и морщусь.
– Блин, – не сдерживаюсь и не затыкаюсь вовремя.
Снежинка опускает глаза на экран и бледнеет. Отталкивает меня.
– Стой, блин, – окликаю ее, но мне в ответ летит средний палец, и дверь с грохотом захлопывается.
– Как же ты вовремя, – шиплю на экран.
На котором светится имя «Вита (шикарная блондинка)» и предложение встретиться на выходных.
Все же долблюсь башкой о стену и прожигаю взглядом дверь, за которой скрылась Снежинка.
Ну ничего! Мы с тобой ещё не закончили, новенькая.
Снежинка
Смотреть на Ярослава не могу, но его спина с передней парты никуда не делась. Мы отлично делаем вид, что того вечера не было. И он вообще ко мне не приходил.
Ярослав полностью игнорирует мое существование, собственно, как и я его. Мне удобно, ничего не нужно выяснять.
Я вообще думаю, что там была его какая-то минутная слабость и он отошел.
Да и девочки его никуда не делись. Но почему-то тогда он решил, что можно поиграть на моих нервах.
– Мне кажется, или ты шарахаешься от Бородина? – наклоняется ко мне Лиза и сверлит вопросительным взглядом.
Кривлю губы.
– Мне кажется, или ты шарахаешься от Чумака? – резко бросаю.
Тут же хочется откусить себе язык, когда я вижу, как на лице Лизы отражается болезненное выражение.
Она замолкает и отворачивается, а мне хочется лбом в парту врезаться и слиться с этой самой партой.
Ну что я за идиотка? А все Бородин виноват с его визитом.
Вышиб меня из колеи, ещё и злючкой сделал.
У доски о чем-то рассуждает учитель по правоведению. Пытаюсь вникнуть в слова, но глаза против воли возвращаются к спине, затянутой в белую рубашку, и затылку с кучеряшками.
Сглатываю комок в горле.
Ну и почему ему обязательно нужно быть таким привлекательным?
Хочется встать и потопать ногами от такой несправедливости. Лучше бы нам никогда не встречаться, но раз уж мы встретились, то нужно как-то с этим справляться.
– Ты решила прожечь в моей спине дырку, Снежинка? – Яр оборачивается и окидывает меня серьезным взглядом.
Сердце пропускает удар оттого, что меня поймали на подсматривании.
Щипаю себя за руку и пытаюсь не поддаваться панике, которая медленными шагами начинает наступать на меня.
– Мне кажется, ты о себе слишком высокого мнения, – понижаю голос, чтобы не привлечь внимания учителя.
Да и чтобы Бородин не услышал, что голос-то мой подрагивает от переполняющих меня противоречивых эмоций.
И вот просто бы отвернуться ему сейчас. Но он словно в противовес этому ещё сильнее поворачивается.
– А что ж ты тогда не сводишь с меня взгляда? Весь урок сверлишь. Или любуешься?
На его лице вспыхивает дерзкая ухмылочка. С трудом сдерживаюсь, чтоб не закатить глаза и не послать его к чертовой бабушке.
Сжимаю ручку между пальцев, стараясь не сломать её.
– Девочки твои пусть тобой любуются, – прикусываю щеку.
Но поздно понимаю, что моя реплика звучит как укор и претензия. А мне совершенно плевать, с кем он общается и с кем встречается.
– Ревнуешь, Снежинка? – оскал становится шире.
Периферическое зрение улавливает, как Лиза поворачивается к нам и её лицо вытягивается от удивления.
– Мне это не нужно. Просто вовремя все…
– Бородин, ты желаешь нам сам рассказать тему сегодняшнего занятия? – прерывает нашу стычку учитель.
Яр выпрямляется и поворачивается к доске. Вижу его профиль. Он продолжает улыбаться, словно его телефончик попросили продиктовать.
– Да у вас это лучше выйдет.
Учитель замолкает. Складывает руки на груди и кивает в сторону доски.
– К доске, Бородин. Сейчас проверим, как ты меня слушал во время урока.
Яр встает во весь свой немаленький рост, и я в который раз ловлю себя на мысли, что сижу и не могу оторвать глаз от его спины.
– А что за вопрос? – встает возле доски и продолжается скалиться.
Его взгляд находит меня, и карие глаза становятся чуть ли не черными. От этого взгляда по спине ползут мурашки. Скатываюсь по стулу, чтобы стать меньше в размерах, но взгляд Бородина продолжает всматриваться в мои глаза.
Насколько глупо будет смотреться, если я сейчас закрою лицо тетрадью?
– Так что, Бородин? Расскажете нам о правах и ответственности несовершеннолетних?
Яр усмехается и, наконец, отрывается от меня. А мне даже дышать становится легче.
– Так я же уже совершеннолетний, мне зачем это знать?
– Бородин, на вопрос ответьте, пожалуйста, – наседает на него учитель.
Но Яра спасает звонок с урока. Все одноклассники срываются с мест, даже Лиза не ждет, как обычно, и мне становится не по себе, что я так себя повела с ней.
Она не заслужила такого. И по больному её бить я никакого права не имела.
Надо будет её как-то догнать и извиниться за свою резкую реакцию.
Тянусь до трости и уже собираюсь встать. Яр подходит к своему месту, сгребает со стола тетрадь и ручку.
Бросает на меня мимолетный взгляд и направляется к двери.
Тихо прощаюсь с учителем и сама выскальзываю в шумный коридор. Все стекаются в столовую.
Желудок сводит от доносящегося аромата свежей выпечки, и я против воли сама направляюсь в сторону столовой.
Нахожу глазами Лизу, сидящую в одиночестве. Быстро заказываю обед и с трудом протаскиваю поднос к её столу. Лиза бросает на меня равнодушный взгляд, а мне становится тошно оттого, что я себя так повела.
– Лиз…
Стол подскакивает когда за него приземляются три туши.
– Мы присядем? – Рома усаживается почти вплотную к Лизе.
Она напрягается, даже делает попытку встать, но Рома только дергает её обратно.
С удивлением замечаю, что просторное помещение столовой очень быстро набивается людьми.
В помещении наступает тишина. Оглушающая. Даже как будто время останавливается.
– Ну что опять? – стон Глеба заставляет посмотреть в том же направлении, куда смотрят парни.
В столовую заходит директор и окидывает нас строгим взглядом.
Да уж, папа умеет выглядеть угрожающе.
Затаиваю дыхание и жду, что он нам скажет.
– Добрый день, уважаемые учащиеся. У меня для вас есть несколько новостей.
– Плохая и хорошая? – выкрикивает Маркелов, а я не могу сдержаться и морщу нос.
Папа игнорирует выкрики. Скользит взглядом по притихшим ученикам, на мне тоже не задерживает взгляд.
– Можно и так сказать, Вячеслав. В нашей школе намечаются кое-какие перемены, о которых мне очень хочется поведать вам лично.
