Не сдержался, набросился на её губы, жадно терзая, поглощая своим ртом, прикусывая. Показывая, как же он голоден, как сильно изголодался по ней. Руки вцепились в ягодицы девушки, а мозг пытался сохранить хоть толику самообладания.
— Отпусти, не смей трогать! — она оттолкнула его, недоумённо смотря в карие глаза мужчины, передёрнутые пеленой похоти и страстного желания.
— Почему? Только не говори, что не хочешь. Я ведь чувствую, как дрожит твоё тело в моих руках.
— Я не хочу быть с мужчиной, которому не доверяю.
— Раньше этот факт тебя не сильно смущал. Или ты только с незнакомцами трахаешься, м?
— Я не желаю слушать твои оскорбления. — Она выпятила вперёд подбородок, а Артур пытался привести в норму дыхание.
Вот же рыжая сучка!
Чёртова бестия!
Притворяется здесь и сейчас, разыгрывает представление, хотя до дрожи хочет его. Трепещет вся в его объятиях и смотрит с голодным блеском в изумрудных глазах.
Он и сам до одури хочет эту женщину. Только она одна может утолить его страсть.
И плевать, что она шлюха, что ложится под мужиков по указке Аксагова. Артур хочет её. Её одну и точка. И сегодня он непременно сорвёт с неё это чёрное платье и утолит свой плотский голод, будет трахать её всю ночь, пока она не не охрипнет от собственных стонов и криков… пока не вытрахает всех других мужиков из её головы, в том числе и Аксагова.
Прижав женщину к стенке, Артур всматривался в эти колдовские зелёные глаза. Маленькая гадина его боялась, вся сжалась под его острым взглядом.
Только вот почему она его боится?
Раньше этого страха в её глазах не было.
Он же дышать перестал, когда увидел её в доме Аксагова. И сейчас всё ещё не мог спокойно вздохнуть, не мог смириться с тем, что она позволяет трогать себя другим мужчинам.
Эта женщина снилась ему ночами последние полгода.
Использовала его, соблазнила, обокрала и сбежала. Та единственная ночь для неё, как выяснилось, ничего не значила, но для него она стала всем:
Его одержимостью…
Его зависимостью…
Его наваждением…
Он бредил ею, искал, а когда нашёл, то его постигло разочарование.
Она — женщина Арслана Аксагова, его босса.
Ураган стремительно поднимался в душе мужчины. Его рыжеволосый ангел на самом деле оказался демоном — искусителем.
Взгляд мужчины и женщина встретился, казалось, что в этот миг время остановилось для обоих, напряжение появилось даже в воздухе… её обречённость против его ярости.
Только вот она не станет говорить ему о том, как сильно скучала…
Как часто думала о нём…
Как не могла смотреть ни на одного мужчину после него…
Что после него у неё никого не было…
Незачем ему об этом знать…
Мужская ладонь нежно дотронулась до губ девушки, накрашенных яркой красной помадой, а потом в два резких движения весьма грубо размазала помаду вокруг её рта.
— Намазалась и вырядилась, словно…
— Не стоит говорить этих слов, Артур, — тут же произнесла с придыханием она, голос её звучал так тихо.
— Значит, ты работаешь на него?
Не стоило пояснять, кого именно он имеет в виду. Всё было ясно и без слов.
— Я должна.
— Почему?
— Он мой мужчина.
Ярость в его глазах вспыхивает искорками бешенства.
— А я тогда кто? Временное твоё развлечение?
— Мы всего лишь с тобой провели хорошо время, Артур. На этом всё. Это было ошибкой. Я уже и забыла о тебе и о той ночи.
— Забыла… говоришь! — рычит мужчина, впиваясь руками в её платье, рывком задирая подол, едва ли его не разрывая, ткань жалобно затрещала.
— В таком случае, я напомню тебе кто я такой!
Грудь Дианы быстро приподнималась и опускалась из-за тяжелого дыхания. Видела, что в мужчина зол, его глаза горели яростью с искорками возбуждения. Он определённо хочет её.
— Артур!
— Не хочу больше ничего слышать, — прошипел он, почти касаясь её губ своими, — не сейчас.
Его руки прижили женщину к себе, а после он впился в её губы властным довольно грубым поцелуем. Наверное именно сейчас Диана поняла, что у неё нет выбора, она не устоит перед ним. Именно этого она хотела, за этим скучала. Именно по этому мужчине.
Кровь быстро заструилась по его жилам, загромыхла в висках, когда он проник в её рот языком и целовал её до дрожи, до тихих стонов.
Мужчина дерзко задрал её платье, а потом одним движением рванул её трусики вниз. Угрожающе навис на девушкой, всматриваясь в её глаза, затуманенные желанием с примесью страха.
Её полураскрытые губы, распухли от грубого поцелуя, дыхание с шумом вырывалось из груди.
Руки мужчины потянулись к поясу брюк, затем она услышала характерный звук расстёгиваемой молнии.
Приподняв её за ягодицы, он сразу же резко с силой ворвался в её тело, глубоко проникая. Это его жёсткое проникновение внезапно для неё самой получилось невероятно обжигающе возбуждающим и приятным.
Артур брал её жестко, грубо, безжалостно, словно желая отомстить, прочинить боль, умышленно резко насаживал её на себя, сильнее и глубже, чтобы посмотреть, как она будет извиваться и корчиться. Его глаза горели, всматриваясь в её покрасневшее лицо, пытаясь увидеть на нём неприязнь или отвращение. Но этого не было. Она сильнее прижимала колени к его телу, принимая его в себя, издавая тихие стоны, когда он безжалостно вдалбливался в её тело.
— Вспомнила, кто я такой! — прохрипел он, выбивая из её горла крики, доводя женщину до жаркого захлёбывающегося дыхания. От его толчков она вздрагивала, кусала губы, блаженно всхлипывала, податливо выгибаясь в его руках.
Диана вцепилась в его плечи пальчиками и это привело Артура в дикое возбуждение.
— Так как, Диана? Вспомнила меня? — хрипел он, а она ненавидела себя в этот момент. Так сильно хотела этого мужчину, плавилась в его руках.
Она тихо стонала, когда он стал брать её яростно, дико, невероятно мощно, безостановочно и очень напористо совершенно не выказывая нежности и осторожности, но эти резкие грубые толчки ей нравились, в этом мужчине ей нравилось абсолютно всё.
Девушка лишь сильнее цеплялась за его плечи, прижимаясь к его телу своим, прикрывая глаза. Громкие стоны слетали с губ женщины при каждом очередном вторжении, вторя его рычанию, с которым Артур толкался в её тело, с каждым ударом всё жёстче, намеренно смешивая наслаждение с болью.
Диана могла лишь безоговорочно принимать его, находясь полностью в его власти, беспомощная и расслабленная.
Его губы прижались к шее девушки, покрывая поцелуями, а у самого уха она услышала его частое дыхание.
— Ты моя. Только моя. Если забудешь, я тебе напомню, — прорычал он в самое её ухо, даже не пытаясь укротить своего внутреннего зверя, который был ненасытен.
Диана уже слабо соображала, любовно оплела его шею руками, коснулась губами его лица, подставляя губы для поцелуя. Приглашение он принял сразу, дерзко врываясь языком в её рот, чувствуя, как крепко сжались стеночки её лона вокруг члена.
От этой женщины у него окончательно снесло крышу, эти движения внутри неё сводили с ума. Ничто не имело значение, кроме здесь и сейчас.
Диана отвечала страстью на страсть, тихо охнула, когда он терзал её рот языком так же, как брал членом её лоно, пьянея от дикого желания прийти к освобождению. Мужчина поглощал каждый стон, срывающийся с её губ, наслаждаясь обретённой полной властью над её шикарным телом. Знал ведь, что она хочет его, может даже ничего не говорить, слова не нужны. Тело уже сказало всё за неё.
Диана вздрагивала в объятиях этого мужчины, заживо сгорала, терзаясь и ненавидя себя за такую податливость, а он же наслаждался её мукой, стонами и дрожащим голосом. Для каждого из них это не было обычным сексом, гораздо нечто большее, чем банальное желание удовлетворить свою похоть и страсть. Что-то такое невесомое, лёгкое, но главное, самое главное и трепетное.
Диана слышала, как сипло застонал мужчина, последним рывком глубоко врезаясь в неё, заполняя своим семенем. Она тихо вскрикнула, уткнулась лбом в его влажный лоб, чувствуя, как под её пальчиками подрагивает его шея.
