Что ему ещё надо, вообще не понимаю?
— Ты в принципе звонить собираешься? — напомнила я, что лифт сам себя не починит и нас из ловушки не выпустит.
Мужчина вздохнул, обдавая горячим воздухом щёку, выпрямился, набрал нужный номер и поднёс телефон к уху.
Олег, как только умеет он один, кошмарил секретаря Лену, чтобы та как можно скорей прислала ремонтников. Я же, решив, что ему сейчас не до меня, осторожно и буквально по сантиметрам двигалась в сторону.
— Куда? — недовольно произнёс Горский, и его рука легла на стену чуть правее моей головы, как шлагбаум преграждая путь к отступлению.
— Из ума выжил? — разозлившись, толкнула Олега, но он, правда, даже не пошатнулся. — Мы же не кильки в банке, чтобы в обнимку стоять.
— Что тут подумал, поторопился я ремонтников вызывать, может позвонить Лене да отменить? — наиграно ласково и дружелюбно пропел Горский и, куда-то убрав мой телефон, теперь уже второй рукой упёрся в дверь лифта, окончательно захлопывая капкан. — Всё же так удачно сложилось. Мы взаперти. Никто нам не помешает. Темнота способствует откровенности. Поговорим, и ты мне, как на исповеди расскажешь, как и с чьей помощью погиб Виктор.
Да сколько же уже можно? Обидно до слёз и трясучки. Я по-своему, но Виктора любила, а ещё в полной мере ценила, уважала и берегла, и конечно же никогда бы ему не навредила. А вот Олег спал и видел, единолично владеть фирмой, и отношения у них с Витей разладились настолько, что они на дух друг друга не переносили и каждый разговор заканчивался грандиозной грызнёй. Слышала собственными ушами, как перед полётом Олег Виктору угрожал и получается не пустословил.
— Легко, — задрав нос вверх, приняла вызов. — Витя разбился на вертолёте, а помог ему в этом племянник Олег, ты такого наверняка знаешь.
— А если я так сделаю, — Горский, ухватив меня за горло, пока ещё не больно, но сжал пальцы, — и ещё раз вопрос задам? М?
— Наговаривать на себя я не стану. Если так хочется, задуши. Пусть не за убийство Виктора, а за моё, но тебя посадят. Если такова цена справедливости, что ж готова её заплатить.
— Смотри-ка какая отважная, быть задушенной она не боится, — хрипло и самодовольно произнёс Олег и его рука, что держала моё горло начала медленно спускаться, прошлась по груди, потом по животу, дальше скользнула по бедру, а когда мужчина нащупал подол платья, начал вверх задирать. — Тогда, может, придумаем, что поинтересней, чтобы один лживый язык развязался.
— Помогите! — во всё горло закричала и кулаками забарабанила в дверь. — Помогите, насилуют.
— А ну, не ори, — ладонь Горского мгновенно заткнула мне рот, но меня было уже не остановить, с какой силой могла, с такой и вгрызлась зубами в руку мужчине, а когда он зашипел от боли и чуть отстранился, ударила его коленом в пах, толкнула и рванула в другой угол.
— У-у-у, — Олег натурально взвыл, видимо, хорошо я помяла его «Фаберже». — Кира, ты сделала большую ошибку. Хотел тебя лишь припугнуть, но всё, шутки закончились. Ты же понимаешь, что здесь не спрячешься, так что лучше сама выходи. Где ты там шуршишь?
Шуршала я на полу за чемоданами, укрытие, конечно, так себе, но другого всё равно нет.
— Фонарик без пароля не включить, но ничего подсветка экрана есть – уже хорошо. Один, два, три – иду искать, кто не спрятался, я не виноват, — с предвкушением в голосе пропел мужчина и следом тут же засмеялся. — Ну так даже неинтересно, Кира, у тебя из-за чемодана попа торчит. Всё, считай, поймал.
В четырёх стенах крохотного помещения не побегаешь, но и ждать, практически лёжа на полу, когда до меня доберётся Олег – тоже не дело. Единственное сопротивление, которое могу оказать – это звать на помощь и долбить в двери лифта. Сорвалась с места и метнулась к выходу, но увы и ах, не добежала.
— Ага, кто это у нас тут любит пинаться?! — поймав за талию, Горский волоком потянул назад, и я спиной врезалась ему в грудь.
— Отпусти, придурок, — как могу, толкаюсь локтями, и нет-нет, да попадаю мужчине по корпусу, он рычит, ругается, обещает свернуть шею, но пока дальше угроз не заходит.
Раздался устрашающий скрежет, и мы с Олегом в каких позах были, в таких и замерли.
— Лифт заработал? — настороженно спросила я, когда кабина по ощущениям поехала вверх.
— Понятия не имею, но мы определённо движемся, да?
— И мне так кажется, — согласилась я, и хоть вокруг была по-прежнему кромешная темнота, зачем-то задрала голову и посмотрела на потолок.
Лифт хорошо так качнуло, и следом он резко полетел вниз. Под мой визг, мы с Горским одновременно подпрыгнули, потом было мгновение невесомости, а дальше оба потеряли равновесие и начали падать.
Инстинктивно выставила руки вперёд, потому как падаю лицом вниз, а ещё сверху меня придавит тело Олега и всё, что уцелеет при приземлении, доломается его весом.
Уже лежим на полу, вроде бы живая, и что странно почти ничего не болит. А ещё упала я не на лицо, а на спину. И Горский не на мне, а подо мной.
— Ничего себе прокатились, — скрепит мужчина, ему явно досталось сильнее, чем мне. — Думаю, метра два вниз пролетели, представь, если бы больше.
Не успела перекатиться с Горского на пол, как загорелся свет, зажглись кнопки, и лифт спокойно в штатном режиме поехал.
Олег, поднявшись на ноги, посмотрел на меня сверху вниз и протянул руку.
— Давай помогу. Ну не хочешь как хочешь, — убрал он предложенную ладонь, когда я демонстративно фыркнула и начала вставать сама.
— Ой и кому-то же достанется, — с этими словами Горский вынес чемоданы из кабины, и я следом выскочила.
С лифтами на ближайшие десять лет покончено, ну его этот аттракцион.
— Всё, дальше вон пусть охрана тебе помогает, — мужчина опустил мой багаж на пол и не оборачиваясь направился в сторону лестницы.
— Олег, — окликнула я его.
— Что? — не скрывая раздражения, обернулся он. — Ещё есть желание покататься?
— Зачем, когда мы падали, ты поменял нас местами?
Сразу после приземления туго соображала, но сейчас вспомнила, не знаю, как Олег это сделал, но он нас крутанул и большую часть удара взял на себя. Иначе бы я не на своих двоих, а лёжа на носилках лифт покидала.
Горский отрицательно мотнул головой.
— Кира, не было такого. Не было. Тебе показалось.
Багаж до автомобиля мне помог донести один из охранников – старший смены. Хоть Леонид Георгиевич давно уже не мальчик и на пропускном пункте находились его более молодые и выносливые коллеги, за услугой обратилась именно к нему. Во-первых, мы знакомы, а во-вторых, мне отлично известно, он мужчина не любопытный и немногословный, следовательно, в душу не полезет и мой мозг своими проблемами не засорит.
Уже с заведённым двигателем вспомнила, что Горский телефон так мне и не отдал. Стукнув себя по лбу, чуть не взвыла. В мобильном же вся жизнь, начиная от фотографий и заканчивая рабочими заметками и расписанием. Дырявая моя голова.
От мысли, что придётся пережить ещё одну встречу с Олегом, натурально задёргался глаз, а по спине прокатилась ледяная волна ужаса. Да ну его к чёрту этот телефон. Драгоценности вернула, куплю новый, сим-карту с прежним номером восстановлю, фото есть в облаке, как и контакты, а всё остальное скачаю, забью, в общем, как-нибудь разберусь.
Отобрав несколько украшений, которые мне нравились меньше всего, посетила три ломбарда, и в каждом меня пытались обокрасть, в четвёртом по счёту позволила это сделать, потому как поняла, на рынке подержанных ювелирных изделий – ценовой сговор, и никто стоимость выше грабительской не предложит.
Убив несколько часов на то, чтобы у меня вновь был телефон, поехала в клуб, решила несколько административных вопросов, и, переодевшись в форму для верховой езды, собралась на занятие с учеником. Хоть уроков даю мало, бо́льшую часть дня занимает управление клубом, именно тренерская работа – моя отрада. До гибели Виктора в планах стояло нанять управляющего и полностью посвятить себя преподаванию, но в свете новых событий пока что боюсь — это мне не грозит.
