И почему все это так невозможно приятно, что хочется ещё?! Я как безумная подставляю под поцелуи губы, шею, грудь. Алексей остервенело вколачивает меня в кровать, шепча на ушко, что обязательно повторит это вечером, и завтра, и каждый день, и вообще съест меня. Потому что я вся его: такая замечательная, вкусная, красивая, нежная и желанная…
Главное удовольствие, о котором так много говорят, меня потрясает. Это как будто пробуешь сделать тройной аксель в первый раз и не знаешь - упадешь или нет. И вот ты приземляешься строго на лезвия, и катишься дальше. Грудь распирает от количества воздуха и одновременной невозможности продышаться, сердце колотится, тело немеет, как будто тебя после бани опустили в прорубь, и каждая клеточка тела становится чувствительной, будто накачали допингом.
Я вжимаюсь в Алексея и боюсь отпустить его плечи, потому что нам придется встретиться лицом к лицу. Сейчас, когда отступили сон и возбуждение это кажется просто невозможным. А что если лучше между нами больше ничего не будет? Ещё очень страшно увидеть в глазах Алексея что-то для себя неприемлемое. То, что ранит, обидит или заставит почувствовать себя использованной, как когда-то очень давно…
Нет, время такие воспоминания у девочек не стирает, оно просто прячет их глубоко в душу до удобного момента. Вот как сейчас.
-Вау… - выдыхает Алферов, смеется и целует меня в макушку. - Эй… Ты живая?
Укладывает меня к себе на плечо и целует в нос, щеку, губы.
-Не уверена, - шепчу смущенно.
Алексей снова смеется.
-Прости, очень стремительно вышло, но ты слишком долго держала меня голодным.
-Быстро? - Переспрашиваю шокировано.
-Да, да! И очень мало, - кивает муж. - Ты вся в долгах, дорогая. Не расплатишься.
Я понимаю, что он шутит, и тоже начинаю улыбаться.
-Я все так делала? Тебе было приятно? - Решаюсь на вопрос.
-Шутишь? Конечно!
Мы ещё не немножко тискаемся, пока детский плач из соседней спальни не оповещает нас, что родительское время истекло.
Я убегаю к малышам. День начинает идти своим чередом за исключением только того, что мы теперь с Алексеем, как магниты. Постоянно норовим к друг другу притянуться и понежничать.
У меня в груди и в животе порхают те самые глупые бабочки.
Переодев детей, я иду с ними на кухню и укладываю в шезлонги.
Слышу, что Алферов с кем-то ругается в кабинете. Варю нам кофе. Яичница с мясом остывает. Очень хочется кушать. Вот как правильно поступить? Ждать Алексея или не ждать? Хотелось бы вместе…
Малыши будут спокойно играть ещё минут десять, а после снова захотят на ручки.
В итоге я успеваю за время отсутствия Алферова не только поесть, но ещё и помыть посуду.
По лицу мужа, едва он заходит в кухню, я понимаю, что что-то случилось. Он игнорирует завтрак, который сам же приготовил, залпом выпивает кофе и раздраженном жестом забирает со стола часы.
-Проблемы? - Интересуюсь сочувственно.
Он замирает. Вдруг подходит ко мне и целует в лоб.
-Все будет хорошо. Не переживай. Просто журналисты немного лютуют.
-Ярмарка прошла плохо?
-Нет, мелочи… - отвечает растерянно. - Черт! - Психует, опять погружаясь в телефон.
Решаю дальше вопросами Алексея не доставать. Удовлетворю любопытство в интернете.
Провожаю мужа на работу, укладываю в коляску детей для прогулки и… неожиданно нигде не нахожу телефона.
Осматриваю шкафы, коляску, кровати, диваны, кухню. Он как сквозь землю провалился!
Отчаявшись, выхожу к охране и прошу их набрать меня. Не доступен. Да что же такое? Где я могла его потерять? Как сказать об этом Алексею? Он же только его подарил…
Чтобы немного развеяться и прогуляться дохожу с детьми до магазина. Хочется шоколада. А ещё нужно купить зелени и овощей к ужину.
В небольшом местном супермаркете выбор небольшой, но зато всегда все свежее, и очень приятные продавщицы. Они всегда улыбаются, когда видит нас. Спрашивают, как я сплю, как кормлю…
Но сегодня я понимаю, что что-то не так, едва захожу в магазин.
Снова эти взгляды любопытные в спину. Снова шепот за спиной. Я краснею и не понимаю, что могло измениться за одну ночь?! Только же наладилось!
-Бедная девочка…
-Да ладно тебе «бедная». Всем бы такими «бедными» быть!
-Да к черту деньги эти, если мужик гад такой. Лучше уж в шалаше.
-Вот пусть мне отдаст, если ей не нужно. И мужика и деньги. А я потерплю.
Не выдержав и вскипев от такого откровенного перемывания моих костей, я разворачиваюсь и налетаю на двух женщин, стоящих возле стеллажа с консервами.
-Это почему же я бедная? А? Потому что детей родила и замуж вышла? - Спрашиваю воинственно.
Та барышня, что помоложе, сначала теряется, а после медленно поворачивает ко мне экран своего телефона.
Вторая женщина с начесом на голове и в леопардовых лосинах смотрит на меня с издёвкой.
Типо что? Выкуси!
Я опускаю глаза к телефону и… чувствую, как мир вокруг начинает качаться. Только коляска помогает мне не упасть. Колени подкашиваются.
Смотрю на фотографии Алексея, который целуется со своей помощницей среди снопов сена, и не могу отвести глаза. Не могу поверить! Как? Почему?
Может, это старое фото? Нет… Вчерашнее.
И зачем тогда нужно было сегодняшнее утро?!
Лицемер! Бабник! Лжец!
Не знаю, где нахожу силы не убежать в истерике. Я даже умудряюсь изобразить улыбку. Практически равнодушно выдавливаю из себя: «это фотомонтаж…» И ухожу из магазина с высоко поднятой головой, так и не оплатив редис и килограмм огурцов.
Потом, конечно, едва подая за ворота дома, начинаю рыдать. Ко мне бросается охрана с вопросом, что случилось.
-Случилось, - киваю. - Звоните Алферову. И дайте мне трубку.
Мерзкая догадка скользким ужом кружится в душе.
Он же не мог? Господи, Настя, ты - дура. Конечно, мог! У него просто нет ничего святого!
-Алло, дорогой, - говорю елейно, едва получаю телефон, - ты случайно не брал мой телефон на работу?
Не знаю, как держусь, чтобы просто говорить. Слезы душат.
И, видимо, я не очень хорошая актриса, а может быть, охранник уже рассказал Алексею, что я плакала, поэтому вместо ответа на вопрос я получаю встречный:
-Что случилось?
-Где мой телефон? - Повышаю голос. - Я хочу кое-что там посмотреть!
-Давай, я вернусь, и мы найдем его… - предлагает Алексей миролюбиво. - Зачем такие нервы. Мелочи…
-Мелочи?! - Рявкаю истерично. - Хватит делать из меня дуру! Просто ответь : зачем? Зачем нужен общий быт, секс, ужины, если ты завтра же найдешь мне замену?
-Я сейчас приеду, - отвечает сухо Алферов.
-Я тебя не жду, - отвечаю и бросаю трубку.
Глава 19.
Алексей
-Я действительно не знала, что кто-то сделал фотографии… - рыдает Елена.
Зажимаю переносицу и прикрываю глаза, чтобы перестать орать.
-То есть ты сейчас подписываешься под тем, что профнепригодна?! Что у тебя нахрен съехали мозги от гормонов, и ты решила, что на ярмарке, где на один квадратный метр топчется человека три из прессы, нас никто не увидит?!
Рыдает…
-Я все исправлю. Я все вычищу. Я клянусь…
-Да?! - Беснуюсь. - А из головы людей ты как это удалишь? Или ты считаешь мою жену идиоткой?! Как мне ей это объяснять?
-А как вы собирались объяснять ее сестре детей? - Оскаливается Елена. - Ветром надуло? Да они оба ваши копии…
Я с хрустом ломаю в кулаке шариковую ручку, буквально сатанея.
-Вон… - шиплю. - Собрала вещи и пошла от сюда вон! Ты не имеешь права рассуждать о моей семье!
-Простите… - пищит помощница. - Я просто…
Делаю взмах рукой, чтобы заткнулась. В кармане звонит телефон.
Охрана… И у меня внутри все обрывается. Да, Настя, конечно, обнаружила отсутствие телефона, но почему звонит? Что-то случилось? Переживает? Или что-то уже просочилось про нас с Еленой на местные каналы? Да нет, не может быть. Настя их не смотрит.
