– Я – нет, – ответил он и сам удивился, а правда ли это. – Дело не в том, что я не хочу иметь жену..., а в том, что жены не хотят меня. Их нельзя винить. Я довольно тяжелый человек. У меня свой путь, и самая ценная из моих вещей – тибетский ковер, вернее, его половина.
– Я уже сказала, что ковер целиком твой.
– Ты думаешь, это поможет?
– Поможет найти жену для доктора, которому платят маслом из молока буйволицы, бананами и тому подобным? Сомневаюсь. – Она улыбнулась.
С деньгами или без них, но после той ночи вдвоем, когда он вел себя безупречно, Мур стал для нее самым лучшим человеком, который когда-нибудь убегал из Пьемонта, штат Калифорния, или откуда-то еще на этот склон Гималаев. Хотя она скорее умрет, чем признается в этом.
– А ты? – Его голос поначалу прозвучал резко. – Разве тебя никто не хочет в жены? – спросил он чуть мягче.
– Верно, – кивнула она, – из гидов получаются дрянные жены. Мы любим приказывать, мы восторженны...
Перед ней стоял Ричард. И когда он привлек Сандру к себе, все слова куда-то пропали. Она собиралась рассказать, как дрожат колени и сердце рвется из груди, когда она видит Эверест в лучах восходящего солнца, но колени дрожали уже сейчас, и единственный, кого она видела перед собой, был Мур. Это он, запах его кожи, заставил сердце рвануться из груди.
Его пальцы скользнули по ее рукам вверх – до самой щеки.
– У нас много общего, – сказал он. Его губы легко и горячо прикоснулись к ее щеке. А когда она обняла и прижалась к Ричарду, его губы нашли ее губы. Он ощутил сладость рисового вина и сладость самой Сандры. Он забыл, что она всего лишь его проводник и это первый день их долгого пути. Сандра Дэвис была единственной женщиной в его жизни, которая приводила в восторг, кружила голову.
Мур ничуть не удивился, когда Сандра внезапно объявила, что пора спать. Он уже свыкся с быстрой сменой ее настроения, но решил со временем выяснить, почему она то таяла в его объятиях, то через секунду снова становилась холодной и неприступной.
Он стоял и наблюдал, как она уверенной рукой наливает воду из фляги в чашку. Его грудь все еще вздымалась, а тело ныло от желания снова обнять ее, но он не был уверен, что Сандре этого хочется.
– Прости, – начал Мур, – это мой первый поход, и я пока не знаю всех правил. Ты сейчас объявишь отбой и станешь проверять, кого нет на месте, да?
Сандра повернулась к нему. В бледном свете луны он увидел ее крепко сжатые губы.
– Ричард, мы уже сто раз говорили об этом. Я объяснила тебе, как отношусь к связи с мужчинами из группы. Взаимные симпатии возникают – мы же одни в горах довольно долго, взаимное влечение естественно. Мужчины влюбляются в проводников, а проводники – в мужчин. Такое случается постоянно, но...
– Но это утомительно, – прервал он. – Я просто понимаю – новый поход, новые мужчины, влюбленные в проводника. Так что ясно, почему ты придерживаешься своих правил. Кроме других недостатков, у меня есть еще один – до меня все доходит медленно. Но этот поход для меня особый. И ты – человек особый. По крайней мере, я так думаю. Но никогда не смогу узнать наверняка, если ты не дашь мне такой возможности. Не прячься от меня, Сандра.
Она покачала головой. Ему показалось, что в глазах девушки сверкнули слезы, но Сандра так быстро отвернулась, что он не был уверен – так ли это.
Глухим голосом она сказала:
– Ты ведь сам повторял мне, что мы идем в горы по делу, а не ради отдыха. В конце концов здесь не Багамы. И когда я предлагала тебе все-таки найти время и полюбоваться красотой пейзажа, я не имела в виду... – Она нерешительно умолкла.
– Ты не имела в виду, что я воспользуюсь твоим расслабленным состоянием после двух стаканчиков ракси. Ладно, согласен. Но ты дала понять, что ничего не чувствовала, когда я тебя целовал. – Ричарду хотелось схватить ее, повернуть к себе лицом – пусть подтвердит ему это, глядя в глаза. Но плечи Сандры опустились. Она молчала.
Мур был уверен, что она тоже испытывала какое-то чувство, быть может, прежде и незнакомое ей. Нет, не могла она этого отрицать, он знает.
Ричард расстегнул молнию спальника, разложил его на надувном матрасе и растянулся на спине. Он слышал, как Сандра подошла к своему спальнику, как зашуршали о его ткань майка и шорты, прикрыл глаза рукой и заснул.
* * *
Мур проснулся еще до рассвета и увидел, что Сандра низко склонилась над ним. От нее веяло такой свежестью, что он подумал, не сон ли это.
– Ричард, просыпайся.
Он сел рывком и ударился головой о ее подбородок.
– Извини, что я тебя бужу, – тихо промолвила она, – но Кибо говорит, в деревне, вверх по реке, рожает женщина. Ты пойдешь?
Он кивнул и потянулся за ботинками.
– А в чем дело?
– У нее ужасные боли и роды слишком затянулись.
Он встал и нахмурился.
– Затянулись? А когда начались?
Сандра вытерла вспотевшие ладони о шорты.
– Не знаю. Ты, конечно, скажешь, что роды вообще дело долгое, но эти люди очень терпеливы и не жалуются по пустякам. Поэтому мы с Кибо решили... – Она встретилась взглядом с Муром и прикусила губу.
– Надо кое-что с собой взять.
Девушка с облегчением вздохнула. Он был так спокоен, от него исходила такая уверенность, что Сандра подумала: заболей она – никого другого, кроме Ричарда, не захотела бы видеть рядом.
Он уложил инструменты и лекарства в рюкзак. Кибо повел их вдоль реки, и они шли несколько километров, пока не заметили огни. Появившиеся из темноты люди окружили их, и Сандра поняла, что те взволнованы. Один из мужчин торопливо приблизился к Кибо и что-то ему сказал.
– Он говорит, ребенок пошел, – перевел Кибо. – Надо торопиться.
Вот и задний вход низкого кирпичного дома. Мур помыл руки в умывальнике за дверью, а потом кивнул Сандре.
– И ты помой.
– Я?
– Ты можешь мне понадобиться. – Он коснулся ее плеча и ободряюще улыбнулся. – Ты мне понадобишься.
Мужчина отдернул занавеску – в комнате, освещенной тусклой керосиновой лампой, на узкой кровати металась женщина с раздутым животом. Старуха в бесформенном наряде стояла рядом, сжимая ее руки. Сандра попросила принести чистую тряпку и горячей воды, а сама села на край кровати и стала считать продолжительность схваток, пока Мур осматривал рожавшую. В ее округлившихся глазах стояли слезы, она стонала и показывала на спину.
Мур нахмурился.
– Боли в спине. – Он взглянул на Сандру.
Та осторожно повернула женщину на бок и принялась массировать ее. Схватки стали чаще, Сандра уперлась ногами в пол и глубокими сильными движениями растирала спину женщины. Пот лился по лицу Сандры, роженицу сотрясали болезненные конвульсии, а Мур слушал стетоскопом, как бьется сердце плода.
