раза попала в замочную скважину, и выдохнула лишь, заперевшись у себя.
Прикрыла рот рукой и сползла по двери вниз.
Прикусила зубами ладонь и сильно зажмурилась, надеясь, что из меня не вырываются всхлипы.
Алиса — девушка Глеба.
Новое известие стало апогеем сегодняшнего тяжелого дня.
Словно ожил мой самый страшный кошмар.
Глеб
Не сразу отреагировал на побег Топорковой, и из-за ступора потерял несколько драгоценных секунд.
— Нина!
Подорвался и кинулся следом, желая всё объяснить, но не сразу понял, что мой окрик она не услышит.
— Глеб, — раздраженно произнесла Алиса и выставила поперек двери руку, касаясь пальцами косяка.
— Убери, — как можно спокойнее выдохнул, хотя хотелось рявкнуть на нее за то, что прервала наш с Ниной разговор.
— Да ладно тебе, я же просто пошутила.
Тон у нее был шутливым и в то же время немного виноватым.
Спокойно, Глеб, не кипятись.
— Мне не нравятся твои шутки, Алиса. А теперь дай пройти.
Рука ее с моего пути исчезла, и я сразу же выскочил в коридор. Как и думал, Нины уже там не было. Смысла стучать в ее комнату не было, но я сделал пару попыток, после чего вернулся к себе в раздрае.
Вторая Топоркова продолжала стоять на пороге.
— И чего злишься? Сам же сказал, мы теперь пара.
Нервно взъерошил волосы и сморщился. Как же невовремя она пришла.
— Ты же знаешь, что это… — осекся, вспоминая то, что сказал ей.
Точнее, чего не сказал.
Я же с ней так и не объяснился. Надеялся, что она поняла меня с полуслова.
— Слушай, Алиса, — виновато глянул на нее, злясь на себя за собственную оплошность.
Она вошла внутрь следом за мной и прикрыла дверь, и я был за это ей благодарен. Лучше, если лишних свидетелей нашего разговора не будет.
— Да ладно, Глеб, не беспокойся, я не влюбленная в тебя дурочка, чтобы поверить, что мы с тобой, действительно, парочка.
В ее глазах сияли смешинки, и я выдохнул, чувствуя небывалое облегчение.
Будь она обычной девчонкой, было бы проще отшить ее в случае, если бы она восприняла те мои слова всерьез, но, кажется, глупой она не была.
— Итак, может, ты объяснишься? — встала Алиса напротив и скрестила на груди руки.
— Слушай, извини, что вмешал тебя, просто, — почесал висок.
— Хотел избавиться от своей бывшей?
Девчонка вздернула бровь, а мне не оставалось ничего другого, как кивнуть, ведь это было правдой. А она еще и весьма проницательна.
— Она, конечно, та еще стерва, но теперь мы с тобой пара. Завтра об этом будет трубить вся школа, слухи быстро распространяются, ты ведь знаешь.
Топоркова медленно подошла и положила ладонь мне на грудь.
Стиснул челюсти и чуть не застонал от своей глупости.
Если бы я знал, что произошло с Ниной из-за аварии до того, как решил прикрыться с помощью Алисы, никогда не стал бы делать ее своей фиктивной девушкой.
Теперь, что бы я ни сказал, вся эта ситуация будет выглядеть так, будто мне стыдно встречаться с ущербной сестрой, и я выбрал более здоровую.
— Алиса… — убрал ее руку, расчерчивая границы между нами.
Она глупой не была и сокращать дистанцию не стала, отошла.
— Только не говори, что собираешься бросить меня, когда моему статусу в роли твоей официальной девушки нет и суток, — усмехнулась.
Наши взгляды встретились, и я сжал ладони в кулаки. Именно это я и собирался сделать, признавая, что мое решение было опрометчивым и необдуманным, вот только следующие ее слова заставили меня задуматься.
— Ты меня не интересуешь, Глеб, я это уже говорила, так что расслабься. Но, как я уже сказала, завтра вся школа будет знать, что мы встречаемся, и я пришла попросить тебя… В общем, мне бы не хотелось развеивать эти слухи, раз уж так всё спонтанно вышло.
— Ты утверждаешь, что я тебе не нравлюсь, но хочешь числиться моей девушкой? Это нелогично, сама не видишь разве? — вздернул бровь.
— Ты ведь знаешь, для чего было организовано наше вчерашнее знакомство. Наши предки хотят свести нас. Вот только в отличие от любимой законной дочери, которой могли бы позволить всё, мой отец ждет от меня послушания. А я…
Алиса сделала паузу и тяжело вздохнула.
— Я хочу поступить в университет и уехать, но если у нас с тобой ничего не выйдет, папа не оставит свои попытки. Не даст мне развиваться, так что для меня наша пара — идеальное прикрытие для родаков. Они будут довольны.
Алиса опустила голову, даже плечи ее поникли, но я не спешил ее жалеть. По тому, что я видел за столом, мне показалось, что именно она — любимица отца, но не видит этого, ревнуя к сестре. Беспочвенно, на мой взгляд.
А насчет прикрытия… Неужели так сильно хочет заниматься рисованием?
— А мне от этого какая выгода? — поджал губы.
Немного взыграла совесть, что я прикрылся ею перед Ольгой, и за это я ощущал себя обязанным, но одно дело — играть роль для одноклассников, другое — для отцов.
— Ты тоже останешься в плюсе, Глеб. Как сестра, я должна присматривать за Ниной, и мне влетит от отца, если он решит, что ее состоянием пользуются. Если же все будут думать, что мы с тобой пара, никого не удивит, что ты крутишься вокруг нее.
В иной ситуации выгнал бы ее взашей, но беспокойство, которое теперь меня одолевало, никуда не проходило.
— Нина тебе нравится, не отрицай, я это вижу, но мой… наш с ней отец не одобрит вашего с ней брака.
Не обратил внимания на ее заминку, списав это на дочернюю ревность к сестре.
А затем до меня дошел смысл ее слов.
Усмехнулся. Глупости. Жениться я ни на ком не собирался. Нина мне, конечно, нравится, но брак в моем возрасте — как-то рановато.
— Моя сестра — инвалид, и папа…
— У нее тугоухость, — поправил Алису, ощущая какое-то раздражение от ее слов.
— Это не отменяет того факта, что она глухая, Глеб.
Стиснул челюсти, ведь отрицать этого не мог.
— Как только папа узнает, что Нина с кем-то встречается, переведет ее в другое место. И ей, и мне влетит, но больше ты ее не увидишь. Отец… непреклонен и считает, что с ней могут встречаться только из-за… денег.
Прищурился, наблюдая за выражением лица Топорковой, и отчетливо видел, что Нина ей не нравилась. Видимо, незаконнорожденная дочь чувствовала себя обделенной и скрыть своих настоящих эмоций не могла.
— Наши отцы дружны. Я не какой-то там парень с улицы, желающий породниться с богатым семейством.
