семьей Карима я знакома, а друзей и деловых партнеров у него слишком много, — отвечаю в тон девице, заносчиво и надменно, вспомнив, что лучшая защита — нападение.
— Я бы на твоем месте так рано не радовалась. Карим — убежденный холостяк. Не представляю, что должно произойти, чтобы он вот так срочно женился. Разве что для бизнеса нужно, — бьет в самую точку. Где он тебя откопал, интересно?
— Мы очень давно знакомы, — беспечно заявляю в ответ.
Моя невозмутимость явно цепляет девицу. Едва сдерживаюсь, чтобы истерически не рассмеяться. Внутри все дрожит. Никогда не попадала в такую неприглядную ситуацию. Девица явно имеет виды на моего «жениха». Вот только это его проблемы, пусть сам со своими бабами разбирается.
— Мы с Каримом больше чем друзья. Всегда были.
— Теперь ясно. Ты рассчитывала что он тебя выберет? Мне жаль, правда.
— Еще посмотрим, кто кого жалеть будет! Ты меня еще не знаешь!
— И не имею никакого желания знакомиться.
Лицо девушки мрачнеет. К счастью, в туалет входит целая компания, веселая и шумная. Не прощаясь, быстро выскальзываю наружу.
***
После стычки с неприятной девушкой, больше всего хочется уехать с праздника. Пытаюсь отыскать взглядом Карима, но его нигде нет, по-прежнему решает свои вопросы. Брожу неприкаянно среди гостей, мимо ходят официанты с подносами, на которых шампанское, закуски. Но я не чувствую аппетита. Слишком нервничаю.
— Такая красивая девушка и скучает в одиночестве. Могу я пригласить вас на танец? — неожиданно ко мне подходит высокий блондин. Ставит свой пустой бокал на поднос проходящего мимо официанта. Я еще ничего не успеваю ответить, слишком ошеломленная стремительным развитием ситуации, а мы уже в центре зала. Мужчина элегантный, гибкий, отлично ведет в танце.
— Вы меня ошарашили, — признаюсь.
— Да, я такой. Вы одна на этом празднике жизни?
— Она со мной, — резкий голос Абашева заставляет нас отшатнуться друг от друга.
— Карим! Давно не виделись! Ты давно вернулся из стран заморских?
— Давно, Борис.
— Это твоя спутница?
— Моя невеста.
— Да ты что? Вот черт! Бывает же.
— Ты о чем?
— Да ничего, прости. Просто очень девушка понравилась. Думал вот повезло, одна, скучала тут. Ты чего невесту одну бросил?
— Так вышло. Срочные переговоры. Как ты сам? И правда давно ничего не слышно о тебе.
— Ну это дай время, услышишь, — недобро усмехается Борис. — Ну ладно, счастливчик, поздравляю. О, кстати, даже не познакомились. Как зовут невесту?
— Софья, — произношу, и замечаю, что Карим на это хмурится. Хотел, чтобы притворилась бессловесной куклой?
— Очень приятно, Софья. Я Борис. Мы с твоим женихом давние приятели. Точнее, соперники. Извини, если напугал.
— Ничего. Все в порядке.
— Пока, Борис, — Карим увлекает меня в другую сторону.
Нас снова окружает компания гостей, Абашев представляет меня. Нам задают вопросы, поздравляют. Понимаю, что эта вечеринка отрезает все пути к отступлению. Меня представили в обществе. Я не запоминаю ни лиц, ни имен. Больше не вижу неприятную девицу, что нахамила мне — и на том спасибо.
Спустя пару часов мы наконец садимся в автомобиль. У меня жалобно урчит желудок, и сидящий за рулем Карим поворачивается, нахмурившись.
— Только не говори, что ты там ничего не ела.
— Так вышло.
— Не думал, что ты такая стеснительная.
— Просто не хотелось. Я не любитель есть в толпе.
— Ты прямо принцесса на горошине.
— Ага, очень на меня похоже. Да, я хотела извиниться за танец с Борисом. Он налетел, я ничего не поняла.
— Главное, чтобы это не вошло у тебя в привычку, — хмуро говорит Абашев.
Это звучит оскорбительно. Словно я какая-то девица легкого поведения. Больше ни слова не говорю, в салоне виснет молчание.
Пока Карим не тормозит возле ресторана.
— Еще одна вечеринка?
— Нет, хочу накормить тебя.
— Я могу поесть в квартире…
— До нее еще двадцать минут.
— Извини, если раздражаю тебя своим урчащим желудком.
— Не нужно все время извиняться, Софья.
Спорить бесполезно, я заказываю суп и легкий салат. Все очень вкусное. Карим видимо тоже не поел на приеме.
— Эти их канапешки — полная фигня, — признается, когда ему приносят хорошо прожаренный стейк. Мы неторопливо трапезничаем друг напротив друга. Карим заказывает бокал красного, я — отказываюсь. Он кидает одобрительный взгляд. Наверное, потому что инкубаторам так и положено — питаться сугубо правильно?
Как обычно мысль о контракте на ребенка меня очень сильно огорчает, я ухожу в себя. Отказываюсь от десерта, хотя вначале, увидев в меню шоколадный флан, очень захотела попробовать.
— Спасибо за ужин, было очень вкусно, — говорю, когда останавливаемся перед домом.
— Рад, что угодил, — кивает Карим.
В лифте едем молча, Абашев отпирает дверь квартиры. Пропускает меня первой, входит следом. На миг теряю равновесие, совсем чуть-чуть. На секунду закружилась голова, сама не знаю от чего. Карим реагирует моментально. Притягивает к себе. Не отпускает, дышит прерывисто. Его рука медленно скользит вниз по моей спине, а я завороженно замираю…
Абашев привлекает меня в свои объятия. Поднимаю голову, открываю рот чтобы сказать «нет», но замираю. Его взгляд пронзительный, обжигающий. Чувственные, твердые губы все ближе, в опасной близости от моих губ.
Нет, не хочу, не стану…
Но внутренний голос глохнет в урагане вспыхнувших ответных эмоций.
Ладони Карима ложатся на мои бедра, он прижимает меня к стене, такой нестерпимо горячий. Мое тело охватывает жар.
Внизу живота начинает разрастаться теплый ком. Делаю еще одну слабую попытку отстраниться, но в результате Абашев лишь сильнее сжимает меня в объятиях.
Словно в беспамятстве начинаю двигать бедрами, абсолютно не отдавая себе отчета в своих действиях. Горячее мужское дыхание щекочет мое лицо. Карим кладет руки мне на плечи, накрывает мои губы своими. Машинально цепляюсь за его плечи, чтобы устоять на ногах. Этот поцелуй переносит меня в другое измерения. Я теряю способность мыслить, теряю себя. Касаюсь проникающего в мой рот языка своим. Смущаюсь и одновременно таю от удовольствия.
Неужели можно такие чувства испытывать к нелюбимому?
Так сложно в этот поверить. Я презираю Абашева. Или это самообман?
Потому что одновременно я таю от его касаний. Его губы такие горячие, что все мысли напрочь выветриваются из головы, целиком и полностью отдаюсь поцелую. Совершенно теряю контроль. Пальцы Карима касаются моей щеки, теперь мое лицо в его ладонях, он отстраняется и смотрит на меня внимательно.
— Не бойся. Я никогда не обижу, — произносит глухо.
Дрожь понемногу утихает, я успокаиваюсь. Почему-то верю ему.
— Это ведь не важно, боюсь я тебя или нет, — шепчу горько. — Ты меня купил. Я должна быть послушной…
— Мне не нужна покорность, Софья, — отвечает низким голосом. — Может быть немного податливости. Доверия.
Снова протягивает руку, гладит меня по щеке, потом его ладонь поднимается выше. Распускает мою
