тоже! — похлопала в ладоши.
Краем глаза видела, как Фролова смеялась и показывала мне большие пальцы вверх.
Резкими, отрывистыми движениями завел машину.
— Уже так поздно, твои родители наверняка переживают, а я тебя задерживаю. Не хочу в плохом свете выглядеть перед ними, — сочинял на ходу этот фантазер.
— А я уже давно одна живу, — ляпнула и увидела, как венка на шее пульсирует.
— Мне тоже пора, завтра тренировка…
— А когда мы в следующий раз увидимся?
— На днях увидимся, солнышко, — подарил мне ласковую улыбочку.
Это, безусловно, была чушь собачья! После сегодняшнего концерта в моем исполнении, парень будет обходить меня десятой дорогой. Он гнал, как очумевший! Будто я сидела не около него на сидении, а бежала с невероятной скоростью Флеша за машиной. Так, быстро я еще ни на одном такси домой не доезжала. И так еще никто и никогда не горел желанием от меня избавиться. И он избавился. Под дом подвез, даже облегченного вздоха наглец не сдержал.
— Как зайдешь, — напиши, — весьма «деликатно» выпроводил меня Морозов.
Захотелось высказать ему все. За всех девушек, за себя и просто выместить на нем злость за бывшего. Сдержалась. Промолчала, головой кивнула, даже, кажется, улыбнулась и открыла дверь.
— Сладких снов, малая.
Последние слова и визг шин.
Написала ли я ему?! Безусловно! Ответил он мне?! Конечно, нет…
Варя
— Бобриха, полегче, не нужно падать к моим ногам, но если все же в следующий раз решишься, то лучше на коленки падай, — погано заржал Белов, когда неуклюжая Дунька, едва не клюнула носом об землю, не удержавшись на своих хрупких ножках.
Ее губы обиженно поджались, бровки свелись оскорбленно к переносице, а в глазах застыли слезы обиды.
Откровенно говоря, и мы с девчонками оторопели. Безусловно, Белов был тот еще засранец, но прежде не позволял себе подобных высказываний. Что-то в последнее время он разошелся… Обострение что-ли у психов?! Или спермотоксикоз?!
Бобрич опустила голову, волосы закрыли ее обиженное лицо, которое стало пунцовым, а напряженные пальчики в кулаках побелели от непоступающей крови.
— Давай-же, — рыкнула Сонька, — долбани отморозка!
Будто услышав эти слова Бобрич дернула рукой, но тут же осеклась и разжала кулаки. Девчонка сделала шаг назад, а глаза её были настолько безнадежны, будто утопала в болоте из которого не выбраться.
— Дусь, — сожалеюще покачал головой этот иуда, но та в ответ попятилась. — Да подожди же ты! — схватил её за руку.
— Н-не надо, — выдавила дрожащим голосом, отчего Белов дернулся, словно его окатили холодной водой.
— Бобр…
Он хотел ей еще что-то сказать, но девушка вырвала свою ручку и умчалась прочь, закрывая свои глаза руками. Сделав шаг, я уже собиралась рвануть за подругой, но меня опередила Сонька.
Белов выругался, схватился за волосы и ударил кулаком по стене. Однако, слово не воробей — вылетит не поймаешь, и сколько бей не бей несчастную стену, а время назад не воротишь, а мозг, увы, не купишь.
— Головой ударься, — может поможет, — не смогла сдержать пылкого нрава Фролова.
Парень зарычал, а на Ульку так злобно зыркнул, что та мигом забыла все гадости что висели у нее на языке.
— Придурок ты, Белов, — брякнула, направляясь с Фроловой за Соней.
Подругу мы нашли в кладовке под лестницей. Она уже не плакала, однако уставилась в стену обреченным немигающим взглядом.
— Дунь, не слушай ты его, — положив ей руку на плечо, произнесла. — Белов сам не знает, что мелет.
Судорожный вздох вырвался из её груди, а затем последняя горькая слеза покатилась по щеке.
— К черту его! — с некой злостью выпалила Бобрич.
Встала, плечи расправила, последний раз шмыгнула и печально улыбнулась.
— К черту! — прошептала, будто навсегда покончила с парнем.
— Вот эта наша Бобрич! — выкрикнула Сонька. — Пусть катится, а мы тебе такого хлопца найдем, что Белов и рядом не стоял и мимо не проходил!
Напряжение спало, смех наполнил пространство, а мы уже, обнявшись, придумывали разнообразные смешные проклятия в сторону Белова.
— Чтоб ему бабы перестали давать, — в своей манере усмехнулась Фролова.
— Чтоб он жил на одну зарплату, — хихикнула гадко Сонька, у которой в последнее время «зарплата» и, собственно говоря, «работа» были больной темой.
— Чтоб у него волосы на голове выпали, а выросли где не нужно!
— Фу, — скривилась Дунька, — это мерзко, Варя!
— Так ему и надо!
* * *
Должно быть, я уже в сотый раз за последние три дня набирала смс Морозову. Сперва это были довольно невинные смс по типу: «привет, как делишки?», но коль ответа не последовало (чего и стоило ожидать), я решила идти напролом. Теперь я буквально вела блог в нашей «переписке». Парень даже нехотя знал, где я нахожусь, что кушаю и, разумеется, как по нему «скучаю».
— Пусик, наверное, ты очень занят, поэтому не можешь позвонить, но не переживай со мной все в порядке. Целую тебя в носик, — едва ли сдерживая смех, прочла Уля. — Серьезно?! Пусик?!
— Мне, кажется, это должно его раздражать, — пожала плечами, скрывая свою злорадную ухмылку.
— Если, конечно, он их вообще читает.
— И то верно, — отпив горячего чая, кивнула головой.
Кто знает, сколько Морозову приходило таких мимимишных сообщений за день?! Наверняка, достаточно! И отчего-то мне казалось, что некоторые были похлеще моих. Помнится, кто-то даже из «Волков» хвастался что порой девчонки отправляли фотки в белье, а бывало что и без белья.
— Звонила?
Фыркнув, дернулась, тем самым задевая своими неосторожными культяпками чашку.
— Дерьмо! — выкрикнула подрываясь, когда горячий кипяток обжег мои ноги.
— Японский городовой, Варька! — тотчас же спохватилась Улька, когда я прыгала и дула на свои ноги, пытаясь хоть как-нибудь ослабить жжение.
Подруга принялась вытирать мои конечности салфетками, но мои белые штанишки вряд ли бы это спасло. К счастью, я пила чай, а не кофе.
— Это ж надо было так умудриться! Несчастье ходячее! — словно из воздуха появилась бабулька, которая весьма недовольно на меня посмотрела своим недобрым оком, да принялась вытирать пол.
— Иди попробуй оттереть.
Последовал дружескому совету, я раскорячив свои ноги, которые казалось горели пламенем, почапала, аки самка богомола, в дамскую комнату.
Вода помогла, и теперь на месте желтого пятна было просто пятно! Мои штаны практически до колен были мокрые настолько, что впору было выжимать.
Весьма недовольная и раздраженная вышла из туалета, не забыв агрессивно и так по-женски, хлопнуть дверью.
На стук обернулись несколько зевак, но едва ли мне было до них дело. За те
