получилось. Но ничего... Той гнилой девчонке нечего делать рядом с моей Мирой.
Да и остальные не достойны ее.
Никто.
— Когда я над тобой смеялся? М?
— Ну, ты порой издеваешься.
— Лишь любя, ты же знаешь, — взял я ее маленькую ладонь и потянул на себя. — Зачем тебе дружить с этими придурками. Я всегда буду с тобой. Хочешь, посмотрим сегодня твой дебильный сериал про пони?
— Он не дебильный, — пробурчала она, но улыбнулась и встала. — Правда посмотришь? А наденешь со мной рог розовый? Поиграем?
Мысленно закатил глаза, уже представляя, как меня будет бесить эта игра.
— Конечно, поиграю.
Она вдруг выглянула в окно. Там ребята уже начали запускать воздушные шары. Десятки самых разноцветных взмывали в небо.
— Ну вот, пропустила самое интересное…
— Ничего ты не пропустила. Пойдем, — потянул ее на выход, на ходу достав платок и передав ей. Она в него высморкалась и привычно отдала мне.
Мы быстро спустились на школьный двор, с которого постепенно начали уходить взрослые и дети. Вдали уже стояли, приехавшие за нами, отец с Ниной. Высматривали нас. Но я потянул Миру в сторону, и через арку вышел на задний двор.
Именно там был приготовлен мой подарок.
Мира ахнула и посмотрела на меня счастливыми глазами. Подбежала, впрыгнула в объятия. Крепко прижала к себе, а потом рванула к связке гелиевых шаров.
— Сколько здесь? — почти прыгала она от счастья, а я наслаждался ее радостью, буквально пил, как пьет воду путник в пустыне. Жадными глотками. Почти не дыша, боясь спугнуть это невероятное мгновение.
— Девяносто. За каждый день этого лета, что мы провели вместе.
— Но мы столько дней были в ссоре, — повернулась она ко мне, делая свои синие глаза еще больше.
— Не важно, Мира, в ссоре мы или нет. Мы вместе. Для меня это самое главное.
Она подняла руку, провела самыми кончиками по паре шаров и повернулась ко мне, закусив губу. Дурацкая привычка. Но очень, очень милая.
— Отпустим их? Можно?
— Сделай это. Прямо сейчас. Ведь это все для тебя.
Она кивнула и развязала сложный узел, сдерживающий охапку разноцветных шаров. Именно в этот момент я взял телефон и запечатлел ее такой. Словно запоминая вместе с фотоаппаратом моего гаджета. Солнечной, счастливой, с высохшей слезой на щеке.
Красивая. Уже тогда я мог сказать, что она будет невероятно красивой.
Особенно, когда улыбалась вот так. Особенно, когда улыбалась мне.
Но волшебство в тот момент прервали так резко. Словно ножом полоснули по горлу.
— Мира! Ярослав! Вот вы где. А мы вас ищем. Ох, как красиво, — заулыбалась Нина. И даже вполне благосклонно посмотрела на меня. Да, она приняла меня, но любви от нее я никогда не дождусь. Возможно, потому что участвовал в похищении Миры два года назад, а может быть, потому что наговорил лишнего о своих планах на Миру.
И да, я больше не упоминал об этом. Сносно играл роль старшего брата. Но мне всегда казалось, что она видела меня насквозь. Даже в тот момент она улыбалась. Но улыбка фальшивая и словно торжествующая поселилась на ее миловидном лице.
— Мира, пойдем, сюрприз есть для тебя.
Знала, куда бить. Мира обожала сюрпризы. Она тут же забыла про шарики, про меня. Убежала за матерью, а я смотрел, как взлетали шарики выше трехэтажной кирпичной школы. Я снова взглянул на фото. На тот самый момент, когда нам с Мирой еще никто не помешал. Когда она принадлежала только мне. Потом поплелся за отцом, который был сегодня необычайно серьезен.
— Справишься в новой школе?
— Ну, если карцера не будет, то вполне.
Он не знал про карцер. А когда узнал, приехав за мной, был в ярости. Буквально вытряс дух из моего наставника, любителя наказаний, так что его увезли в больницу с переломами. Директора же каким-то чудом сместил с должности, сделав так, чтобы тот никогда больше не мог устроиться на работу директора в Швейцарии. В тот момент я понял, что уважаю его. Как никогда. Он может быть каким угодно подонком, но за свою семью он порвет любого.
Настоящий вожак стаи. Однажды и я стану таким.
— Главное не катайся по озеру, — намекнул он на мое падение под лед. Именно тогда он приехал, когда я чуть не умер от обморожения, а затем от воспаления легких.
— Постараюсь, — хмыкнул я, пока мы выходили из арки. И в тот момент же я застыл от шока, когда увидел Миру, обнимающую какого-то белобрысого хлыща.
Внутри что-то взорвалось, в груди образовалась дыра, которая могла заполниться, только когда я оторвал бы руки тому, кто гладит мою миру.
— Это кто? — спросил требовательно и зло. Отец даже усмехнулся, что выбесило меня еще сильнее.
— Это Дмитрий Зеленцов. Ее партнер по фигурному катанию. Теперь будет учиться в вашей школе. С тобой в одном классе.
А есть хорошие новости? Например, что этот придурок скоро уедет.
— Нафига? — вырвалось у меня. Отец пожал плечами.
— У меня был выбор. Или отпустить Миру с Ниной жить в Новосибирск и тренироваться там. Или выписать этого болвана сюда.
Уничижительное слово «болван» из уст отца почти согрело душу, но ни на миг не успокоило.
Выбор, конечно, правильный.
— А что, ей обязательно с ним кататься?
— Танцы на льду, я так понимаю, легче, чем одиночное катание. Там нет прыжковых элементов, а значит, не так травмоопасно. Так что, думаю, сам понимаешь…
— Ну да, что тут сказать. А может быть я смогу с ней кататься? — вдруг подумал я вслух, и отец усмехнулся.
— Ты хоккеист. Катаешься грубо и резко. А он катается как девчонка. То, что нужно для такого спорта. Так что забудь.
Я сжал челюсть и потопал вперед знакомиться. Как раз Мира прокричала.
— Ярослав, Ярослав! Митя мой приехал!
Мой… Ну зашибись. Будут еще сюрпризы. Надеюсь, этот клоун жить с нами не будет?
Я взглянул на белобрысого мальчишку, который был примерно моего возраста и телосложения. Даже рост был почти одинаковый. Только он выглядел как принц из сказки, а я скорее злым драконом. И я надеялся, что он это понимал, потому что в случае чего, я готов был просто его сожрать.
— Хочешь в приставку сегодня рубанемся? — заговорил со мной Зеленкин
