смешок.
– Ждешь момента, когда сможешь избавиться от меня?
– Я могу избавиться от тебя в любую минуту, – резко ответила Таня. – Мы говорили о паре недель. Твои пара недель прошли. Завтра я выхожу на работу – хочу, чтобы тебя здесь не было, когда я вернусь.
Она ушла, не дожидаясь ответа. Псих так и стоял, не шевелясь, когда она уходила, и Тане оставалось только надеяться, что он вспомнит утром этот разговор, а не будет ссылаться на то, что был слишком пьян.
* * *
Вот почему Таня терпеть не могла болеть. Валяться в постели с ноутбуком на коленях и часами пересматривать любимые сериалы – это, конечно, здорово, но выходить после больничного на работу – какое-то издевательство. Потому что всем насрать, что там тебе сказал доктор про «поберечь себя» и про физические нагрузки, которых стоит избегать. Ты жива, ты на обеих ногах, значит на тебе можно ездить… И совсем не в сексуальном смысле.
Ее нагрузили сразу. С утра отель встречал целую делегацию из мужчин и женщин, одетых так, словно Таня не имела права на них даже смотреть, поэтому в какой-то момент ей показалось, что ее выкупали в дерьме.
Ей дали на обед пятнадцать минут, и она успела сделать два глотка кофе, когда мама начала атаку на ее телефон.
«Отец сказал, что у тебя завтра выходной, поэтому мы выдвигаемся сегодня вечером, чтобы там все подготовить, а вы с Егором подтягивайтесь, когда освободишься».
«Нам нужно покупать готовую еду или мы с тобой что-нибудь приготовим?»
«Сколько мяса взять?»
«Таня, прекрати меня игнорировать, я знаю, что ты читаешь».
Она вздохнула.
Буквально вчера она сказала психу, чтобы тот выметался из ее дома. Решение было спонтанным, не слишком обдуманным, но Таня ничуть о нем не жалела. Но теперь возникала другая проблема – сказать об этом маме. Ей было не впервой разрушать мамины иллюзии насчет своей нормальной, устроенной личной жизни, но почему-то именно сейчас делать этого не хотелось.
Возможно, потому что маме понравился псих (понятное дело, ведь она не успела узнать его поближе). Или потому что впервые в жизни мама действительно обрадовалась за нее, ведь Таня была не маленькой девочкой, а маме так хотелось увидеть ее счастливой.
Еще этот поцелуй…
Он не выходил у Тани из головы.
Пока она добиралась до работы, все внутри нее пульсировало от осознания, что они действительно чуть не натворили вчера херни. Тот легкий поцелуй, и если бы псих не отступил, то Таня поддалась бы ему, раздвинула бы ноги, как самая непорядочная шалава, неужели она настолько низко пала?
Псих… Псих, она не даром его так назвала, он выматывал ее, рушил что-то внутри, нельзя было давать слабину!
Ну ничего, если у него есть хоть капля совести, он просто уйдет, как Таня просила, и все это наконец закончится. Таня останется одна в своем личном пространстве, и пусть ей снова придется обратиться за помощью к секс игрушкам и случайным знакомствам, это все равно будет лучше, чем непонятные чувства, возникающие внутри нее при виде психа.
Таня потянулась за бутербродом. Телефон снова пиликнул, мигнув экраном.
«Ах, да, надеюсь, ты не против, что я пригласила Влада и его девушку с нами? Он заходил вчера со своей мамой и изъявил желание составить нам компанию. Вы ведь расстались друзьями, правда?»
Кофе пошел носом.
Таня прокашлялась, сделала глубокий вдох, крепко закрыла глаза. А потом, не сдержавшись, смачно матюгнулась в воздух.
– У тебя все в порядке? – спросила коллега Лена. Она смотрела на нее испуганно, потому что на работе Таня всегда была сущим ангелочком, которого все то и дело норовили погладить по голове.
В порядке ли она? Как бы ей сказать?
Мать решительно настроена испортить ей жизнь, ведь она сначала приняла какого-то постороннего психа за ее парня, а потом пригласила их всех на отдых туда, где будет подобие ее бывшего со своей девушкой, и…
Что Тане теперь делать? Не ехать? Тогда это будет выглядеть так, словно она Влада избегает, а ведь они действительно расстались друзьями, если считать расставанием конец отношений, которые никогда не были серьезными. Приехать? Тогда Влад изрядно посмеется, ведь мама, скорее всего, разболтала, что она будет с парнем, а если она явится туда одна, то будет выглядеть, как самое жалкое существо на планете.
У Тани даже не было к Владу никаких чувств, но она готова была на части разорваться, только чтобы не показываться перед ним такой одинокой и жутко несчастной.
Черт.
Черт, черт, черт!
Да почему, блин? Почему жизнь все время поворачивается к ней жопой?
Она отставила чашку в сторону, откусила от бутерброда и поняла, что купила ужасный сыр. Безвкусный, как подошва. Еще одна подстава от вселенной.
Наверное, стоило позвонить Полине и попросить ее немедленно бросить все дела и помочь ей решить проблему, но у Полли был новый мужик. Нет, у нее не было привычки бросать Таню на произвол судьбы, находя себе мужика, но вешать на нее свои проблемы, в которые она влезла намеренно, как чертова мазохистка, совершенно не хотелось.
Таня покрутила телефон в руках.
Мама будет расстроена. Отец будет смотреть на нее, как на брошенного щенка, а Влад… Ох, снисходительных взглядов Влада она просто не переживет. Никогда!
«Вещи собраны, я останусь до вечера, чтобы отдать тебе ключи», – написал псих.
Таня опустилась лицом на стол и беззвучно закричала.
«Выхода нет», – пели великие. И Таня была с ними согласна.
Она открыла переписку с психом, закусила губу, чтобы не высыпать на себя очередной поток ругательств, и написала:
«Можешь остаться, если окажешь мне одну услугу».
Отправив это, она выключила телефон совсем – перерыв все равно заканчивался, а видеть, что псих там ей ответит, совсем не хотелось.
Либо он согласится – и Таня почувствует себя ужасно, ведь она снова торгует собой и личным пространством в неведомо каких целях.
Либо откажется – и тогда… Ей будет еще хуже, несмотря на облегчение, ведь за каким-то чертом Таня успела к нему привязаться.
Псих смотрел на нее, сложив руки на груди. Таня пыталась понять, что у него на уме. Он считает ее идиоткой? Злится? Думает, что она жалкая? Или все сразу?
– Хватит молчать.
– А что мне сказать? Вчера ты заявила, чтобы я убирался вон, а сегодня собираешься использовать меня, как шлюху для выгула.
Таня
