с ума.
— Правда? — он довольно улыбнулся и положил руку на моё
бедро, забираясь горячими пальцами под ткань платья. — А от
чего ты ещё сходишь с ума?
— От тебя, от твоего запаха, от твоих рук, от твоих глаз. Я
люблю тебя, — выдохнула я в его губы.
— Кхм, — мама кашлянула, чтобы вернуть нас в зал. И это
было вовремя, его рука нашла кружевные трусики, а я уже
забыла обо всём, готова прикоснуться к его губам.
— Помнишь, обещал о прохладном ветерке и балконе? Скоро,
— шепнул он и убрал руку, поворачиваясь к столу.
Необходимо было покраснеть, правда, же? Но не было ни
смущения, ни полыхающих щёк, только тепло внутри, что он со
мной.
Когда убрали второе горячее блюдо, я уже растеклась по
стулу и не готова была никуда идти. Объелась, насмеялась с Кори
и ждала минуты наедине с Гарри. Только он куда-то ушёл с
Лиамом и ребятами. И уже полчаса не появлялся.
— Оливия, позволь пригласить тебя на танец? — позади меня
раздался знакомый голос, и я улыбнулась.
— Винс, ты не отстанешь, верно? — задала я риторический
вопрос. Но блеск в тёмных глазах и хитрая улыбка подтверждала
мои слова.
Гарри не будет злиться, я ему, если это будет необходимо,
объясню всё. Он тоже должен научиться мне доверять. Я его и
даже танец с Винсем или кем-то другим этого не изменит.
Поэтому я вложила руку в предложенную ладонь, и мы прошли
на танцпол.
— Романтично, — протянул Винс, пока мы медленно
двигались.
— Только не по нашу душу, — усмехнулась я.
— Жаль, — скривился он.
— Как Иви? — равнодушно спросила я, а кавалер напрягся.
— Если честно, то ужасно. Истерит, кричит, плачет, вызывает
жалость. Но она заслужила то, к чему рвалась. И я до сих пор не
могу поверить, что маленькая девочка готова была на всё, чтобы
получить его. Да что в нём такого? — выпалил он.
— Она не маленькая, Винс, — напомнила я. — Она взрослая
женщина, и отказ Гарри ударил по её самолюбию. Но убийство
или то, что она делала, не могут оправдать любовь. Да и не
любовь это вовсе. Когда любишь, ты защищаешь любимого. И
если он решит, что ты не для него, он не готов быть с тобой, ты
не станешь противиться, как бы ни было больно. Ты просто
отпустишь.
— Как ты? — спросил задумчиво Винс.
— Я не отпускала, я не знала ничего о его чувствах. Я
сбежала от будущего. Но время прошло, я подросла и, надеюсь,
мозги мои тоже, — улыбнулась я.
— Но ведь он не готов жениться. Как ты представляешь ваше
будущее? — озабоченно произнёс Винс.
— А я не рвусь в жены, Винс. Я не готова быть повязана по
рукам и ногам. И для этого когда-нибудь придёт время. А пока…
пока я буду просто наслаждаться, — вздохнув, ответила я, хотя
мысль о расставании кольнула сильнее, чем я бы хотела.
— Обманываешь, Оливия. Ты хочешь быть привязана к нему,
просто боишься, что он обманет вновь. Ведь он этим и занимался,
а сколько у него было связей. Их не сосчитать, — спокойно
сказал он, а я сжала губы.
— Не злись. Я говорю правду, а на неё не стоит обижаться. Я
наблюдатель со стороны, и я вижу больше, чем ты. Не дай ему
снова унизить тебя, ты заслуживаешь большего, даже чем я, —
добавил он, а я ухмыльнулась.
— Ты слишком себя любишь, — высказалась я.
— Нет, не себя. Тебя. Когда любишь, ты готов отпустить, но
будешь оберегать до последнего. Больно ей, больно тебе.
Подумай, дорогая, подумай о том, что Гарри только ревнует, а
ревнует, потому что боится потерять тебя. Он, возможно,
придумал эту любовь, ведь столько лет вы знаете друг друга. А
возможно и правда любит. Его не раскусить. Но будь осторожна
рядом с ним, он может убить одним словом, и сокрушить тебя. И
к сожалению, ты никогда не оправишься, потому что выросла.
Детская обида забывается, а повзрослев, ты её холишь и лелеешь,
как самое ценное. Потому что ты будешь желать сохранить эту
боль, чтобы больше никогда не обжечься, — тихо сказал он, и
музыка кончилась.
Я поспешно вырвалась из его рук и отступила на шаг.
— Ты не гадалка и не ясновидец, чтобы предсказывать
будущее. Отвали от меня, и не смей говорить плохо о Гарри, —
угрожающе прошипела я.
— И ещё одна мысль тебе подумать на досуге. Ты его
защищаешь перед всеми, стараясь отбелить. Но он, в отличие от
тебя, спокойно может слушать о тебе гадости и даже добавить их.
Не равносильно, не считаешь? — усмехнулся он и обошёл меня,
оставляя одну стоять и сжимать губы от желания закричать на
него.
Он специально это говорит. Просто специально, чтобы я не
была счастлива, чтобы перестала верить Гарри и доверять. А я
верю. И ни за что не позволю этому уроду испортить мне
радостное событие.
Высоко подняв подбородок, я быстрым шагом дошла до
столика и плюхнулась на кресло, подхватывая в руки
шампанское.
— Дамы и господа, попрошу вас занять ваши места, —
произнёс в микрофон ведущий, и шум в зале возобновился.
— А где Гарри? — спросила Кори, а я только пожала
плечами.
— И Лиама нет, как и остальных, — подруга указала на
пустующие сидения, а я просто отпила побольше.
