что-то, о чем я ни сном ни духом не догадывалась.
— Мечтай, — в тон передразнила я и уставилась в боковое окно со своей стороны.
Он привёз меня к самому подъезду. Дрожащими руками я отстегнула ремень и дернула дверь. Попытка не удалась. Выход из преисподней оказался заблокирован.
— Выпусти, — не поворачиваясь к нему, упрямо процедила.
— Поцелуй, — заявил мне Леша.
— Что?!
— Или ты меня, или я тебя, — от его слов я развернулась, глядя на козла с вызовом. — Переходим на новый уровень, кукла.
— Тебе лечиться надо, Антипов, — утомил он меня. Разломал как песочный замок. — От мании величия.
— Полечишь? — закусил губу, сдерживая смех.
Нет, ну нормальный вообще?
— Конечно, — кивнула я. — Только кирпич найду потяжелее.
— Как же ты сладко поешь, — его глаза потемнели. Всей кожей чувствовала, как подгорает не только моя задница, но и что-то в груди. — Жду не дождусь, когда услышу тебя под собой.
— Выпусти! — он меня довел.
Антипов резко подался в мою сторону, схватил за шею и притянул к себе. Уперлась руками в его плечи, но никак не получалось оттолкнуть.
— Прекрати! — зашипела я, когда между нами остались считанные сантиметры.
Он глядел на меня, а казалось — пожирал. Затягивал в омут своих глаз, не оставляя шанса на спасение. Сражаться становилось опасно, потому что любое резкое движение неизбежно столкнуло бы нас сильнее. Схватилась за его рубашку, комкая мокрую ткань и старалась унять рваное дыхание.
Леша застыл вместе со мной, не сводя взгляда с моего рта. Тихий голос Антипова оглушал меня вперемешку с шумом крови, разгоняющейся в венах.
— Один поцелуй, Машк.
Тепло его дыхания опаляло мне губы, и я осторожно провела по ним языком.
— Нет.
— Не испытывай мое терпение, детка. Я хочу гораздо большего.
— Не надо, Леш…
— Смелее… Один поцелуй, и я отпущу тебя домой.
Боже, как же меня колотило от происходящего. Я переводила взгляд от его глаз к губам. Трусила. А потом потянулась вперед и поцеловала. Быстро. Легкое касание. Но и этого хватило, чтобы меня подбросило на месте. Честно? По сути, я даже ничего понять не успела, ткнувшись в него, но так волнительно, что сил не осталось.
— Меня бы устроило в щеку, но твоя решительность похвальна. До завтра, кукла Ма-ша, — посмеялся надо мной Алексей и наконец позволил покинуть машину.
— Пошел ты… Ле-ша!
Я сделала вид, что мне плевать, хотя на самом деле ощутила обиду. Для себя решила, что больше ни за что не поведусь на его провокации.
С каждым днем выстраивать укрепления против мажора становилось все сложнее.
… Так мы с ним и продолжали существовать день за днем. Забыть о себе Антипов не давал: постоянно подначивал, цеплял, ловил в коридорах лицея и обязательно тискал как плюшевую игрушку, нашептывал пошлости. Заставлял брать у него яблоки, клубнику, шоколадки, конфеты, которые я отдавала другим, боясь отравиться. Подвозил до дома, заманивая в машину шантажом и угрозами.
Едва я вздыхала спокойно, думая, что ничего страшного не происходит, как Леша находил варианты показать себя во всей красе. Дьявольской. Доводил меня до ручки.
На одном из уроков анатомии нам показывали жуткое видео. Поучительное, не спорю, но, блин, я не готова была смотреть на страдающих детей из-за матерей-наркоманок и отцов-алкашей. Расчувствовалась до слез.
И тут звонок.
Не хотела показывать другим свою слабость. Сунула Кире рюкзак в руки и забежала в туалет.
— Что случилось? — влетел следом за мной Антипов.
У меня дар речи пропал.
— Ты совсем уже офигел? — шарахнулась я от него подальше, прижавшись к раковине поясницей. — Выйди отсюда немедленно!
— А то что? — ухмыльнулся гад. — Не стесняйся, кукла Маша. Могу посторожить.
— Попробуй на вокзал устроиться. Там в общественном туалете некому за порядком следить, — язвила я, чуть не подавившись сарказмом.
Секунда! И он дернул меня на себя, а потом припечатал к стене, привычно ограничив мое передвижение и пространство. Буравил янтарем до самого нутра.
— Может отодрать тебя прямо здесь, кукла Маша? — схватил меня за скулы, блуждая взглядом по лицу. — Ты громко стонешь?
И в голосе столько ехидства, что у меня ноги ватными стали. Опять он меня подловил…
— Антипов, отстань от меня и всем будет хорошо.
— Нам с тобой точно будет хорошо. Совсем скоро, Сафронова…
Он говорил мне губы, пропуская через меня свое дыхание, чем сводил с ума. Как бы я не задерживала дыхание, но все равно дышала одним с ним воздухом. Он был слишком близко.
— Ой! А можно выйти из женского туалета? — возмутилась девочка из младших классов, уставившись на нас просительным взглядом.
— Увидимся, — хмыкнул мажор и свалил.
Конечно, я не отставала в желании его задеть. На очередном открытом уроке литературы, когда нам пытались вложить в голову важные знания для ЕГЭ, меня ткнула в спину соседка с задней парты и протянула листок. Кроме Шилова такой бредятиной никто не занимался, и я мазнула взглядом по рядам в поисках Андрюхи, когда наткнулась на самодовольное лицо Алексея. Мне очень повезло не оказаться опять с ним за одной партой. И Ежов для него самая подходящая компания.
Хмыкнув, я отвернулась и развернула записку. Почерк надо заметить был аккуратный, хоть и явно мужской. Буквы ровные, четкие. Мало отрывных линий, что придавало плавности. Неплохой, но и не идеальная каллиграфия.
— «Подружка меня не заменит, детка. Скучаешь?» — тихо прочитала Кира, вытянув шею и заглядывая в листок.
— Козел… — фыркнула я.
Долго думать не стала. Ниже, в этой же записке написала:
«Нету прототипов,
Сколько не ищи.
У тебя ж, Антипов,
Мозг утек в трусы».
С самой очаровательной улыбкой развернулась, пока не видит учитель, и передала записку обратно.
На резкий смех Славки обернулись все. Показав мне абсолютное одобрение, Ежов хлопнул Антипова по плечу, а тот прострелил меня взглядом. Злился. Но, обломинго, мажор! Твои щупальца меня не достанут через два ряда.
Через какое-то время меня опять ткнули в бок. Задолбали, чесслово… Под пристальным взглядом Золотаревой развернула записку.
«Готовься, кукла. Буду воспитывать пока голос не сорвешь».
Вот же гад! Ответила. Промолчать не смогла.
«Верь, не уничтожа
Похотливый ген,
Скоро станешь, Леша,
Ты похож на член».
Все. Я красотка и
