— Но ведь неразумно оставлять квартиру пустующей. Могут вломиться воры или случиться еще что похуже. А тут тебя будет поджидать кругленькая сумма про черный день. Однако Клэр обнаружила, что аванс за квартиру, составлявший четвертую часть суммы и поступивший на их совместный счет, был затем тут же снят Рори.
— Дорожные расходы! — как ни в чем не бывало сказал он в ответ на ее расспросы.
Но, когда Клэр стала просматривать выписку со счета, никаких признаков поступления суммы выигрыша Рори в покер она не обнаружила. «Он их все промотал! — думала она в отчаянии. — Господи, почему мы снова должны были столкнуться с этим ужасным человеком! Он оказывает на Рори дурное влияние. Надо что-то делать. Мне необходимо научиться ему противостоять!» И Клэр снова поблагодарила судьбу за то, что деньги, сохранившиеся от подарка Дэвины Баллетер, оказались вне досягаемости Рори. «Как знать, — рассуждала Клэр про себя, укладывая вещи, — может быть, эта перемена благотворно скажется на Рори? У него всегда лучше идут дела, когда он чем-то доволен». Клэр оставила без внимания внутренний голос, еле слышно вопрошавший: «А как обстоит дело с тобой?»
Париж — это было чудесно. Париж встретил их вытянутым в форме карандаша особняком на острове Ситэ с видом на набережную Л'Орлож и правый берег Сены и с обстановкой, представлявшей собой смешение старины и модерна: с мебелью эпохи Людовика XIV и с предметами арт деко тридцатых годов; с обюссоновскими коврами и с занавесками Лоры Эшли; с огромными зеркалами в позолоченных рамах и с шаблонными изделиями из хромированного железа. Однако все это вместе представляло собой безупречную эклектику смотревшуюся, как уверяли Клэр приятели Рори, tres chic [3].
Клэр это было не по душе, однако Рори все в доме так нравилось, что она не осмеливалась ему возражать. Он снова стал прежним Рори: веселым, легким в общении, страстным, но умевшим, когда надо, держать себя в руках. «Вот если бы он таким оставался всегда!» — думала Клэр. Теперь она действовала осмотрительно; Рори было важно, чтоб все видели, что она ставит его выше себя, хотя Клэр и понимала: нельзя ни в коем случае показывать, будто она делает это нарочито; надо, чтобы ее поведение выглядело как естественное подчинение женщины мужчине, наделенному свыше правом властелина. И если Клэр угадывала его настроение верно, Рори становился таким любящим, таким предупредительным. Однажды, вскоре после того как они устроились на новом месте, Рори сказал Клэр:
— Знаешь, дорогая, о чем я думаю? Мне здорово повезло, что я оказался здесь. Я познакомился с людьми, которые прекрасно знают, как надо делать деньги, и должен тебе заметить, моя сладкая, что твой капитал практически не работает. У тебя нищенский доход с твоих вкладов. О да, конечно, твои деньги помещены надежно — все это гарантированные ценные бумаги; однако, приложив чуточку смекалки и знаний, я бы мог удвоить твой доход! Клэр постаралась тщательно скрыть внезапно вспыхнувшую в ней тревогу. Энергичные поползновения Рори не раз приводили к результату, зачастую далекому от намеченных целей, однако, казалось, Рори горит желанием восполнить потерянное; вернуть деньги, которые Клэр пришлось снять со счета, чтобы оплатить его долги.
— Что ты придумал? — осторожно спросила Клэр.
— Не я — Бруно! Я обратился к нему за советом. Он профессионал в вопросе о том, как делать деньги. Сама видишь, он сказочно богат! Я попросил его с тобой переговорить.
Все выглядело до подозрительности заманчиво. Когда Клэр — втайне от Рори — справилась и в «Файнэншл тайме», и в «Уолл-стрит джорнэл», оказалось, что акции, о которых упомянул Бруно, действительно поднялись довольно высоко. Он рассказывал Клэр насчет средств, вложенных в некое новое — «но, разумеется, верное!» — предприятие. Приводил примеры; говорил о колебании курса, об умении прогнозировать — даже как бы подталкивать те или иные явления. Клэр попросила время на размышление.
— Только не тяни, — советовал Рори. — Каждый потерянный день — это упущенный шанс.
И день за днем Клэр убеждалась, что прогнозы Бруно сбываются.
— Ну что я тебе говорил? — восклицал Рори. — Ты сможешь с лихвой получить обратно все до последнего пенни, и мне будет спокойней на душе, если вернутся все деньги, что ты истратила на меня. Ведь ты же понимаешь, я не могу жить спокойно, пока все до капли к тебе не возвратится! И вот, тронутая такой заботой Рори, Клэр и написала письмо своим доверенным лицам с просьбой продать портфель ценных бумаг и перевести деньги на счет в швейцарском банке.
— Ты не пожалеешь об этом! — с жаром говорил ей Рори. — Я тебе обещаю!
И видя, с какой гордостью он то и дело приносит ей толстые пачки тысячефранковых банкнот со словами: «Вот, всего лишь маленькая, но весьма доходная денежная операция!» — Клэр испытывала одновременно и радость и облегчение, зная, что на этот раз Рори не всучили кота в мешке, как частенько случалось в Лондоне. Родителям она писала, что дела у Рори идут очень успешно: Клэр давала им понять, что Рори пустился в дела с ее благословения, хотя в действительности даже не имела представления, чем он на самом деле занимается. Клэр с чистой совестью наслаждалась роскошной жизнью, которой Рори ее окружил. Ужины «У Максима», вечера в «Опере», покупки на Рю де Риволи. Она могла позволить себе туалеты из самых известных салонов «Ив Сен-Л оран», «Карл Лагерфельд», «Соня Рикиель». Постельное белье покупалось в «Портоль», изысканные искусственные цветы из чистого шелка от «Трусселье» расставлялись в хрустальных вазах от «Лалик», продукты закупались в «Ле Контуа Гурман», а шелковые шарфы по нескольку штук в «Эрмэс». Именно там Рори купил ей сумочку а-ля Грейс Келли, знаменитую «эрмэсовскую» сумочку с замочком и с потайным дном, где можно хранить драгоценности. Рори настоял, чтобы забрать их из банка:
— В конце концов, ты супруга английского лорда, и я хочу, чтобы ты и выглядела подобающе!
Наибольшее восхищение окружающих вызвали длинная нить жемчуга, некогда принадлежавшая бабушке Клэр по материнской линии, и ажурное ожерелье Викторианской эпохи с алмазными и жемчужными подвесками. Клэр надевала эти украшения на Гранд-бал и торжественный ужин, посвященный празднованию Дня Республики, и они красиво оживляли изумительное бледно-серое атласное платье, сшитое на заказ в салоне «Бальмэн». В салоне «Мод Фризон» Клэр сшили туфельки из того же материала, украсив высокие каблуки жемчужинками и бриллиантиками. Поверх платья Клэр надела длинную шиншилловую накидку, которую Рори подарил ей накануне этого торжества.
— Милый, какая сказка! — возбужденно воскликнула Клэр, когда Рори набросил накидку ей на плечи. — Но ведь она, наверное, стоит целое состояние?
