биении сердца утопает его голос. Низкий, тихий, с хрипотцой.
— Да. Да, я здесь.
— Теперь и ты не молчи. Мне важно, чтобы ты говорила.
— Нат…
Ревность душит горло своими скользкими щупальцами с каждой секундой сильнее. Я задыхаюсь. Пытаюсь сделать судорожный вдох, затем выдох.
Скидываю одеяло и быстрым шагом прохожу в ванную комнату. Смотрю в отражение зеркала и не узнаю саму себя. Глаза стеклянные, будто неживые, а цвет лица слишком бледный.
Тело то знобит, то бросает в жар. Я не ожидала такой реакции. Шутила, включалась в обсуждение, но даже близко не могла подумать, что первый раз произойдет вот так… Резко и неконтролируемо.
Умываю лицо, усмехаюсь. Натан молчит, но он на связи.
Вот и всё, сказочке конец, потому что мы шагнули за черту. Интересно, можно ли будет вернуться обратно?
* * *
— Что же… Тебе понравилось? — спрашиваю мужа.
Собственный голос в тишине пустого номера звучит чересчур громко. Содрогаюсь, смаргиваю слёзы. Наверное, я до конца не верю в то, что это произошло. Сейчас, сегодня.
В теории все казалось другим. Интересным, острым и будоражащим сознание. На практике, когда я услышала слова Натана, каждая клеточка моего тела вдруг замёрзла и заледенела. Стало слишком холодно и неуютно. Вместо остроты — боль, вместо интереса — отчаяние. Вместо будоражащего сознания неописуемая ревность, которая потопталась на моих чувствах.
— Влада…
— Я помню, что просила без подробностей, но в этот раз мне надо. Только не ври, пожалуйста.
Я упираюсь рукой о пьедестал раковины и продолжаю смотреть в зеркало. Теперь мы говорим о свободных отношениях всерьез.
Мой Натан. Мой муж, мой первый мужчина. Самая большая любовь. Он трахался с другой девушкой. Не со мной. Она наверняка была сногсшибательно красивой и молодой. Натан целовал её и ласкал. Брал горячо и страстно. В голове мгновенно воспроизводятся картинки-фантазии. Двигающиеся в такт тела, стоны и пьянящая похоть. Кожу покалывает. Порой Натан неутомим. После первого полового акта он часто желает второй и третий. И обычно я обожаю смотреть как он кончает. На его подрагивающие чёрные ресницы, на раздувающиеся крылья носа и приоткрытые губы. Теперь за этим процессом наблюдала уже не я.
Делаю судорожный вдох. В горле горчит. Прошло всего несколько часов. Боже мой. Натан открыл наш брак для экспериментов и дал рывок для нового этапа отношений. Я чувствую себя маленькой девочкой, заблудившейся в лесу. Вокруг деревья и густой туман. Страшно, одиноко. И мне нужна крепкая рука Натана, чтобы найти дорогу к дому.
— Тебе понравилось, — уже не спрашиваю, а утверждаю. — Где вы познакомились? В ресторане?
— Да. Я не первый раз её видел. Девушка сама подошла и захотела познакомиться. Я был жутко заебанным после комиссии. Глушил виски у бара и переваривал события дня. Все закрутилось очень быстро.
Она сама подошла.
Смелая, молодец. Присмотрелась к Натану и тут же рискнула.
И я завидую. Люто завидую. Муж всегда привлекал к себе внимание, даже когда мы были нищими. Теперь и подавно. В дорогом костюме и с часами за несколько десятков тысяч баксов. На дорогой машине и в приличном заведении.
В этот раз муж посчитал, что скрывать своих внутренних демонов вовсе необязательно — можно выпустить их наружу. Я не уйду, не осужу и не устрою скандал. Мы предоставили друг другу свободу и установили правила. Но сейчас мне их мало. Хочется поставить больше запретов и табу.
— Куда ты её отвёз? — спрашиваю с мазохистским рвением.
— В отель.
— Она у тебя сосала? Где были твои губы?
— Влада, не думаю, что эта информация поможет тебе справиться с ревностью.
— Я не хочу, чтобы ты ласкал девушек орально. Никогда. Просто знай, что это очередное правило от меня.
— Я тебя услышал.
Возвращаюсь в комнату и снова накрываюсь одеялом. Вспоминаю, что читала о ревности в полигамных отношениях. Учащенно дышу, привожу пульс в норму. Я привыкла ревновать Натана даже в моногамии! Это было само собой разумеющееся, но я никогда не показывала столь негативное чувство и даже скрывала его.
Наверное, утешало то, что муж раз за разом доказывал, будто я исключительная, особенная и нашим отношениям ничего не угрожает. Меня укутывало безопасностью и уверенностью. Теперь же я лишилась этого. Кажется, что та другая девушка, которая провела вечер с моим мужем — она красивее, моложе и раскованнее. Натан осознает это и сразу же уйдет.
— Влада, ничего не изменилось, — произносит Натан, будто прочитав мои мысли. — Ни мои чувства к тебе, ни моя привязанность. Ничего, слышишь? Я по-прежнему хочу быть с тобой всю свою жизнь.
— Скажи ещё.
— Наш брак такой же крепкий и прочный, а отношения самые что ни есть эксклюзивные. Не существует ни одного человека во Вселенной кто бы заставил меня думать иначе.
— Повтори. Снова.
Слышу, как Натан усмехается. В груди оттаивает и теплеет.
— Что ты смеешься? — спрашиваю мужа. — Знаешь же, что я была единственным ребёнком в семье. Залюбленным, разбалованным и порой эгоистичным.
— Я соскучился по своей разбалованной эгоистке.
— Теперь всё будет иначе. Не представляю как, но иначе.
— Нет, Влада. И ты в этом убедишься.
Внутри все дрожит и качается. Я не представляю, как пройдет наша первая встреча. Какими мы будем? Как станем себя вести?
— Теперь ты можешь ответить самому себе на вопрос — каково это трахать не свою жену, — грустно усмехаюсь.
— Могу.
— И как?
— Это… странно. Я искал в ней тебя.
— И правда странно. Воспользоваться свободой и увезти девушку в отель, чтобы потом искать в ней жену.
Я искреннее пытаюсь шутить. Не знаю, насколько хорошо у меня получается, но Натан улыбается. Как только он это делает — мои губы автоматически повторяют то же действие.
— Ты самая идеальная, Влада. От и до. Нет ни единого момента, который бы меня в тебе раздражал. Поэтому другим до тебя никогда не дотянуться.
— Это взаимно, Натан. Нет ни единого мужчины, который бы мне нравился так же сильно как ты. Видимо, поэтому мне сложно представить человека, с кем бы я рискнула выйти за рамки.
— Мы задали друг другу высокую планку.
— Это так. Тем не менее, у тебя получилось, — произношу тихо-тихо. — Слушай, я же не должна сейчас за тебя радоваться?
Мы снова одновременно улыбаемся, но внутри все равно селится страх, который я стараюсь купировать.
Разговор с Натаном длится два часа подряд. Большая часть времени — это молчание. Долгое и необходимое, но такое интимное и трепетное. Мы проговариваем многие моменты. Рассказываем друг другу то, что испытываем
