Марк вздыхает и недовольно поворачивается к Аманде со словами:
— Скажите, что перезвоню через пять минут.
— Миссис Комптон настаивает на немедленном разговоре.
Голос босса звучит резче:
— Перезвоню.
— Хорошо, — огорченно уступает Аманда, — сейчас передам.
Ассистентка исчезает, а строгий начальник вновь концентрирует внимание на мне.
— Миссис Комптон — моя матушка, — поясняет он, забавляясь почти в открытую. — И кстати, единственная женщина, которой позволено мной командовать. К сожалению, управление солидным аукционным домом создает для этого великолепные условия.
— О! — удивленно восклицаю я, и страх сразу отступает. — Ваша матушка? — снова улыбаюсь.
Марк, конечно, помешан на власти, но все-таки не настолько безнадежно, как я опасалась. В голосе прозвучали нотки неподдельной нежности. Он любит мать, а сыновнее чувство немало говорит о мужчине.
— Безжалостное руководство не имеет ничего общего с родственными узами, не так ли? — Понимаю, что дразню Марка, но не могу отказать себе в удовольствии.
— Возможно, какая-то связь все-таки существует, — отвечает Марк, неожиданным искренним признанием допуская в скрытый от посторонних глаз уголок души.
Он деловито стучит пальцами по толстой папке с бумагами.
— Вам предстоит многое прочитать, а потом пройти обширное тестирование. Результат покажет, какую роль вы будете играть в нашей галерее. Если докажете, что способны вести значимые дела и совершать сделки на уровне «Риптайда», уверяю, что думать о деньгах вам больше не придется.
Сердце радостно подпрыгивает. Неужели это возможно? Неужели действительно выпадет счастье зарабатывать на жизнь общением с искусством?
— Постараюсь справиться с тестом.
Комптон наклоняется ближе.
— Вижу в вас нечто особенное, мисс Макмиллан. Надеюсь, вы сможете доказать, что я не ошибаюсь.
Не добавив больше ни слова, он встает и выходит из комнаты. Неподвижно, словно окаменев от напутствия, смотрю вслед. О зарплате Комптон ничего определенного так и не сказал, но, насколько помню, намекнул на серьезную сумму. Жаль только, что я не задала ни одного вопроса о Ребекке. Непременно все разузнаю, обещаю я себе. Как только настанет подходящий момент.
Проходит полчаса. Обстоятельно осваиваюсь в новом офисе, не забывая, впрочем, что лишь на время взяла его взаймы у Ребекки. Аманда уже подключила компьютер и вернулась к своему столу в холле. Я осталась одна за закрытой дверью. Теперь уже ничто не мешает приступить к работе.
Открываю новый почтовый ящик и вижу письмо от Марка — точнее, от мистера Комптона. Спрашиваю себя, намерен ли он и впредь оставаться со мной на вы. Аманду, во всяком случае, босс называет по имени — слышала собственными ушами.
«Добро пожаловать в галерею «Аллюр», мисс Макмиллан. Ниже найдете доступ к нескольким тестам. Все они ограничены во времени, чтобы исключить возможность консультаций в Интернете. Уверен, впрочем, что столь низкая хитрость вам бы и в голову не пришла. Желаю удачи и вам, и себе.
Марк Комптон».
Вижу ссылку «Игры страждущих» и не могу удержаться от смеха. Удивительно и в то же время приятно обнаружить, что новый начальник обладает чувством юмора. Глупо было так отчаянно трусить, нервничать во время встречи. Понятно, конечно, что дело вовсе не в Марке, а в том сияющем мире искусства, о котором мечтала с детства. Но главная проблема заключается во мне самой: в моем прошлом, в тех привидениях и скелетах, с которыми неизбежно придется встретиться, сидя за этим столом. И в найденных дневниках, говорю себе, ощущая нежный запах роз, который напоминает о Ребекке.
Открываю правый ящик, достаю зажигалку и подношу к свече. Огонек оживает, а мой взгляд поднимается к роскошному букету на картине. Представляю, как на моем месте сидит Ребекка. Чувствую, как она склоняется ко мне, но почему-то совсем не боюсь потусторонних ощущений. Танцующий огонек успокаивает: Ребекка жива, у нее все хорошо. Надеюсь, она скоро вернется в этот кабинет, ну а я… для меня тоже отыщется местечко в прекрасном мире искусства. Можно ли надеяться, что мечта даст возможность зарабатывать на жизнь? Стремление добиться этого настолько безгранично, что становится страшно и больно. Четко понимаю, почему до сих пор ни разу не попыталась сменить профессию; одна из причин — материальная — исчезнет, как только начнут поступать комиссионные за проданные картины. Но вот другая — эмоциональная — угрожающе нависает подобно огромному камню. Если ничего не получится и придется вернуться к прежней работе, умру с горя.
— Ты должна попробовать, — шепчу в пустоту комнаты. — Постарайся, не бойся.
Постепенно рождается уверенность, а страхи бледнеют и отступают. Если суждено здесь остаться, если есть возможность доказать, что я чего-то стою, то пора браться за дело. Погружаюсь в работу. Вопросы, конечно, непростые, но тем приятнее та легкость, с которой преодолеваю несколько первых тестов. Заканчиваю четвертый, удовлетворенно потягиваюсь и обдумываю целесообразность допинга в виде чашки кофе — теперь уже, разумеется, холодного. Размышления прерывает стук в дверь.
— Войдите! — приглашаю громко и ощущаю легкое волнение — впрочем, назвать его неприятным нельзя: трудно вспомнить, когда в последний раз весь день казался одним бесконечным приключением.
Входит молодой человек азиатской внешности. На вид ему около тридцати.
— Я — Ральф. Финансовый волшебник.
— Привет, Ральф, — вежливо киваю я, с трудом сдерживая улыбку. В этом парне симпатично все, начиная с шутливого, дружелюбного определения собственной корпоративной роли и заканчивая белоснежной рубашкой с красным галстуком-бабочкой.
— Да-да, знаю, — продолжает он, отвечая на мою улыбку. — Совсем не похож на Ральфа. Родители хотели, чтобы сынок лучше вписался в американскую действительность, однако сами не стали американцами настолько, чтобы почувствовать, что имя далеко не самое крутое. Но мне оно нравится своей неожиданностью. Удивляет и заставляет людей улыбаться — вот как вас сейчас.
— Мне очень нравится, — признаюсь искренне и улыбаюсь еще шире. — Наверное, у вас отлично пошли бы дела в торговле картинами: имя работало бы как реклама.
Ральф хмыкает.
— Иметь дело с надутыми богачами, которые сюда приходят? Нет уж, большое спасибо. — Он понижает голос. — Достаточно того, что приходится изо дня в день управляться с Марком.
Теперь уже смеюсь открыто.
— Придется вам поделиться секретом мастерства.
