Безрассудная принцесса - Трейси Лоррейн

— Нет, — заявляет он, продолжая продвигаться вперед, расстояние между нами становится опасно близким. — Мне нужно было тебя увидеть. Мне нужно было знать, что с тобой все в порядке. Я не заслуживаю шанса поговорить. Не раньше, чем ты будешь готова.

— Итак, ты написал мне, почему?

— Почти уверен, что это ты начала, Демон.

Мои губы приоткрываются, чтобы возразить, но потом я вспоминаю, что он, вероятно, видел, как я пялилась на свой телефон, собираясь отправить ему сообщение в парке, и именно я начала это прямо сейчас.

Когда он подходит так близко, что жар его тела прожигает мою одежду и проникает в кожу, я делаю огромный шаг назад.

Я отказываюсь позволить ему обезоружить меня своим прикосновением. Он не хуже меня знает, насколько это мощно.

— Я просто хочу получить шанс поговорить с тобой. Наедине, — добавляет он, не сводя с меня глаз.

— А как насчет того, чего я хочу?

— Я дам тебе все, что угодно, — говорит он, искренность его слов заставляет мою грудь болеть.

— Знаешь, это забавно. Не так давно я думала, что ты занимаешься именно этим. Прошу извинить меня.

Я разворачиваюсь и успеваю сделать шаг, прежде чем его пальцы обхватывают мое запястье, останавливая меня от побега.

Я дергаюсь, пытаясь освободиться от его захвата, но его хватка слишком сильна.

Ничего не сказано, пока мы стоим там в молчаливой битве желаний.

— Пожалуйста, Джоди. Ты нужна мне. Мне нужно—

Разворачиваясь, я поднимаю свободную руку, прежде чем у него появляется шанс заметить, и замахиваюсь ею так сильно, как только могу. Моя ладонь соприкасается с его щекой с громким и болезненным треском, заставляя его голову отклониться в сторону.

Вздох вырывается из моего горла, когда реальность обрушивается.

Прижимая горящую руку к груди, я жду его реакции, в ужасе от того, что я увижу, уставившись на меня в ответ, когда он оглянется.

— Тоби, — выдыхаю я, мой голос дрожит сильнее, чем мне бы хотелось.

Еще через две секунды он снова поворачивает голову ко мне, и уличные фонари над головой делают его темные, коварные глаза еще более устрашающими из-за того, как они сверкают.

Он поднимает руку к своей щеке, когда мое тело начинает дрожать от страха.

Его пальцы касаются красной сердитой кожи там, когда он смотрит на меня.

Тоби, в которого я влюбилась, — это не тот мужчина, который смотрит на меня прямо сейчас. Я не сомневаюсь, что монстр передо мной — это тот, кого мой отец превратил в идеального, жестокого солдата.

— Садись в машину, Джоди, — кипит он низким голосом, когда капли дождя начинают угрожающе падать на землю вокруг меня.

— Я-я не думаю, что—

— Я сказал, садись в машину.

Его пальцы сжимают мое предплечье, и я задыхаюсь, когда от его прикосновения исходит боль.

— Тоби, — хнычу я, когда он подталкивает меня вперед.

— Я не причиню тебе вреда, Джоди. Но мне действительно нужно, чтобы ты не испытывала мое гребаное терпение прямо сейчас, — выдавливает он сквозь стиснутые зубы.

Зная, на что он способен, я быстро решаю, что лучший способ действий здесь, вероятно, просто делать то, что мне говорят.

Он распахивает дверь и не слишком мягко заталкивает меня внутрь, когда дождь вокруг нас усиливается.

В ту секунду, когда моя задница ударяется о сиденье, он захлопывает дверь, обрывая любую связь, которая все еще потрескивала между нами, несмотря на его очевидный гнев.

Дождь начинает хлестать вокруг меня, и через несколько мгновений по ветровому стеклу стекают маленькие речки, скрывая от меня его, когда он обходит машину спереди.

Я держусь за плечо, моя кожа горит от его прикосновения, и ахаю, когда он останавливается и поворачивается ко мне.

Его глаза находят мои сквозь пелену дождя, прежде чем он наклоняется вперед, прижимая ладони к капоту.

Я не дышу, когда тяжесть его боли и сожаления ударяет меня прямо в грудь.

Мама была в чем-то права. Прямо сейчас на меня смотрит один очень сломленный мальчик.

Слезы обжигают мои глаза, когда я выдерживаю его взгляд.

Каково ему было на самом деле расти, живя с монстром? Монстр, который был полон решимости сломить его, терроризировать его, заставить его почувствовать себя совершенно никчемным?

Дождь усиливается еще сильнее, пока не начинает отскакивать от машины, пропитывая толстовку Тоби и стекая по его лицу.

В конце концов, он отрывает свои глаза от моих и опускает взгляд, его плечи опускаются вместе с головой, когда он позволяет себе погрузиться в свою боль.

Отпускаю руку, мои пальцы сжимаются вокруг дверной ручки, моя потребность предложить ему утешение почти слишком велика, чтобы ее игнорировать.

Но я так и не открываю дверь. Вместо этого я сосредотачиваюсь на его темной стороне. Сторона, которая была неспособна увидеть правду о том, кем мы могли бы быть, и была слишком поглощена жаждой мести, чтобы разрушить все, что у нас могло быть.

Мое сердце все еще колотится, кулаки сжимаются на коленях, когда он, наконец, вылезает из машины, его одежда насквозь промокла.

Он марширует к водительскому месту, открывает дверцу и заскакивает внутрь. Меня обвевает прохладный воздух, отчего моя кожа покрывается мурашками, а по спине пробегает дрожь.

Напряжение в воздухе становится невыносимым, когда он заводит машину и выезжает на тихую улицу.

Миллион вопросов вертится у меня на кончике языка, но я недостаточно храбра, чтобы задать их, когда он, черт возьми, почти сворачивает за угол в конце улицы, не глядя.

— Тебе, наверное, не стоит сейчас садиться за руль, — шиплю я, мои ногти впиваются в мягкую кожу подо мной.

Он не отвечает, но я не упускаю из виду, как крепче он сжимает руль и как белеют покрытые шрамами костяшки пальцев.

Его скорость только увеличивается, заставляя мое сердце биться быстрее, когда он пролетает светофор за светофором.

— Тоби, ты собираешься нас, блядь, убить, — кричу я, когда он почти поворачивает не туда, из-за чего мы могли врезаться в магазин на углу.

— По крайней мере, ты была бы со мной.

Весь воздух вырывается из моих легких от искренности в его словах.

К счастью, он немного замедляет свое сумасшедшее вождение после того, как мы чуть не промахнулись, и мне удается немного расслабиться.

— Я знаю, что ты делаешь, — заявляю я, когда он, кажется, успокаивается.

— Это так, Демон?

— Ты не можешь убежать от всего этого, ты знаешь. Если ты не разберешься с этим, это всегда будет тянуть тебя ко дну.

Его хватка смещается на руле, но он больше ничего не говорит, сворачивая с