верю ни ей, ни ее словам.
– Спасибо, помогла однажды, – небрежно скидываю ее руку и отворачиваюсь обратно к окну. Убираю руки в карманы и сжимаю в кулаки. Не лучшая тема для разговора.
– Да что ж ты никак не можешь забыть эту свою… – театрально всплескивает руками и стремительно идет в противоположный конец комнаты.
– А должен? – хмыкаю я.
Наблюдаю за ней в отражении стекла и четко замечаю, что начинает нервничать. Движения становятся более резкими и торопливыми.
– Столько лет прошло… вон Карина у тебя… свадьба скоро.
– Причем здесь Карина?
А это уже интересно. Не помню, чтобы делился подробностями своей личной жизни. И приглашение это «с Кариной».
– Я думала, у вас с ней все серьезно, – останавливается посреди комнаты и разводит руки в стороны.
– У тебя ложная информация, – довольно усмехаюсь, разрушая очередную легенду. – Карина не та женщина, которую я хочу видеть своей женой.
Ожидаемого протеста и возмущений не происходит. Мама будто сдувается и из властной решительной женщины превращается в самую обычную на свете маму. Такое бывает? Нет. Значит, очередная игра, но я слишком большой, чтобы на нее вестись.
– Вань, давай поговорим, – тихо просит она и заглядывает в глаза.
– А есть о чем?
– Я была неправа тогда… – прекрасно понимаю, о чем она. – Я не должна была вмешиваться в ваши отношения с той девушкой.
– Ее зовут Виктория. – Меня вспенивает мгновенно. – Вик-то-рия! Неужели сложно запомнить?
Хорош. Тормози. Зачем тебе эти провокации? Мысленно считаю до десяти и обратно, немного отпускает.
– Я все поняла и раскаиваюсь. Ну что еще ты от меня хочешь?
Смотрю в ее глаза и отчетливо вижу фальшь. Все ложь. Вокруг меня целая паутина из этой лжи, но я должен как-то выпутаться.
– Правды, – неопределенно пожимаю плечами, прекрасно понимая, что я ее не услышу. Но все равно четко озвучиваю свою позицию. – Почему Вика ушла? – глубокий вдох. – Именно в тот момент, когда я был в командировке, в заднице мира без средств связи? – Этот вопрос, пожалуй, был главным все это время, и никто так и не дал мне на него ответ. – Только ты была рядом с ней и не можешь не знать!
Все же срываюсь. Буря эмоций вскипает в душе и рвется наружу. Я словно возвращаюсь в тот гребаный день, когда, как идиот, спешил домой, чтобы обнять, наконец любимую женщину.
Мы не виделись месяц. Всего тридцать дней, но тогда они казались мне вечностью. Я с ума сходил, не имея возможности даже пообщаться с Викой. Тогда я понял, что больше не хочу расставаться ни на день. Решение было принято задолго до поездки, но, только находясь на расстоянии, я уверился в его правильности.
Буквально летел на крыльях, по дороге купил роскошный букет и забрал у ювелира заказанное заранее кольцо. Собирался сделать ей предложение и жить долго и счастливо, но все получилось не так… Горечь от ее предательства до сих пор разъедает меня изнутри, но я научился с этим жить. Построил свою жизнь в обход этих воспоминаний, но увидел Вику вновь, и вся моя идеальная конструкция пошатнулась.
– Но я не знаю! – Мама хорошая актриса, но меня ей не провести. – Наверное, устала ждать твоего возвращения или просто подвернулся кто-то более выгодный.
– Ты врешь, мама, – жестко кусаю в ответ. – А я намерен докопаться до истины. И если узнаю, что ты хоть как-то в этом замешана…
Всего лишь предположение. Всего лишь провокация. Мне не в чем ее обвинять.
– Не говори глупости, если у нее ветер в голове, то при чем здесь я? – отмахивается она, в очередной раз проходясь по Вике. Хочется нагрубить, наорать, поставить на место, но воспитание не позволяет так обращаться с матерью. Как бы там ни было, она подарила мне жизнь.
– Уходи, пожалуйста, – тихо прошу и прикрываю глаза. Я просто хочу остаться один.
– Ванюш, но так нельзя… мы же не чужие друг другу, – вновь делает попытку наладить контакт и даже улыбается мне как-то по-доброму.
– Просто уйди сейчас.
– Хорошо, но обещай, что приедешь к нам на Новый год, - надевает перчатки и шубу.
– Я приеду. – Внезапная идея зарождается в голове и с каждой секундой нравится мне все больше. – Но не один.
– С Кариной? – воодушевляется мама.
– Со своей семьей, – хмыкаю и вновь отворачиваюсь, давая понять, что разговор окончен.
– Что это значит?
– До свиданья, – иду к выходу, чтобы наконец выпроводить из дома.
– Ваня! – кричит мама и семенит следом.
– Уходи! – рявкаю я и открываю ей дверь.
Возмущенно фыркает и выходит. Закрываю замок и облегченно выдыхаю. Один бой прошел без потерь, осталось пережить еще один. Смотрю на часы – десять минут. Чай с пирожками попить успеваю. Улыбаюсь своим мыслям и иду на кухню.
– Альпинская, с вещами на выход, – разносится по камере строгий голос надзирателя.
Поднимаю голову, не веря своим ушам, и встречаюсь с его тяжелым, равнодушным взглядом.
– Девонька, проснись, – толкает меня сокамерница. – Выпускают тебя.
– Это точно?
– Точно-точно, иди.
Поочередно обнимаю их всех и с гулко колотящимся сердцем подхожу к двери. Наручники уже привычно застегиваются на моих запястьях. Меня ведут по длинному коридору, но в другую сторону.
Боюсь даже представить, что меня ждет дальше, а главное, кто ждет. При мысли о Михаиле колючие мурашки ползут по позвоночнику, заставляя ежиться от охватившего озноба. Ведь я даже сопротивляться ему не смогу. Здесь я бесправное существо. Обычная преступница, и никому нет дела до того, как все обстоит на самом деле.
Останавливаемся около какой-то двери. Наручники снимают и пропускают меня внутрь. Жмурюсь от яркого света и пытаюсь рассмотреть мужчин, сидящих за столом друг напротив друга. Одного из них я, кажется, уже видела. Это следователь, и он дважды допрашивал меня, а вот второго вижу впервые.
– Виктория Николаевна, вот и вы. – Незнакомец широко улыбается и встает мне навстречу. Инстинктивно делаю шаг назад, но упираюсь в дверное полотно. – Меня зовут Анисимов Григорий Павлович. Я адвокат и буду представлять ваши интересы.
– Ад-вокат? – заикаясь, повторяю я, совершенно запутавшись.
– Вы же
