Мне снова стыдно, потому у меня все заканчивалось на поцелуях, и зайти дальше ни с одним я так и не решилась.
— Я не любила их, поэтому нет.
— Странно…. Потому что я тех девушек тоже не любил, но мне это не мешало.
Закатываю глаза.
— Но хоть кого-нибудь ты любил?
— Я любил и люблю двойной бургер с сочной котлетой, холодное пиво и скорость. А девушек, с которыми проводил одну ночь? Нет. Любовь это что-то другое.
Он замирает в миллиметре от меня, а я опять вынуждена запрокинуть голову. Слава богу, что я в маске, потому что у меня отчаянно пересохли губы, и я облизываю их под тканью, а не на глазах у Кая. Но он каким-то образом все равно это чувствует и опускает взгляд на бежевую ткань моей маски, будто смотрит на мои губы.
— И что же такое любовь? — произношу хрипло.
— Откуда мне знать, если я этого еще не чувствовал? Как узнаю, обязательно расскажу. Ты голодная?
Видимо, это разговоры про бургеры так на него подействовали. И только у меня сердце колотится где-то в горле от волнения.
— Очень хочу, — признаюсь. — Но на фудкорте здесь никакой нормальной еды для меня не продается.
— А что тебе можно есть вечером?
— Например, спагетти с томатным соусом можно. Не полную тарелку, конечно.
— Тогда поехали домой. И я приготовлю.
— Для меня? Опять? Да я и сама могу.
— Брось, что сложного в том, чтобы отварить макароны?
Не нахожусь с ответом и говорю только тихое: «Спасибо».
Кай только кивает и подхватывает купленный спальник на кассе. Остаток пути мы молчим. Ведет он действительно аккуратнее, может, не хочет подвести отца в первый же вечер. Случайная царапина сейчас и машину он больше никогда не получит. Уютно устроившись на сидении, я понимаю, что никогда не ощущала себя так хорошо, как в его компании, разве что только, когда отец был за рулем. Но мы с ним уже давно никуда не ездили вот так, как сейчас с Каем. Чтобы вдвоем ночью в дождь после веселого похода по магазинам и на исходе бесконечно тяжелого дня, когда так приятно смотреть на мелькающие от скорости фонари и когда хочется, чтобы не только дорога до дома, но и этот вечер длился вечно.
Глава 15
Ужин вышел обалденным. После я просто пришла в свою комнату и упала на кровать, не понимая, что со мной. Спагетти никогда не приносили столько счастья, как сейчас. Я не могла перестать улыбаться, когда вспоминала, как заливала кипятком помидоры, чтобы снять с них кожицу и сделать соус, и как чистила чеснок, пока Кай варил спагетти, а на гриль кинул кусок стейка для себя.
Мы говорили о бассейне и спортзале в цокольном этаже нашего спорткомплекса. Оказалось, что Кай любит плавать, но цены на абонемент его озадачили. Я видела, что он не хотел подавать виду, но он слишком поздно сделал лицо, будто ему все равно и, подумаешь, четырехзначная цифра.
Я никогда не знала стеснения в деньгах и только сейчас задумалась, каково Каю. Он обмолвился, что мать давно не давала ему денег, и ему приходилось крутиться. Летом он подрабатывал в автомастерской. Чем он занимался сейчас, я спрашивать не рискнула. И так было понятно, что у гонок вероятней всего есть призовой фонд.
Я потянулась к телефону и написала Лее. Если она сможет, то ответит. Часовой пояс в Израиле не сильно отличался от него, кажется, плюс или два часа, но было уже поздно. И Лея не ответила сразу. Надеюсь, я ее хотя бы не разбудила своим глупым вопросом.
Как узнать, что ты влюбилась?
Неужели я написала именно это? Неужели я настолько сошла с ума, что хочу относиться к Каю не только как к новоиспеченному сводному брату?
Закрыла лицо руками. Боже, боже. Я видела, каким счастливым выглядел отец, когда мы вернулись. И потом как же моя карьера? А данное самой себе слово не заводить отношения, чтобы потом не поддерживать их на расстоянии?
Переодевшись, я легла в постель. Долго крутилась без сна, хотя раньше отключалась стоило головой коснуться подушки.
Вдруг на телефон пришла смс. Похоже, я все-таки разбудила Лею.
Но на экране горела смс от незнакомого номера.
«Ничего себе, никогда не видел таких номеров».
Я улыбнулась. Поскольку папа был генеральным директором новой сотовой связи, то у нас с ним были уникальные номера. Обычных людей они вводили в ступор, поскольку мой номер сплошь состоял из нулей и только в конце были две цифры: 02. Папа шутил, что я вторая после него в компании, но на самом деле это был год моего рождения. Две тысячи второй.
«Зачем ты пишешь смс-ки из другой комнаты?», написала я.
Ответ пришел моментально.
Кай: «Скучаю без матраса».
Я: «Удобно?»
Кай: «Если честно, не очень. Хочешь сама попробовать?»
Я: «Ты хочешь, чтобы я залезла в твой спальник?»
Кай: «Ну или пусти к тебе в кровать».
Кай: «Серьезно, балеринка. Это ужасно».
Кай: «Я сразу вспомнил, почему ненавижу походы».
Кай: «А еще я открыл окно. И теперь здесь даже комары».
Я: «У меня есть жидкость от комаров. Принести?»
Кай: «Подожди, я только оденусь».
Я: «Можешь не стараться. Без лосин я на тебя даже не взгляну»
Кай: «Поторопись… Я уже теряю сознание, они оставили меня без крови»
Я прижала телефон к груди, глядя ослепшими от яркого экрана глазами в потолок, а после, подхватив зеленую бутылочку, вышла в коридор. Должна ли я постучать? А если папа или Оксана услышат?
Я одернула себя. А что такого. Я просто проявляю вежливость.
Но дверь и сама распахнулась. И Кай затянул меня в комнату раньше, чем я опомнилась.
— Какой у тебя тут холодильник! — я поежилась в бесформенной длинной футболке.
Кай улыбнулся, окинув меня странным взглядом. О боже! Я скрестила руки на груди и велела:
— Это было подло! Теперь закрой окно, а еще дай мне что-нибудь набросить. Я замерзла.
— Я заметил.
Он дал мне батник на молнии, которым я могла кажется, обернуться дважды. Я подтянула ноги к подбородку и села в любимое кресло. Теперь обстановка в комнате совершенно изменилась, будто я никогда не читала тут книг и не зависала с телефоном.
Собранная кровать с голым каркасом стояла напротив окна, а возле окна был письменный стол и большой компьютерный стол. Шкаф с книжками остался на прежнем месте, но рядом поселился другой шкаф для вещей Кая. В углу лежали и полки, которые еще нужно было прибить к стене. Свет падал только с окна, в комнате не горел.
Кай вовсе не был раздет, как он пугал меня. На нем была тоже майка и боксеры. Он, очевидно, не стеснялся, тогда как я постоянно отводила глаза в сторону. Благо было темно.
В центре на ковре был действительно расстелен спальник.
— Мама ведь предлагала тебе разложить диван в гостиной, может, передумаешь?
Кай скривился.
— И спать фактически под дверьми их спальни? Нет уж, спасибо.
Я его понимала. Я в ту часть квартиры тоже не рискнула бы сейчас идти, когда Оксана с отцом закрылись в спальне.
— Ну давай, показывай, как ты спал, — киваю на спальник.
Кай мигом накрывается спальником и становится больше похож на раздувшуюся беременную гусеницу, поскольку держит ноги согнутыми в коленях. А когда он их выпрямил, пальцы показались с другой стороны.
Он был слишком высоким для этого спальника.
— Похоже, это был детский спальник. Вот почему на кассе нас трижды спрашивали, уверены ли мы, что хотим его взять. Мы с тобой не похожи на тех, у кого уже есть ребенок.
Смеюсь, когда он шевелит пальцами на ногах.
— Да уж, так дело не пойдет! Придется взять одеяло, оно хоть тебе по росту?
Кай снова поднимается на ноги, а я резко перевожу взгляд в пол. Странно, почему? Ведь я видела много мужских ног в Академии на тренировках: подтянутых, крепких, с выделяющимися мышцами, волосатых и не очень, чересчур худых. Но тогда почему вид голых ног Кая так сильно меня смущает? Это всего лишь колени и икры. А выше я не смотрю.
Кай берет свернутое одеяло с кровати, которое было упаковано для переезда, и снова ложится.
