— Ты что творишь? — шиплю на него. — Дима, ты зачем сюда приехал? — он отпустил Лешу.
— А ты? — с укором посмотрела на брата. — В это тяжелое для нашей семьи время, ты устроил разборки!
— Но Злата… — начал оправдываться Леша. Я прекратила его речь резким движением руки.
— Слышать ничего не хочу! Вы ведете себя, как дети! Вы оба! — перевела взгляд на Диму. — Я знаю по какому поводу спор. И считаю его глупым. Что пять лет назад вы зря поссорились, что сейчас, — посмотрела на брата. — Я! Выбрала его сама! Понимаешь?
— В то время, пока мама находится на грани смерти, что ты сделал? Я бьюсь тут одна! Сначала ты был в больнице, и забота о маме и о тебе лежала на моих плечах. Тогда в том не было твоей вины. Но сейчас! — Леша понурил голову. — Продолжишь в том же духе и я потребую, чтобы ты ушел, пока не выпустишь свой гнев вдалеке от этих стен, — развернулась и пошла в больницу.
Два раздухарившихся петуха!
— Злата! — Дима догнал меня обнял за талию. Это мне сейчас нужнее, его присутствие придает мне сил.
Врач разрешил нам зайти в палату.
— Мамочка, — сжала ее руку. Она выглядела бледной.
— Все будет хорошо, — Дима положил руку мне на плечо и сжал.
Я огляделась по сторонам. Палата очень отличалась от той, что была у мамы раньше. Я только сейчас это заметила. Диван для посетителей, плазма во всю стену.
— Это ты оплатил? — спросила Диму. Он помялся, словно боялся моей реакции.
— Да. Это меньшее, что я мог сделать для твоей мамы.
— Спасибо, — слабо улыбнулась. Это все на что я была способна. Я села между братом и Димой, забравшись с ногами на диван, положила голову ему на плечо.
Тяжело было видеть маму в таком состоянии, и только в его руках мне легче. Брат достал из шкафа плед, накрыл им меня. Похоже моя трепка пошла им на пользу.
— Ненавижу больницы. Ты помнишь, Димыч, — начал брат. — Мы в детстве прыгали с тарзанки вместе. Ты сломал ногу, а я руку.
— Да. Мы с тобой тогда неделю провалялись в одной палате.
— Это ж надо было додуматься вместе прыгать! — возмущалась я, царапая под пледом живот с моими любимыми кубиками.
— Да просто этот олух прыгнул на меня! — возмущался брат.
— А ты неуклюжая курица на ноги не мог приземлиться, — усмехнулся Дима. Они рассмеялись. Похоже между ними установился хрупкий, но все же мир.
Под их размеренные голоса не заметила, как вырубилась.
— Злат, — Дима тряс меня за коленку.
— Что? — Мария Владимировна проснулась.
* * *
Прошла неделя
Мама рвалась домой, говорила, что ей осточертела больница. Я ее отлично понимала, но все же врач советовал подождать.
— Ты то, что торчишь со мной целый день? — возмущалась мама. — У тебя теперь есть Димочка. Нечего здесь киснуть! — мама буквально вытолкала меня из палаты, мотивируя тем, что и так Леша торчит там целый день.
Переодевшись, поехала на работу к Диме. Секретарша встретила меня притворно-радостной улыбкой.
— Что вы хотели?
— Мне нужно увидеть Дмитрия.
— По какому вопросу? — спрашивала эта церберша.
— По личному, — ее очки в черной оправе бликовали, Она, как Василиск готова умертвить меня.
— Боюсь это невозможно, слишком много девушек хочет его увидеть, — просекла ее игру, она хотела вызвать во мне ревность, и у нее это получилось, но виду я не подала.
— Раз вам сложно доложить обо мне. Я могу это сделать сама, — и под возмущенные крики зашла в кабинет. Дима, как раз с кем то ругался.
Ох уж этот Биг босс. Рафф! Так и хочется прикоснутся к нему.
— Дмитрий… — начала секретутка.
— Ты можешь идти, — он не сводил с меня чернеющего взгляда. Походкой от бедра я пошла к нему. Дима ловил каждое мое движение, поедал взглядом. Ох, что же он творит со мной!
— Иди! — буквально зарычал он на секретаршу. Как только дверь закрылась за ней. Он притянул меня за талию и усадил к себе на стол. Юбка задралась, открывая вид на кружевные чулки.
— Сума сойти! — Дима вел рукой по ноге, заставляя кожу гореть. Схватив за шею, притянул к себе, и впился в губы, проникая в рот, расстегивая на мне шелковую красную блузку.
— А поговорить? — усмехнулась я.
— Надо было думать об этом прежде, чем вилять передо мной своей попкой.
Он схватил меня за ягодицы, пододвинул к себе, задирая юбку выше, и прокладывая дорожку по шее из огненных поцелуев.
Глава 19
Дима
Придурки! Довели! Я был в таком бешенстве, что даже повысил на своего сотрудника голос.
— Еще одна такая промашка и я… — тебя уволю хотел продолжить, но тут в дверях увидел Злату. Шоколадные глаза заволокла пелена, упругая грудь часто вздымалась под этой блузкой. Она трахала меня глазами. И у меня все вылетела из головы.
Твою мать веду себя, как подросток! Как будто не было зажигательного пробуждения сегодня. Нахожусь в постоянном голоде и его нельзя утолить едой.
Секретарша, которая спит и видит, как залезть ко мне в штаны, что то лепечет, я понимаю, что мы не одни и выставляю ее за дверь. Злата идет, соблазнительно покачивая бедрами, надеюсь я не укапел слюной важные бумаги?
Посадил ее на стол, юбка задралась, открывая умопомрачительный вид на стройные ножки в чулках и прозрачные телесного цвета трусики, на которых вижу мокрое пятнышко.
Поговорить? Сейчас? Черта с два! Завожу руку за резинку чулок, дразню ее.
— Дим, — стонет она, откидывая голову назад, сжимаю ноги, оставляя синяки. Пометил.
— Приподнимись, — тяну трусики вниз, они цепляются за тонкие шпильки. Расстегиваю ширинку.
— Подожди! — ее маленькая ладошка упирается мне в грудь.
— Что еще?
— У меня есть мечта, — она толкает меня на кресло, сползает между моих ног.
— И когда она успела у тебя появится? — а вдруг она еще до меня об этом мечтала? Зарываюсь в нежный шелк ее волос.
— Только что появилась. Как только увидела тебя за работой, — Злата смотрит снизу вверх, своими огромными глазищами, из-под пушистых черных ресниц. Меня затягивает в этот омут. Облизывает губы с сочной красной помадой. Провожу большим пальцем по нижней губе, размазывая помаду. Сую палец в рот, Злата послушно обхватывает его губами.
— Соси — скрипуче-хриплым голосом говорю ей. Царев младший дергается, требует заменить палец чем-то побольше. Она играет язычком, стонет, закатывая глаза. Все, конец моей выдержке, надавливаю ей на голову, даю понять, что прекратила мою пытку.
“Боже, я люблю эту женщину” проносится в голове, когда Злата обхватывает член губами и жмурится, как довольная кошка, получившая сметану. Я отдаю управление ей. Подозреваю, что она даже не пытается стонать тише, чтобы и моя секретарша знала, чем мы занимаемся. Ревнивица! Злата причмокивает и начинает двигаться быстрее. и я бурно кончаю. Она облизывается, порочно улыбаясь.
— Это только начало, — поднимаю ее на ноги, сдвигаю в сторону важные документы. Мне мало. Всегда мало ее. Будь моя воля я бы не выходил из нее.
После, одеваю безнадежно помятую одежду, смотрю, как Злата поправляет макияж.
— Прости, — целую ее рукуу. — Мне нужно поработать.
— Ничего. Я понимаю. Я как раз об этом хотела поговорить. Я хочу устроится. Тоже работать.
— Зачем это тебе? Я вполне могу тебя обеспечить.
— Дим, я не могу торчать все время дома, я со скуки умру. И что я зря столько лет училась?
— Хорошо. Я дам распоряжение кадровику. Он подыщет тебе место по специальности.
— Я не буду у тебя работать.
— С чего вдруг?
— Думаешь у меня получится? Стоит только мне тебя увидеть и все закончится, как сейчас.
— Я не против, — пожимаю плечами.
— Зато я против! Я хочу устроится, чтобы работать по профессии, а не твоим личным сапером. Обезвреживать тебя, пока из ушей пар не пошел, — рассмеялся.
— Я помогу тогда устроится на другую.
— Нет, я сама, — ох уж мне эта ее самостоятельность! Отшлепаю. Дома. Ну вот! Только подумал о ее попке с отпечатками моих ладоней на белой коже, опять восстание. Злата права, так никакой работы не будет рядом с ней.
