— Таня, не беспокойся из-за леди Хенсуорт. Дай человеку привыкнуть к этой мысли. Рано или поздно ты покоришь капризную даму если не своим очарованием, то своей энергией, — засмеялась Кэти-Линн.
— А я и не беспокоюсь. Тимми мой плюшевый мишка, и я думаю только о том, чтобы сделать его счастливым. Да, мы с ним люди разного круга и воспитание у нас разное, но мы смотрим не в прошлое, а в будущее. Скажи мне К.-Л., почему это люди предпочитают оглядываться, а не смотреть вперед?
— Все мы немножко грешим тем, что живем в прошлом. Очень трудно похоронить призраки былого и забыть старые обиды, особенно если эти призраки появляются вновь, — призналась Кэти-Линн.
— Что тебя больше пугает? То, что Блейн еще может причинить тебе вред? Или ты боишься влюбиться снова и поэтому со всех ног бежишь от своего Геракла?
Кэти-Линн едва не поперхнулась глотком чая.
— Влюбиться? О чем ты? К чертовой матери! Я вовсе не собираюсь еще раз довериться слепому случаю и попасться на удочку мошеннику типа Блейна Тернера!
— К чертовой матери? Ничего себе выражается наша «мисс Успех»!
— Извини, я не хотела…
— Кончай извиняться каждый раз, когда даешь волю своим чувствам, — сделала ей замечание девушка.
Кэти-Линн взяла пейджер и стала просматривать вчерашние сообщения.
— Я не влюблена в Мартина Бэрка. Просто сейчас мы с ним очень тесно связаны. Он нуждается в моей помощи, чтобы остановить строительство стадиона для гольфа.
— Как ты ему поможешь? Ты ведь не можешь разорваться пополам, служа одновременно и покупателю, и продавцу.
Кэти-Линн вышла из-за стола и села рядом с Таней.
— Верь мне, я знаю свои обязанности и понимаю, что здесь есть противоречие, но оно легко устранимо. Я уже подумываю, а не махнуть ли мне рукой на свою лицензию и начать работать с Мартином ради спасения его поселка, — призналась она.
— Что? С ума сошла! А что ты будешь делать, когда все кончится? Жить на ферме и пытаться заставить бурых коров давать шоколадное молоко?
— Очень смешно! Пока я стараюсь не заглядывать далеко в будущее.
— Пой, ласточка, пой… — Таня соскочила с дивана и ткнула пальцем в стоявшую на полке черную кожаную тетрадь. — Тогда скажи мне, «мисс Смелость», что это такое?
— Ты прекрасно знаешь, что это мой дневник, — нахмурилась Кэти-Линн.
— Нет, мэм, ваш дневник вот где! — показала Таня на письменный стол. — А это твой план на пять лет вперед. Держу пари, что в клеточке против каждого месяца у тебя стоит какая-нибудь аккуратная запись. Может, проверим? — Зазвонивший на столе Тани телефон заставил обеих вспомнить о работе. — Я подойду, — сказала Таня, — но прежде договорю. Ты одновременно и мой босс, и лучшая подруга, поэтому прими добрый совет. Если ты способна допустить мысль, чтобы бросить работу ради какого-то Мартина, это значит, что ты хочешь построить с ним будущее. Поэтому перестань финтить, признайся, что ты без ума от своего Геракла! А раз так — начинай жизнь сначала, понятно?
— Я тебя выслушала, — сказала Кэти-Линн.
— Знаю, что выслушала. А ты сделай над собой усилие и попытайся еще и понять меня! — крикнула Таня и понеслась к телефону.
Кэт посмотрела на свой пятилетний план, а потом сквозь открытую дверь заглянула в соседнюю комнату. Таня уже склонилась над горой корреспонденции, с бешеной скоростью сортируя письма и вскрывая конверты.
— Вот это и есть моя жизнь. Жизнь, расписанная по клеточкам… — прошептала она.
— Я ездил туда вовсе не для того, чтобы любоваться стройкой, — сказал Мартин. — Я искал мира и покоя.
— Ну и как, нашел? — спросил Билли.
— Нашел. Мэра, — ответил ему Тони Бык.
Билли нахмурился.
— А Эдди говорил, что ты возил на стройплощадку эту женщину… риэлтора.
Мартин еле сдержал улыбку. Нет-нет, да забудешь, что в поселке, где домов не наберется на одну городскую улицу, ничто не удержишь в секрете.
— Ну что ж, Эдди говорит правду. Сегодня я ездил с мисс Адамс к холмам. Вот что я вам, друзья мои, могу сказать: это не женщина, а жар-птица. В ней столько граней… И все разных цветов и оттенков.
— Ну и что вы с этой птицей там увидели? — поинтересовался Тони Бык.
— Я же уже сказал, что мы были на стройплощадке и видели там деревья, пыль и…
— Ну вот, а твои друзья в это время бились об заклад, занимался ты любовью на траве или нет, — подал голос из угла Эдди. — И гадали, всюду ли она блондинка. Я сказал, что да, конечно. Я же видел ее портрет, и волосы у нее светлые, цвета соломы. Правда, Марти?
— Да, Эдди, — ответил Мартин. — Ты видел ее портрет. Но вот что, парни: мы ездили не на пикник. В холмах мы занимались делом.
— Знаем мы, какое это дело… — проворчал Тони Бык.
— Не у всех мозги в штанах, — огрызнулся Бэрк. — Эта женщина — леди, и если вы не перестанете говорить о ней в таком тоне, то вообще при мне даже не произносите ее имени!
За столом воцарилась тишина, каждый что-то напряженно высматривал в своей кружке с пивом.
— Извини, — начал Билли. — Мы только пытались немножко развеселиться, вот и все.
— Ладно, проехали. Ребята, я еще хотел рассказать вам о том, как мы поболтали с мэром. — Тут все подсели ближе к столу и пригнулись друг к другу, словно опасались, что их подслушают. Мартин обвел взглядом друзей, тяжело вздохнул и начал: — Вчера мэр получил окончательное заключение наших адвокатов. — Парни пригнулись еще ниже. — Похоже, нам хана. Ничего нельзя сделать. «Браун девелопментс» получил официальное разрешение и готов начать застраивать холмы.
Никто не сказал ни слова. Да и о чем здесь говорить!
Наконец Билли стряхнул с себя оцепенение.
— Мы бессильны? Ты хочешь сказать, что с долиной Маккейба покончено?
— Ну… — протянул Мартин. — Я сказал, что адвокаты дали задний ход. Они советуют подождать окончания строительства, затем потребовать экспертизы, доказать факт нанесения ущерба сельскохозяйственным угодьям и добиваться ликвидации стадиона.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, Марти, — пробормотал ошеломленный Эдди.
Тони Бык так злобно отодвинулся, что со стола едва не попадали кружки.
— Они говорят, чтобы мы сидели смирно, словно послушные детки, и закрыли дверь конюшни после того, как лошадь уже убежала? Так, что ли, Бэрк?
— Ну, брат, ты, как всегда, торопишься… — улыбнулся Эдди и похлопал Тони Быка по спине. — Садись и пей пиво. У Марти есть план, забыл? Он сам так сказал.
Мартин приподнял бровь. Бывали случаи, когда спокойствие Эдди остужало их горячие головы. Хорошо, что он сегодня здесь.
— Есть одна идея, однако планом это не назовешь. Строительство остановить можно, но всех наших проблем это не решит, — предупредил он.
