разговаривали, но Алексей вскоре начал усиленно махать руками. А потом и вовсе что-то заорал. Я ничего не слышала: машина была заведена, играла музыка, которую я просто не знала как отключить — приборная панель больше походила на пульт управления космическим кораблем.
«Эх, Лера, шпион из тебя никакой!» — только подумала я, глядя на ругавшуюся парочку, как вдруг второй иннифер поднял руку и почесал затылок так, как это всегда делал… Миша!
Грудь резко сдавило, дышать стало практически невозможно. И я почти задохнулась, а мои глаза раза в два увеличились в размере — с такой тщательностью я разглядывала мужской затылок. Похож! Чертовски похож… Или схожу с ума?
Я резко взялась за ручку двери, собираясь ее открыть и бежать к ним. Глаз от мужчин не отводила, боялась — вдруг видение… Медлительная дуреха, я даже не успела выйти из машины, как вдруг Крутов схватил собеседника за грудки и приподнял над землей.
А в следующую секунду перекинул через перила моста.
Глава 14. Полет. Вода
Алексей
Я скинул этого паршивца с моста, а в голове заезженной пластинкой продолжали крутиться его «умные» речи:
«Зачем ты с ней нянчишься? Бесполезно это! Она же с тобой в игры играет, брат! Никакой амнезии у нее нет. Просто заставь ее отдать книгу. Пытки гораздо действеннее разъездов непонятно куда и непонятно зачем…»
И это мой брат… Разница у нас с ним всего в несколько часов… Нет, мы не близнецы, рождены от разных матерей. Но в детстве очень походили друг на друга, дружили даже. Игорь был добрым и отзывчивым. Он и теперь тоже может быть добрым и отзывчивым, но только когда ему это выгодно. С годами брат изменился, очерствел, живет исключительно своими интересами. Вот и в этот момент делал вид, что печется о моих делах, а на самом деле разнюхивал ситуацию — я это остро почувствовал.
И эта его тяга к пыткам…
Как бы Валерия меня ни бесила, пытать ее я не стану, и без того ей в жизни досталось с лихвой, не зря ее назвал Злоключением. Она ведь живая, чувствует боль, а я не садист. Нет во мне той природной жестокости, которая присуща многим моим собратьям. От разговоров о пытках меня коробило, и Игорю это великолепно известно.
Когда он сказал: «Начни с пальцев. Можно их ломать один за другим…», я просто не сдержался и сбросил этого живодера с моста. Нечего меня бесить. Даже жаль, что этот паршивец не искупается, может, вода охладила бы его пыл и жажду пыток…
Да и кого там пытать? Худую слабую женщину? Меня аж передернуло, как представил. Не по мне такие «подвиги».
Я повернулся к машине и вдруг увидел, как Валерия выползла на улицу. Не вышла, а именно выползла, как будто кто-то взял и выкачал из этой малышки все силы.
«Что опять случилось? Схватила солнечный удар через крышу машины? С нее станется…»
Поспешил к ней, спросил, как мне кажется, заботливым тоном:
— Что случилось?
А она вдруг встала передо мной, затрясла своими кулачками и с бешеным взглядом воскликнула:
— Что ты наделал?! — после этого бросилась к мосту и заорала что было мочи: — Миша! Миша!
Я смотрел на это представление, и вдруг поймал себя на том, что начал нервно почесывать шею. С этой женщиной не соскучишься.
Снова поспешил к ней и едва успел схватить, прежде чем эта дуреха перевалилась за перила — так сильно наклонилась, что-то там высматривая.
— Кто такой Миша? — спросил я строго.
— Ну как же… ну ты же! — толком не могла объяснить она.
И тут я ее встряхнул. Легонько… особенно не напрягаясь. А она как заорет:
— Ты человека угробил!
— Никого я не гробил! — бросил я в недоумении. — Это был мой брат, Игорь. И он великолепно летает… Уже, наверное, на полпути домой.
— Твой брат Игорь? — обалдевшим тоном переспросила она.
— Да. — Я пожал плечами. — Думаешь, я стал бы скидывать какого-то человека с моста? Я что, по-твоему, маньяк-убийца?
«Именно так она и думает…» — вдруг понял.
Валерия громко сглотнула, а потом снова свесилась с перил, пытаясь вглядеться в воду.
— Пойдем, — позвал ее.
Но куда там, ее от перил было не оторвать. Еле как мне удалось утащить Валерию обратно в машину. Дал воды, плотно пристегнул, вывернул на дорогу и газанул вперед. Думал — всё, успокоилась. Ан нет!
— Мы должны вернуться, — начала тараторить она.
Мой лоб превратился в гармошку.
— Зачем?
— А вдруг он пострадал? — Валерия сжала руки в кулаки и вперилась в меня отчаянным взглядом.
— Что за глупости, я же сказал, мой брат отлично летает. Мы же оборотни-зимородки, забыла?
— Мне плевать! Давай вернемся! — гнула она свою линию.
— Не буду я возвращаться! Хочешь, я ему позвоню, и ты убедишься, что с ним всё в порядке? Такой вариант тебя устроит?
По глазам понял — не очень-то. Но трубку всё равно взял и начал звонить… Только этот хитрый шнырь не ответил. Он вообще отвечал только тогда, когда ему было нужно.
— Вот видишь! — тут же заголосила Валерия. — Он точно утонул!
— Да не утонул он! — попытался я воззвать к ее разуму. — Просто, наверное, он летит, а в полете, сама понимаешь, мы по телефону физически не можем говорить… Ну… Ты настолько глупая, что ли?
Видно, последнюю фразу я сказал зря, поскольку Валерия тут же заголосила:
— Немедленно поворачивай! Сейчас же! Тебе чужой жизни не жалко?!
— Мне?!
С этой женщиной мое хваленое терпение уж больно быстро подходило к концу.
— Что ж, ладно, — процедил я
