сможем сидеть. И я знаю, что сама мужа выбрать не смогу. Будь моя воля, я бы вообще семью не заводила, просто жила бы в свое удовольствие. Но придется ведь! Так скажи, кто лучше в роли мужа, Волынов или Демьян?
— Никто из них.
— Ну и иди к черту! – Лара развернулась, и направилась к двери.
А это может быть наша последняя встреча!
— Лара, постой, – окликнула я сестру, и та обернулась, зыркнула на меня недовольно.
— Ну что? Я не собираюсь выслушивать твои нотации!
— Я хотела сказать, что люблю тебя, – улыбнулась я ей, подошла, и порывисто обняла.
— Вижу, как ты меня любишь, – сестра позволила себя обнимать всего лишь пару секунд, но молнии из глаз метать прекратила. Даже улыбнулась мне, и вышла за дверь.
Хоть бы у нее все было хорошо!
Я прилегла минут на пятнадцать, а затем поднялась с кровати. Приняла душ, и переоделась в чистую одежду, купленную одним из своих соглядатаев.
Вышла из комнаты на кухню, и заставила себя наесться впрок. Вряд ли мы с Марком будем останавливаться у ресторанов, чтобы подкрепиться.
— Готова? – Демьян вошел в квартиру, не разуваясь – злой, как черт, от него аж искрит. — Живо собирайся!
Игнат как обычно сделал вид, что ничего не замечает. Вот бы и Демьян был таким же бессловесным, как призрак в человеческом обличье.
— Мы куда-то спешим? Что-то случилось? – испугалась я, что план сорвется, и мне не на работу нужно, а на поклон к отцу, или еще куда-то.
Марк приедет, и не застанет меня. Придется откладывать побег, а я… я не хочу! Чувствую, что пока не поздно, нужно бежать. Иначе потом может не получиться, или я увязну окончательно, сломаюсь, и сама этого не захочу.
— На работу, или ты забыла? – рыкнул Демьян.
Я быстро оделась, взяла рюкзак, в который спрятала контейнер с бутербродами, и мы вышли из квартиры.
На работу доехали быстро, Демьян гнал, как сумасшедший. Я его в таком состоянии видела пару раз – в нем злость клокочет, как лава в жерле вулкана. И смешана эта злость с эйфорией, что пугает до ужаса, ведь ведет себя Демьян, как маньяк.
— Слушай, а папа тебя понизил? – спросила я, обернувшись к Демьяну, который сидел на стуле рядом со стойкой администратора. — Был правой рукой Коваля, а теперь торчишь в салоне, и охраняешь меня. Попахивает понижением.
— А ты не нюхай, – оскалился мужчина. — И нос свой не суй, куда не следует. Сильно борзая стала, раньше такой не была. Молчала, тряслась, и вела себя как паинька.
— Грубиян, – не выдержала я.
И взглянула на часы. Без десяти десять. Сердце с ума сходит, заходясь в бешеном темпе. Потому я и несу всякие глупости, нервное напряжение прошибает безостановочно, и нарастает с каждой минутой.
Рюкзак я загодя отнесла к служебному выходу, сделав вид, что отлучилась в туалет. Осталось десять… Боже, нет, осталось три минуты. Двадцать один пятьдесят семь!
Пора!
«Я на месте» – прочитала я смс от Марка, а затем включила записанную мелодию звонка рабочего телефона, и тут же схватила трубку.
— Да… да вы что? Ох, простите. Я сама прослежу за уборкой, и отчитаю нашего сотрудника, – начала я имитировать разговор по телефону. — Сейчас подойду. От нас в комплимент вы получите бутылку шампанского.
Я положила трубку, и обратилась к Демьяну, выходя из-за стойки:
— Клиент жалуется. В кабинете бардак, грязь, масла разлиты. Мне нужно проследить за уборкой. Это займет минут пятнадцать, – сказала я недовольно. — Можешь подождать меня здесь, или сходить со мной. Но клиент может быть недоволен. Я пойду?
Я ожидала, что Демьяна придется уговаривать не ходить за мной следом. Манипулировать, играть. Бежать! Но он удивил меня, пренебрежительно кивнув:
— Иди.
Получилось!
До служебного коридора я дошла спокойно, а дальше побежала. Пуховик остался в шкафу, но Марк должен привезти мне пальто. До машины я добегу, тут всего десяток метров.
Я схватила рюкзак, и выбежала на улицу, скользя по льду. Завернула за угол, и остановилась.
Марка нет, хотя он написал, что на месте.
Неужели передумал? Не захотел бежать со мной, развернулся, и уехал?
Неужели мне придется бежать в одиночестве?!
Внутренний двор, одинокий фонарь, мусорные баки и преградивший выезд внедорожник, точь-в-точь, как у Демьяна.
— Алина, ну ты чего! – громким шепотом позвал меня Марк, высунувшись из салона.
Опомнилась и, поскальзываясь на промерзлой земле, побежала к нему. Запрыгнула в салон, дрожа от холода, быстро коснулась холодными губами его щеки:
— Поехали скорее, пока меня не хватились.
— Да-да, – Марк залихватски покрутил на пальце колечко с ключами и уронил на пол.
— Ма-арк... – простонала и оглянулась на черные двери служебного хода. — Ну давай скорее.
— Да щас, щас, – Марк наклонился и пошарил ладонью по коврику, — черт, куда они задевались?
Чертыхнулась сквозь зубы.
Сердце ломится в грудную клетку, от холода мелко трясусь и глаз не отвожу от двери. Если Демьян что-то заподозрил и выйдет сейчас – из города нам не выбраться, волнительное путешествие закончится здесь, на заднем дворе, меня запрут в съемной квартире, а Марк еще месяц минимум будет, обмотанный бинтами, лежать и пялиться в больничный потолок.
— Нашел, – радостно воскликнул Марк и потряс перед моим лицом черным брелоком. Толкнул ключ в зажигание. — А ты боялась. Со мной ничего не бойся, поняла? – покровительственно спросил.
Кивнула и тут же охнула, когда железная черная дверь приоткрылась, и на утоптанный снег упала желтая полоса света.
— Да быстрей же! – закричала.
Марк резко сдал назад, налетел на мусорный бак, машину тряхнуло и лязгнули металлические крышки. Марк, выругавшись, свернул на дорогу, и машина помчалась вдоль дома, к проспекту.
— Зачем ты, вообще, этот огромный гроб взял, – оглянулась назад и прижала ладонь к груди, до боли в глазах всмотрелась в темный заснеженный двор.
— А чем я хуже этого Демьяна? – со злостью ответил он и вырулил со двора. Добавил скорость, глянул в зеркало и весело засмеялся. — Алина, мы уехали! Всё, успокойся. Извини, слышишь? Я тоже на нервах.
Откинулась в кресле.
Сердце все колотится, колотится, как бешеное, смотрю на дорогу и жду, что позади появится черный внедорожник, и как
