— Прикольные, — прокомментировала Кейси, улыбаясь. — Кто тебе их купил?
— Папочка, — ответила Анжела, поглаживая кончик своего фиолетового кеда. — Он и мама соревнуются теперь за мое внимание. Сначала это меня доставало, но я решила быть умнее и воспользоваться возможностью. — Она скрестила ноги и откинула назад свои длинные темные волосы. — В следующий раз я надеюсь получить что-нибудь от «Prada».
Все засмеялись.
— А я вот ничего хорошего от развода моих родителей не получила, — сказала Кейси. — Думаю, моему отцу было все равно, если даже я и любила его больше.
— Грустно, — пробормотала Джессика.
— Да нет на самом деле. — Кейси пожала плечами и начала соскребать розовый лак со своего ногтя. — Отец идиот. Я была на седьмом небе, когда мама выкинула его из дома. Теперь она плачет намного реже, а когда мама счастлива — мир становится немного счастливее. Конечно, у нас не так много денег, как раньше, к тому же и отец не особо на нас тратился. Он предложил маме купить ей машину, на этом и закончилось его хорошее поведение.
— Разводы вгоняют в депрессию, — вздохнула Джессика. — У меня бы сердце разбилось, если бы мои родители разошлись. Правда, Бьянка?
Я почувствовала, как у меня вспыхнули щеки, но Кейси сменила тему, поэтому я притворилась, что не слышала вопроса Джессики.
— Эй, Викки, что произошло в ночь танцев? Ты так и не рассказала, как все прошло.
Дженин захихикала, явно в курсе дела.
— Ты им еще не сказала?
Викки закатила глаза и намотала локон своих белокурых волос на палец с идеальным маникюром.
— О Боже. Ладно. В общем, Клинт со мной больше не разговаривает, а Росс…
Ее голос отошел на задний план, когда мою голову заполнили мысли. Как бы мне не хотелось перестать думать о Джейке, слушать о проблемах Викки с парнями было совершенно не интересно. В любой другой день я, быть может, и нашла бы в ее истории что-то занимательное, воспринимая ее как свою собственную мыльную оперу, но в этот момент все ее проблемы казались мне мелкими и незначительными. Пресными. Блеклыми. Пустыми.
Я не могла не чувствовать себя немного виноватой за такие мысли. Они делали меня такой же эгоистичной, как Викки. Так что, в итоге, я заставила себя прислушаться к тому, что же вещает Викки МакФи.
Затем кое-что сказанное ей, привлекло мое полное внимание.
— …но я немного позажималась с Уэсли после этого.
— Уэсли? — спросила я.
Викки одарила меня улыбкой во весь рот, гордая тем, что считала своим достижением. Она что, не знает, что две трети девчонок школы добились того же? Включая меня… но, конечно, этой части она не знала.
— Ага, — ответила она. — После ссоры с Клинтом, я оказалась на стоянке с Уэсли. Мы некоторое время целовались в его машине, но потом позвонила моя мама, так что мне пришлось ехать домой, до того как она что-нибудь вытворила. Облом, да?
— Конечно.
Мой взгляд несколько секунд блуждал по столовой, прежде чем найти голову с густой вьющейся каштановой шевелюрой, на несколько сантиметров возвышающуюся над остальными вокруг. Уэсли сидел с группой друзей — в основном, девчонок — за прямоугольным столом на другой стороне зала. Его черная футболка в обтяжку, хоть и не подходящая для холодной февральской погоды, красиво очерчивала идеальные мускулы рук. Рук, которые совсем недавно обвивали мое тело, которые помогли мне избавиться от стресса.
— Я говорила вам, что мой брат приезжает в гости? — спросила Джессика. — Он с невестой пробудет здесь неделю.
Взволнованный взгляд Кейси сразу же нашел меня, и ее глаза расширились, когда я вскочила на ноги.
— Ты куда, Би?
Все за столом перевели взгляды на меня, и я постаралась, чтобы мой голос звучал убедительно.
— Я только что вспомнила, — сказала я, — мне нужно поговорить с Уэсли о нашем сочинении по английскому. — К черту все, не буду я его избегать. У меня есть идея получше.
— Разве вы не закончили его в субботу? — спросила Джессика.
— Мы начали, но не закончили.
— Потому что были заняты поцелуями, — пошутила Кейси, подмигивая мне.
Не выгляди виноватой. Не выгляди виноватой.
— Поцелуями? — Викки посмотрела на меня, приподняв одну бровь.
— Разве ты не слышала? — засмеялась Джессика. — Бьянка по уши влюблена в Уэсли.
Я сымитировала рвотный рефлекс, и все захихикали.
— Ага, как же, — пробормотала я, удостоверившись, что мой голос полон раздражения и отвращения. — Не выношу его. Боже, миссис Перкинс потеряла все мое уважение, заставив работать с ним в паре.
— На твоем месте я была бы не седьмом небе, — сказала Викки с горечью в голосе.
Дженин и Анджела кивнули в унисон.
— Ладно. — Я немного нервничала. — Мне нужно поговорить с ним и покончить с этим. Увидимся позже.
— Окей, — ответила Джессика, махнув рукой.
Я поспешила сквозь переполненную столовую, не останавливаясь, пока не достигла стола Уэсли, где, не считая его, единственной мужской особью был Харрисон Карлайл. На секунду я замешкалась.
Одна из девчонок, тощенькая блондинка с губами как у Анджелины Джоли, полностью занимала внимание Уэсли, вещая что-то о ее неудавшихся каникулах в Майями. Он совершенно точно слушал ее только для того, чтобы убедить в своей симпатии. Отвращение смыло с меня все замешательство, и я громко прочистила горло, привлекая внимание всех за столом.
Блондинка явно разозлилась, но я сфокусировалась на Уэсли, который спокойно смотрел на меня, как на любую другую девчонку. Я задрала нос и сказала:
— Мне нужно поговорить с тобой о сочинении по английскому.
— Это срочно? — спросил Уэсли со вздохом.
— Да, прямо сейчас. Я не собираюсь завалить это дурацкое задание из-за твоей ленивой задницы.
Он закатил глаза и встал из-за стола.
— Извините, дамы, — сказал он убитым этой трагедией девчонкам. — Увидимся завтра. Займете мне место?
— Конечно, займем, — пропищала миниатюрная девушка с рыжей шевелюрой.
Уходя, я слышала, как «Большие Губы» прошипели:
— Боже, ну и сучка же она!
Выйдя в коридор, Уэсли спросил:
— В чем проблема, Простушка? Я же отправил тебе сочинение по электронной почте вчера, как ты и просила. И куда это мы идем? В библиотеку?
— Просто заткнись и следуй за мной. — Я провела его дальше по коридору мимо нашего класса по английскому.
Не спрашивайте, откуда у меня возникла эта идея, потому что я не смогу на это ответить, но я отлично знала куда мы идем, и благодаря этому я официально могла прослыть шалавой. Но когда мы достигли двери, ведущей в давно не используемое подсобное помещение уборщиков, я не чувствовала ни капли стыда… по крайней мере, пока.
