— Никак не могу решить, как к этому отнестись, — изрекает Маша, подумав. — С одной стороны, прекрасно осознавать, что ты блюдешь чистоту своих отношений с Марианной. А с другой, мне почему-то неприятно от слов, что ты меня не хочешь. Возможно, дело в твоем тоне и слове «разумеется».
— Маш… — Я смотрю на нее умоляюще. — Пожалуйста, давай закроем эту тему и пойдем завтракать.
— Хорошо, — соглашается она, не моргнув глазом. — Только я сначала умоюсь.
Я с облегчением отхожу в сторону, пропуская ее внутрь. Утро начиналось хуже лишь однажды: когда Римма Марковна застала меня дергающим жирафа за уши. Я потом целых две недели дрочить не мог. Зато она наконец-то начала стучаться.
— Тимур! — вновь раздается из-за закрывшейся двери.
Я по инерции дергаюсь, готовясь услышать очередное каверзное замечание. И не ошибаюсь.
— Если тебе попадутся белые трусики из органического бамбука — это мои. Я обыскала всю кровать, но не нашла. Так как именно ты их с меня снял, возможно, у тебя появятся идеи, куда они могли запропаститься.
Я обреченно закрываю глаза. Бля-ядь. Даже белье с нее стянуть успел. Хорошо, что хоть присунуть не предложил на полшишки.
____
За завтраком тема совместного сна больше не всплывает, потому что Маша увлеклась разбором нашего утреннего рациона. Выяснилось, что сам того не подозревая, я питаюсь абсолютно правильно: обхожу стороной склизкие молочные каши и делаю упор на белок, овощи и растительные жиры. Единственное, что она порекомендовала исправить — это пить горячую воду перед едой, потому что она что-то там запускает.
В последний раз я слушал ее так внимательно четыре года назад, когда был влюблен по уши. И не потому что так горю желанием питаться согласно заветам современных нутрициологов, а потому что не хочу, чтобы она ненароком слезла с безопасной темы и, невинно похлопав глазами, спросила что-то вроде: «А что тебе снилось?» или «Как думаешь, куда исчезли мои трусики?»
Но как бы преданно я на нее не смотрел, к концу завтрака Маша, посерьезнев, таки выдает:
— Тимур, нет причин чувствовать себя неудобно из-за того, что ты пытался заняться со мной сексом. Я верю, что в трезвом сознании ты бы не пытался, и за это очень тебя уважаю. Более того, при встрече я обязательно расскажу Марианне, какой достойный партнер ей достался.
— Не надо… — перебиваю ее я, за секунду в красках представив этот разговор. — Пожалуйста.
— Почему? — Она смотрит на меня недоуменно. — Думаю, это помогло бы нам сблизиться.
— Нет, — отрезаю я и, запив свой полезный завтрак неполезным, по уверению Маши, кофе, встаю. — Мы приехали сюда по делам, так что идем. Шейхи нас ждут.
Glava 26
Тимур
Сидя в такси, везущим нас в очередной дорогущий ресторан, где запланирована встреча с человеком по имени Рашид, я думаю, что за все время существования «Эллады» не вел настолько насыщенную светскую жизнь. Как я уже говорил, работа риэлтора далеко не сахар, и только с появлением Маши сделки вдруг стали заключаться непременно в окружении крабов и фуагра.
— Как думаешь, платье не слишком короткое? — Маша старательно разглаживает юбку. — Не хотелось бы оскорбить этого Рашида в его истинных мусульманских чувствах.
— Нормальное платье, — буркаю я, покосившись на ее ноги. Понятия не имею, что может быть оскорбительного в женских коленях, тем более таких, как у Маши.
— Перед отъездом я на всякий случай купила хиджаб, но сегодня подумала, что надеть его будет лишним.
— А буркини ты не захватила про запас? — иронизирую я, не в силах простить ей тот образ в купальнике, ставший причиной моих бессознательных домогательств.
— Ой, нет, — отмахивается Маша. — Вряд ли бы он мне пошел. А вот в хиджабе я красивая.
Отвернувшись к окну, я прячу усмешку. Маша, несмотря на ее якобы древнюю и мудрую душу — типичная женщина.
— Итак, как я выгляжу? — спрашивает она, когда мы выходим из машины. Я начинаю думать, что она пытается нарваться на комплимент. Выглядит она, как и всегда… прекрасно. Я бы даже хотел к чему-нибудь придраться, чтобы спустить ее с пьедестала четырехлетней давности, но, увы, не к чему. Распущенные волосы блестят на солнце, глаза сияют, кожа тоже. И голубой ей очень идет.
— Хорошо ты выглядишь, — ворчливо бросаю я и киваю на дверь. — Мы вроде землю твоего деда продавать собираемся, а не в гарем к шейху тебя сдавать.
Я снова сам себе противен. Почему-то в ее присутствии у меня только и получается, что язвить и ворчать. А еще сонным распускать руки и говорить, как сильно я ее хочу.
— Здравствуйте, Рашид ибн Мохаммед, — сложив ладони лодочкой, Маша отвешивает мужику, замотанному в белую простыню, поклон. — Я Мария ибн Леджер. А это Тимур ибн Шубский.
Подобное нелепое приветствие застает меня врасплох и я неожиданно для себя начинаю ржать, чем заслуживаю порицающий взгляд араба. Возможно, я только что просрал самую крупную сделку в своей жизни, но… Мария ибн Леджер и Тимур ибн Шубский? Серьезно?
Рашид ибн Мохаммед говорит ей что-то на тарабарском и Маша, повернувшись ко мне, сообщает:
— Он спрашивает, на каком языке нам удобнее разговаривать: по-английски или по-арабски.
Мне, честно говоря, однохуйственно. Я не понимаю ни того, ни этого.
Но, скорчив серьезную мину, деловито говорю, что предпочитаю английский.
Короче, два часа я развлекаюсь тем, что заказываю все, на что падает глаз, потому что названий блюд в меню тоже не понимаю. Маша с ибн Арабом, как я мысленно его прозвал, трещат, не смолкая.
Он мне не нравится. Зря Маша переживала по поводу длины платья. Судя по сальному взгляду, ибн Араб не оскорбился бы, даже если она пришла б голышом.
— Рашид приглашает нас к себе на виллу, Тимур, — торжественно сообщает Маша ближе к концу ужина.
— Круто, — хмыкаю я, отправляя кусок жареного кальмара в переполненный желудок. — Вы это так долго обсуждали? Сколько рома и колы брать?
— Нет, конечно. Просто узнавали друг друга поближе. Рашид удивился, когда я сказала, что ты не мой муж и тебя дома ждет женщина.
Отхлебнув воды, я смотрю на ибн Араба исподлобья. Прощупал почву, значит?
— Ты бы с ним поаккуратнее. Заманит тебя в свой гарем под предлогом подписания контракта и потом принудит до конца жизни рожать ему наследников.
— Тимур, — Маша смотрит на меня сочувственно. — Ты, что, читал «Шейх моего сердца»? Это ведь низкосортная беллетристика, не имеющая ничего общего с реальностью.
Я понятия не имею, откуда в моей голове взялся этот бред. «Шейха моего сердца» я точно не читал. Хотя,возможно, его читала Марианна, и когда-то пересказала мне сюжет. Ну, или меня так бесит этот хер в марле, что хочется приписать ему пару нелицеприятных поступков.
— Если вы закончили знакомство, то можно идти, — ворчу я, буквально выдирая счет из рук официанта, намеревавшегося отнести его арабу.
— Рашид говорит, что он сам оплатит… — пытается возразить Маша.
— Скажи ему, что Тимур ибн Шубский сегодня угощает. — Я прикладываю карту к терминалу, глядя как с нее списывается поистине космическая сумма. — На виллу к нему мы приедем. Если чипсов с сухариками нужно захватить — пусть звякнет.
Glava 27
Маша
Весь обратный путь до отеля Тимур ведет себя странно: смотрит в телефон, а меня напрочь игнорирует. Я не могу понять, в чем дело, ведь встреча с Рашидом ибн Мохаммедом прошла настолько прекрасно, что он даже пригласил нас на фуршет. Вдруг где-то посреди непринужденной беседы выяснится, что и Рашиду нужно что-то продать. Хорошо бы это что-то измерялось в сотнях гектарах и находилось близко к морю.
От мысли об этом надпочечники начинают усиленно вырабатывать адреналин. Кажется, профессия риэлтора — это действительно мое.
— Может быть, немного прогуляемся? — предлагаю я вслух и, заметив, что Тимур не выказывает никакой реакции, тереблю его за колено. — Ти-иму-ур!
От моего прикосновения он резко вздрагивает, словно от удара током.
