Он сидел там, на третьей ступеньке, и мирно подшучивал над ней. Шарли говорила и говорила с таким же мастерством, как маленький адвокат в разгар речи, отстаивая свою правоту, которую Шейн, похоже, не разделял. Он кивком ответил ей нет, и на его губах появилась тень улыбки, а рука была зажата между руками моей дочери. Затем Шарли потянула Шейна, заставляя встать, пока он не сдался.
Это было довольно необычное зрелище: маленькая девочка ростом с пятачок, тащит за собой сильного, мускулистого мужчину. И в самом деле, сцена странная, особенно после того, как я поняла, что они направляются прямо сюда.
Глава 13
Шейн
— Шарли, пожалуйста, я говорю тебе, у меня много дел.
— Да ладно! Только пять минут, я хочу тебе кое-что показать, — умоляла она, удерживая меня за руку.
Я покачал головой.
— Прошу тебя… — не отступала она, — пожалуйста, пожалуйста…
Она была такой милашкой. На её лицо (с такими бессовестно дерзкими веснушками), ниспадали волосы, а серые глаза завораживали своей выразительностью.
— Давай в другой раз, сегодня я не могу.
— Почему нет?
Её взгляд, завуалированный печалью, опустился, заставляя меня чувствовать себя почти виноватым. Я выдохнул и нахмурился. Неужели мы и правда зашли так далеко? Меня так крепко держала в кулаке маленькая девочка, заставляя делать вещи, которые, как был уверен, никогда бы не сделал?
— Шарли!?
— Ээ?
— Давай по-быстрому, ладно?
На лице Шарли расплылась улыбка; казалось, заходящее солнце озарило её всю.
— Так точно!
Она схватила меня за руку и потащила за собой, словно я был её плюшевой собакой.
— Давай помедленнее. Нет необходимости бежать.
— Напротив, есть. — Она повернулась, посмотрела своими хитрыми глазами и, отпустив мою руку, бросилась прочь. — Поймай меня, если сможешь!
— Но…
— Догони меня, Шейн! Попробуй поймать!
Я начал гоняться за ней по саду и, что неудивительно, догнал её менее чем через мгновение. Бегать за ней было весело, и странно, но я совсем не хотел, чтобы эта игра закончилась. От её серебристого смеха мои лёгкие наполнились новым, чистым воздухом.
Давно я не дышал чем-то таким восхитительным.
Я заметил, как за дверью маячила стройная фигура её матери. Она выглядела заинтригованной, словно стала свидетелем сцены, которую никогда не предполагала даже увидеть. Именно тогда и понял, что происходит: я ослабил бдительность с ними обоими.
Слишком.
— Слушай, Шарли, может, будет лучше, если мы просто обо всём позабудем, и я пойду домой.
— Но почему? — Её взгляд снова стал мрачным и унылым. — Ты сказал «да»…
Рыжая мгновенно вспыхнула, и от горечи разочарования поджала губы. Мы обменялись взглядами и…
Это была плохая идея.
Совершенно безрассудная идея, но я не мог поступить иначе. Найду другие способы защитить их от меня, но сегодня я не собирался подводить эту невинную малышку.
Я присел перед Шарли, и наши взгляды оказались на одном уровне.
— Ты так сильно хочешь, чтобы я это увидел?
Надув губы, Шарли заговорщически кивнула.
— Тогда иди и возьми. Я подожду тебя здесь.
— Бегу!
Она резко повернулась и вошла в дом, оставив меня стоять перед их крыльцом.
Джоанна пристально на меня смотрела, приоткрыв губы и скрестив на груди руки. Она сделала несколько шагов, завернувшись в свою шерстяную кофту, и остановилась прямо передо мной. Рано или поздно придётся поговорить о том, что произошло между нами накануне вечером, но я пока не мог принять это, не говоря уже о том, чтобы говорить. Единственно в чём уверен — случившееся не было физической потребностью, с этой точки зрения, я всё ещё контролировал себя. То, что я испытывал в её присутствии, было чем-то большим.
Что-то непреодолимо мощное.
Нечто чертовски ошибочное.
— Спасибо. — голос прозвучал не громче шепота, доверенного ветру.
— За что?
— За Шарли, что не разочаровал её. — Она сдвинула прядь волос и опустила взгляд на брусчатку. — Ты ей очень дорог.
Мне тоже была дорога эта девочка, возможно, даже больше, чем допустимо. Но я никогда в этом не признаюсь.
По крайней мере, не вслух.
Глава 14
Джоанна
Между нами возникло странное напряжение.
Невидимое глазу, но очень сильное.
Пару минут мы стояли неподвижно друг напротив друга, затем вернулась Шарли, счастливая, как никогда раньше. В руках она держала лист бумаги, охраняя его, как сокровище.
— Что у тебя там? Ты нарисовала для меня? — спросила я, почти уверенная в очевидности ответа.
Дочка покачала головой и робко улыбнулась.
— Нет, мам, на этот раз не для тебя. Этот я нарисовала для Шейна.
— Ты приготовила рисунок для него?
— Ага, — она кивнула, а у меня от удивления приподнялись брови.
С тех пор как Шарли впервые взяла в руки карандаш, на каждой её каракули была одна тема — я. Что уж говорить, даже Марта никогда не получала собственного изображения.
— Могу я посмотреть? — спросила я с любопытством.
— Я не знаю, мам, ты должна спросить Шейна, рисунок его.
У меня поползли вниз уголки губ. Как могло случиться, что дочь поставила этого мужчину на один уровень со мной?
Я замялась и бросила на Шейна бесстрастный взгляд, наблюдая за ним краем глаза. Его густые брови взметнулись вверх, увлекая за собой и уголки рта.
Он веселился, придурок, но только потому, что не понимал масштабов случившегося. Шейн не понимал, что для Шарли этот жест подразумевал… связь.
Внутри что-то похожее на комок из разочарования и страха, будоражило внутренности. И с каждой минутой этот ком увеличивался в объёме. Почему именно Шейн? Мужчина неуловимый и непредсказуемый, который рано или поздно обязательно причинит боль нам обоим.
Прежде чем я успела найти для себя ответ, его длинные, мускулистые ноги уже согнулись в коленях. Улыбаясь, Шейн присел перед ней на корточки.
— Для меня большая честь, что ты приготовила мне подарок.
Шарли сжала бумагу так сильно, что, казалось, её руки окоченели.
— Надеюсь, тебе понравится…
— Ох, не волнуйся, мне, несомненно, понравится. Хочешь поспорить?
Длинные ресницы моей маленькой девочки пару раз дрогнули, и на её лице появились две прекрасные ямочки. Она улыбалась, а я проклинала себя за подлый, неожиданный всхлип, который подступил в горле. Дрожащими руками дочь протянула Шейну сложенную бумагу и стала ждать его реакции. Никогда она не могла себе представить ничего подобного.
Предвидеть такое не могла и я.
Шейна словно парализовало: пальцы сжаты по краям листа, глаза прикованы к рисунку и гримаса…
Боль.
Да, могу поклясться, я уловила проблеск этого чувства, скрытого за обычными слоями самоконтроля и беспечности.
— Нравится?
— Он… красивый. Спасибо.
Возможно, это был просто шелест ветра, может, просто предположение, но его голос вибрировал, будто слова застряли в горле и не могли выйти наружу.
— Иди сюда!
Он протянул к ней руки, и моя дочь буквально прыгнула на него. Шейн качнулся, когда она сжала его. Шарли прижимала его к себе, словно не хотела больше отпускать, и впервые за восемь лет я почувствовала, что не знаю, как поступить. Я была в замешательстве, но думаю, это нормальная реакция. С момента её рождения я изменила все свои приоритеты: дочь стала для меня номером один, а я — для неё. Возможно, я обманывала себя, что так будет всегда. Да, видимо, ошибалась.
Я наблюдала, как её маленькие ручки цепляются за шею этого мужчины, и это видение вызывало такой приступ страха и огромную ревность, шокируя меня сильнее, чем я могла себе представить. Стенки в горле конвульсивно задвигались, пытаясь вытолкнуть узел, засевший где-то посередине. Но чем больше я глотала, тем меньше двигался узел. Я сжала зубами губы, подняла взгляд к небу и заставила себя сдержать слёзы. Чувствовала, как они формируются в уголках глаз, но я не могла позволить им предательски ускользнуть. Ни в коем случае.
