— Мне на улице подождать?
— Как хочешь, — пожала она плечами и тут же, обойдя меня, вышла из кухни и заскочила в свою комнату, плотно прикрывая за собой дверь.
Через десять минут мы уже укладывали ребенка в автомобильную люльку. Леся, увидев ее, сразу сказала, что это как раз таки люлька, а не кресло. Я же разницы не видел. Пока не видел. Но твердо решил, что мне необходимо ознакомиться с целым пластом новой информации.
— Ты не сядешь спереди? — удивился, когда девушка забралась на заднее сиденье.
— Нет, конечно. Ей непривычно, она может испугаться. А так мама рядом.
— Хорошо, — произнес, понимая, что это ни черта не хорошо. Я действительно хотел поговорить с ней. По-нормальному, как два адекватных взрослых человека. Потому что все наши предыдущие разговоры заканчивались непонятно как.
— Глеб, — тихо позвала меня девушка через пятнадцать минут пути. Я встретился с ней взглядом в зеркале заднего вида и заметил, как она кивнула головой в сторону ребенка. Посмотрел туда — девочка спала.
— Если хочешь, я могу пересесть вперед, — так же тихо произнесла Олеся.
Кажется, не я один хотел наконец-то по-нормальному все решить, идя на уступки. Что ж… Хоть какой-то хороший знак. Перестроился на другую полосу и припарковался. Девушка невесомо чмокнула дочь в щечку и выскочила из машины, а когда она села рядом, первой же ее фразой стал вопрос об Артеме. Ничего неожиданного.
Глава 16
— Так при чем тут Артем? — выпалила, особо не раздумывая.
Я только и поехала с ним для того, чтобы он нормально все объяснил. Ну и еще потому, что он, кажется, понравился Марише.
— Он мой единокровный брат.
— Что? — ахнула то ли на вдохе, то ли на выдохе. Сама не поняла, как это слово смогло вылететь из меня, ведь от услышанного я резко разучилась говорить. Да и не только говорить.
— Артем мой младший брат. По отцу, — четко произнес мужчина, хотя я это и так уже поняла.
— Не-е-ет, — уткнулась носом в сомкнутые ладони и отвернулась к окну. Смотрела на мелькающие за окном машины и пыталась собраться, повторяя про себя как мантру: «Так не бывает». Видимо, один раз я произнесла это вслух, потому что Глеб сразу же ответил.
— Вот и я так же думал, Лесь, — мужчина говорил тихо, словно пытаясь меня успокоить.
— И ты сразу взял и поверил, что это… Подожди… — Обернулась к мужчине, затем перевела взгляд на спящую дочь — должно быть, я сейчас выглядела как самая настоящая пришибленная. — Получается, что ты ее дядя? Боже ж ты мой, — простонала и приложила ладонь чуть выше груди. Воздуха катастрофически не хватало. В машине работал кондиционер и не было духоты, что стояла на улице, но я все равно не могла дышать, кожу покрыло испариной, — Это бред какой-то, Глеб.
— Как видишь, нет.
— Почему ты так спокоен? — не сдержалась я и тут же приложила ладонь ко рту. Дочь спит.
— Я просто уже переварил это. Сначала тоже, — он кашлянул, — слегка расстроился.
— Когда… — в нетерпении облизала губы. — Когда ты об этом узнал?
— Почти сразу.
— Ты поэтому тогда не позвонил?
Догадка пришла внезапно, но если так, то было даже страшно представить, что Глеб мог подумать.
Обо мне и Артёме… Что мы… Черт.
— Да, я решил сначала дождаться теста. Для надежности.
— Получается, тогда в клинике брали кровь не только на генетические отклонения, да?
— Да, Леся, да, — устало ответил он и на пару мгновений перевел взгляд на меня, я разглядела в его глазах сожаление, и мужчина тут же вернул все свое внимание дороге. — Я решил, что ты беременна от Артема, что, согласись, было бы вполне логично.
— Господи, так действительно не бывает. — Я покачала головой и постаралась сосредоточиться на том, что происходит именно сейчас. — Дом Артема?
— Дом нашего с ним отца, который он завещал Артему, да. Но… Тот занял у меня деньги под залог дома и не вернул.
— Вау! — улыбнулась, ощущая, как губы затряслись. Ещё чуть-чуть — и я заплачу. А мне нельзя… нельзя нервничать и переживать, — У вас такая дружная семья. На взаимовыручку друг другу приходите. В беде не оставляете.
— Ага, — мужчина тихо рассмеялся, — собственность друг у друга не забираем. — А потом уже серьезно и жестко добавил: — Дом достался его дочери, и я думаю, тут все честно.
— У меня будут проблемы из-за этого дома? — повернулась и опять поймала на себе пристальный взгляд мужчины. На этот раз Вавилов не спешил разрывать зрительный контакт.
— Если мы с тобой сможем договориться, то никаких проблем ни у тебя, ни у Марины точно не будет. — Он словно гипнотизировал меня, давая нужную установку, не отпуская взгляда.
— А если не сможем?
— Я такой вариант не рассматриваю, — спокойно отрезал он и отвернулся к дороге.
— Хорошо. Тогда какой вариант ты рассматриваешь? Что ты предлагаешь?
Я помнила, что он говорил о няне и переезде, но это же только вершина айсберга, и мы оба это понимали, а еще меня не покидало ощущение, что я попала в программу «Розыгрыш»: реальность была слишком похожа на выдумку.
— Жили они долго и счастливо, — усмехнулся Глеб, выбивая у меня оставшийся воздух из легких. — Ладно, — серьезно произнес он, видимо заметив мою реакцию. — Можно хотя бы попробовать.
— Ты мне таким образом предложение руки и сердца делаешь? — нервно засмеялась я, стараясь до последнего держать себя в руках. Марина спит, ее нельзя будить, нельзя шуметь, но смех грозил вот-вот перейти в слезы, которые я с трудом сдерживала с самого начала разговора.
— Олеся, прости, но это никакое не предложение руки и сердца. У меня более деловой и практичный подход. Мне все равно когда-нибудь нужно было бы жениться, возраст самый подходящий для этого. Ты носишь моего ребенка, причем ты единственная девушка, которая забеременела от меня. Я никогда маниакально не старался получить от кого-нибудь наследника, но и осечки случались. И лишь с тобой эта осечка привела к такому результату.
— То есть ты можешь так спокойно жениться на женщине, которую не любишь и не знаешь?
— Начнем с того, что ты мне нравишься как женщина. Согласись, это уже немало. — Он улыбнулся, а я почувствовала, что дрожу. И черт пойми, из-за чего — то ли от страха, то ли от его слов, то ли из-за того, что мне слишком душно. До сих пор, несмотря на прохладу салона. — На то, чтобы узнать друг друга, у нас еще будет вагон времени.
— Почему мне кажется, что ты уже все решил и совершенно не ждешь моего согласия? — Я прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла, подрагивающие руки сложила в замок, пытаясь сдержаться. Я понимала его… Слышала его слова, даже воспринимала их. Но это все было настолько далеко от моего представления о настоящей семье, и выход виделся с трудом — точнее, он вообще не виделся мне. Я все еще не верила в происходящее…
— Потому что так и есть, Леся. В конечном итоге будет именно так, как я решил, и не потому, что я такой самоуверенный, а потому, что очевидно, что это наилучший выход не только для меня и тебя, но и для твоей дочери. Тебе нужно лишь отбросить эмоции и трезво об этом подумать.
— Запрещенный прием, Вавилов, — проговорила, чувствуя, как закрытые глаза наполняются влагой.
— Мы заключим брачный контракт, в котором обговорим и будущую опеку над нашим сыном в случае развода, и все остальные имущественные детали. Я усыновлю Марину, если ты захочешь.
— Зачем тебе это? — Слезы все-таки покатились, я быстро смахнула их со щек и, распахнув глаза, выпрямилась в сиденье. — Я просто никак не могу понять, — выпалила на одном дыхании, ловя взгляд Глеба. — Дом. Брачный контракт. Зачем это все? Ты же собирался просто оформить опеку, разве не так?
Я хорошо помнила его слова об этом и о том, что вступать в брак более проблематично и фактически не нужно ему.
— Передумал, — Вавилов пожал плечами, — почему нет? Если из нас может получиться семья? Я не хочу, чтобы мои дети потом так же грызлись за мое имущество, а это будет практически неизбежно, если они будут расти в разных семьях.
