Джина медленно приходила в себя. Она все еще находилась во власти сладкой истомы. Наконец, она шевельнулась и коснулась губами шеи Грегора. Он приподнял голову и посмотрел на нее. Джина встретилась с ним взглядом, и нерешительная улыбка тронула уголки ее губ. Он молча смотрел на нее, приготовившись ко всему, в том числе, ожидая от нее возможных упреков и обвинений.
— Я рада, что это произошло, — призналась она и поцеловала его. — Это было восхитительно, намного прекраснее, чем все мои воспоминания.
Ее слова поразили его в самое сердце. Ее непредсказуемость сводила с ума. Он мог вышвырнуть ее из своего дома и бросить на произвол судьбы. Он не желал осложнять свою жизнь, а она своим присутствием вносила неразбериху, и нужно было с этим покончить. Грегор снова задумался. В конечном итоге, потребность в ее присутствии, в тепле и ласке, взяла над ним верх.
Откинувшись назад, он взял Джину за подбородок и заставил смотреть себе в глаза. Грегор почувствовал, как его снова охватывает желание, в то время как он пытался что-то прочитать в ее взгляде. Он негодовал по поводу того, что она так быстро возбуждает его, но не мог устоять перед искушением еще раз приникнуть к ее губам и ощутить сладость поцелуя.
Схватив запястья, он поднял над головой ее руки. Джина изогнулась с кошачьей грацией и улыбнулась ему. Его плоть разрасталась, свидетельствуя о том, что он никогда не пресытится этой женщиной.
Он овладел ею во второй раз. Грегор говорил себе, что она должна удовлетворять его столько раз, сколько ему потребуется и до тех пор, пока он не устанет.
Прилагая душевные усилия, он так и не смог ответить на вопрос, почему Джина отдается ему с такой страстью и душевной щедростью. Содрогаясь от неописуемого блаженства, Грегор решил больше не искать ответов. Еще будет время. А сейчас он погрузился в омут сладострастия и восторга…
— Ты теперь намного лучше, — сделал вывод Грегор, отодвигая в сторону пустую тарелку.
Джина посмотрела поверх своей чашки.
— Я и раньше неплохо готовила. Просто недоставало опыта.
— Я говорю не о еде.
— А! О чем же?
— О сексе.
— Когда-то ты учил меня полностью доверяться своим порывам, — Джина подарила ему улыбку. — Я просто следовала твоему совету.
— Твои порывы превосходны.
Ей послышалась нотка одобрения в его голосе, и она нарочно откинулась на спинку стула, чтобы предстать перед ним в более соблазнительной позе. Взгляд Грегора заскользил по ее фигуре, тонкая ткань обрисовала затвердевшие соски.
— Спасибо. Рада слышать твое одобрение. Полагаю, это означает, что ты не разочарован.
— Я этого не говорил, — подвел он черту, задержав взгляд на ее груди.
Она потянулась как кошка и медленно опустила руки на колени, с невинным видом встретила его взгляд, хотя оба точно знали, ради чего эти изгибы и движения.
— Но ты подразумевал это, — заметила она, хотя особой уверенности не чувствовала. — Разве нет?
Грегор пожал плечами и внезапно сменил тему.
— Дождь прекратился, но тебе придется пробыть здесь несколько дней. Дороги должны хорошо просохнуть, иначе будет опасно добираться.
Она кивнула, в душе поблагодарив ненастье за возможность подольше остаться с Грегором.
— Я не возражаю. А ты?
Он нахмурился, как будто ее нежный голос действовал ему на нервы.
— Мне все равно.
— Да ладно. Ты, кстати, оставил нашу одежду на полу в ванной. Не против, если я постираю? — Джина взяла свой чай со льдом, в стакане тонко зазвенели кубики. — Те грязные пятна превратятся в сущий кошмар, если не заняться ими немедленно.
«Перестань думать о прошлом», — мысленно приказала она. — «Думай обо мне и о будущем. Дай мне возможность помочь тебе».
В замешательстве, Грегор спросил ее:
— Что, черт возьми, ты собираешься делать?
— Спасать свой свитер, брюки, ну и быть хорошей гостьей. Только и всего.
— Ты не гостья. Ты — моя бывшая жена.
— Правильно, но это звучит так, будто быть твоей бывшей женой — хуже смерти.
— Я не верю тебе, Джина. Его слова больно укололи ее.
— Ты уже говорил, как ты ко мне относишься. И поскольку я не глухая, то все прекрасно поняла и думаю, что твое отношение ко мне это твоя проблема.
С шумом отодвинув стул, Грегор поднялся с места. Он наклонился, опираясь о стол ладонями.
— Вот что, детка! Это выше твоего .понимания. Джина безмятежно улыбнулась ему и, следуя испытанной женской уловке, сказала:
— Ты опять весь в напряжении. Думаю, мне нужно помочь тебе расслабиться.
Она с трудом подавила смех, увидев его изумленное выражение лица. Ей нравилось удивлять его. Но ее возмущало то, что он относился к ней, как к исчадию ада.
Джина была уверена, что он не причинит ей вреда, когда Грегор поднял ее на ноги и прижал к груди.
— Ты ведь хочешь меня, да?
Вместо ответа он крепко обхватил ее ягодицы и дал ей почувствовать свою твердую плоть.
— Будь ты проклята, — глухо сказал он.
По ее спине пробежал холодок. Его слова прозвучали почти ласково, но она не обманывала себя, поскольку понимала, что он имеет в виду. У нее возникло чувство сожаления, сердце болезненно защемило. Проведя кончиками пальцев по его губам, она прижала ладонь к его щеке.
— Не проклинай меня! Лучше займись со мной любовью. Я знаю, мы оба этого хотим.
— Ты — колдунья!
Джина улыбнулась и решила поднять ему настроение.
— Заколдовать тебя? — спросила она, весело расхохотавшись.
Она была счастлива с Грегором, даже с таким неприступным и непредсказуемым, каким он был теперь.
— Ты уже заколдовала, — пробормотал он с раздражением.
— Пожалуйста, избавься от своего гнева. А иначе, я съем тебя!
— Не могу, — буркнул он. В его взгляде промелькнула неизведанная ею боль. — И не хочу. Это помогает мне жить.
Джина размышляла над тем, понимает ли он, насколько откровенно его признание. Она сама узнала, что гнев может быть огромной побуждающей силой. Слезы подступили к ее глазам, но она постаралась их прогнать. Джина не хотела, чтобы Грегор когда-либо думал, что она жалеет его, хотя ее убивала сама мысль о том, что он был предан и унижен той системой, поборником которой когда-то был сам.
— Тебе не нужно защищаться от меня. Я не причиню тебе зла.
— Ты не имеешь надо мной прежней власти, — отчеканил он.
«Терпение», — напомнила она себе. — «Ему необходима каждая капля твоего терпения».
— Я не о власти, Грегор. Я о нас двоих и о том, какой выбор мы сделали. Мы пока вместе.
Джина отыскивала в его лице хоть слабый намек на то, что он откажется от своего предубеждения. Но ничего ободряющего не увидела, и, тем не менее, сдаваться не собиралась. Прежде чем он успел ее остановить, Джина обвила его шею руками, пригнула голову и впилась поцелуем в его горячие, полуоткрытые губы.
