— А ты лучше приготовь мне какое-нибудь изысканное блюдо из тех, которыми ты потчуешь своих гостей, — добавила Алисия.
— Ты его получишь. Жду не дождусь тебя!
— И я тоже. Пока.
У Слоун было такое чувство, словно у нее гора с плеч свалилась. Девушка взялась за приготовление обеда с былым энтузиазмом. Правда, ее настроение немного упало, когда к столу явилась лишь пожилая чета.
— Мы встретили того господина на лестнице, — объяснили старики вежливо, — и он сказал, что не будет обедать.
— А-а… Благодарю вас, — промолвила Слоун.
Мэдисон явился после полуночи. Хозяйка поджидала его у камина в гостиной. Сняв плащ и стряхнув с него капли дождя, Картер заметил Слоун, подошедшую к двери.
— Ты кого из себя строишь? Мать семейства? Я пришел после комендантского часа? — иронично вопрошал он.
Глаза Слоун сверкнули от гнева, она демонстративно выпрямилась:
— Мне безразлично, когда вы приходите, мистер Мэдисон. Я ждала вас, чтобы передать сообщение от вашей невесты.
Усмешка на устах Мэдисона погасла, голова его поникла. Он перевел взгляд на мокрые от дождя ботинки:
— Прости меня, Слоун. Я веду себя как последняя сволочь. Извини, пожалуйста.
Девушке было легче снести его нахальное поведение, чем унизительное извинение. Картер сразу стал несчастным, видно было, что он человек легкоранимый. Слоун подумала, что его нынешнее состояние — лишь малая плата за то, как он поступил с ней, но… от этого она любила его еще сильнее.
— С ней все в порядке? — безжизненным голосом спросил молодой человек. — И с мальчиками?
— Да, с ними все хорошо. Алисия приезжает завтра вечером и останется на уик-энд с… тобой. — Она едва не сказала «с нами».
— А-а-а, — протянул Картер невыразительно. — Это хорошо. Она приедет одна? — Этот вопрос он задал более заинтересованным тоном.
— Дэвид и Адам останутся с родителями Алисии. А она приедет к обеду.
Впервые за последние дни они остались вдвоем. И хотя оба вспоминали мгновения, когда обуревавшая их страсть вырвалась на волю, им удалось спокойно вести светский разговор.
От внимания Картера не ускользнуло, что на сей раз она пренебрегла голубым уродливым халатом и надела другой — из бархата абрикосового цвета, который удачно подчеркивал переливы ее золотисто-русых волос и спадал вниз красивыми складками, эффектно выделяя нежные выпуклости груди и высокие стройные бедра. Мэдисон отвел взгляд: в таком виде она снова сводила его с ума.
— Еще что-нибудь она просила передать? — откашлявшись, спросил писатель.
Слоун не сводила взгляда с пульсирующей на его шее вены, до которой ей так хотелось дотронуться губами.
— А?.. — хрипло переспросила она. — Ах да… Алисия поинтересовалась, как ты тут. Она хотела знать, все ли в порядке и… счастлив ли ты.
— И что же ты ей ответила?
— Я сообщила ей, что ты ешь. — Она поглядела Картеру прямо в глаза. — Ты обедал сегодня?
— Я съездил до Чайнтауна и поел в «Канс».
— Ну и как?
— Вкусно, но порция слишком велика для одного человека. — На его лице мелькнуло некое подобие улыбки, а затем оно вновь обрело скорбное выражение.
Ах, как Слоун хотелось дотронуться до него, стереть с него следы печали. Такой рот создан для улыбок. И для поцелуев. С усилием переведя взгляд в сторону, девушка сказала, чуть дыша:
— Кажется, это все. Доброй ночи! — И она проскользнула мимо писателя в темноту.
— Слоун! — окликнул ее Мэдисон.
— Да? — Быстро обернувшись, она очутилась рядом с ним. Его дыхание обдавало ее волосы, она чувствовала исходящий от него легкий запах спиртного.
— А что ты сказала ей о… другом?
— О чем — другом?
— О том, счастлив ли я?
Слоун не могла отвести от него глаз. Его взгляд излучал какой-то особый свет, который так и манил ее. Дыхание Слоун перехватило, но ей удалось вымолвить:
— Я сказала Алисии, что ты очень много работаешь, что ты целиком занят своей книгой.
— Так ты полагаешь, что я занят только книгой?
Он заметил, как серо-голубые глаза распахнулись шире, в них мелькнуло смущение, а затем они вновь затуманились. Господи, ну как удержаться, когда она вот так смотрит на него, как не сжать ее в своих объятиях?! И это после того, как он целые дни и ночи напролет только и мечтал о том, как вопьется в ее губы поцелуем, как будет ласкать ее, гладить нежную кожу кончиками пальцев и слышать ее тихие, страстные стоны! Ему хотелось слиться с ней воедино, вобрать ее в себя и никогда-никогда не отпускать!
Картер мог лишь догадываться о том, какова Слоун в любви, но он чувствовал, что под внешней сдержанностью и серьезностью кроется пылкая и страстная женщина. И как только Мэдисон представлял себе ее в своих объятиях, его тело начинало ныть от желания, кровь закипала в жилах…
Молодому человеку казалось, что ему не пережить, если он каким-то образом узнает, что Слоун никогда не будет ему принадлежать. Картер не мог есть, сон его стал беспокойным, хотя даже мечты о том, как он занимается со Слоун любовью, приносили ему больше удовлетворения, чем романы с другими женщинами в прежние времена. И он сходил с ума, зверел, представляя Слоун с другим мужчиной. При одной мысли о том, как она сжимает кого-то своими стройными обнаженными ногами, Картер едва не выл от ревности… И если она так пылко отвечала на его поцелуи, то как же с другим… Нет, он должен спросить!
— Слоун, а этот твой торговец, Джейсон?..
— Да?
— Ты говорила, что вы жили вместе?
— Да, — хриплым голосом произнесла девушка.
— Ты, конечно, спала с ним?
— Да, — в третий раз повторила Слоун.
— Он был твоим первым мужчиной? — продолжал расспросы Картер.
— И единственным.
— А ты… ты была с ним счастлива?
— Нет.
Девушка не произнесла этого короткого слова вслух — она лишь шевельнула губами, но Картер догадался, что она хотела сказать. Издав приглушенный стон, он протянул руку и приложил ладонь к щеке Слоун. Она потерлась о его жесткую руку, лишаясь сил, не в состоянии двинуться с места. Слоун хотелось вечно стоять вот так, прижимаясь к его руке. Истома охватила ее, груди заныли от желания…
— Этот человек был идиотом, — внезапно проговорил Картер.
Проведя большим пальцем по верхней губе Слоун, Мэдисон отвернулся. Сердце девушки забилось медленнее, когда он направился большими шагами к лестнице.
— Это эгоистично, Картер, — протянула Алисия, кривя свой красивый ротик. — Ну какая разница?
— Никому не дозволено читать мои книги до тех пор, пока я не закончу всю работу. Полностью! Ни моему агенту, ни издателю, ни моей… невесте! Никому!
Они сидели в столовой за обедом, который Слоун готовила весь день. Еда была очень вкусной, старинная мебель придавала комнате особое тепло и уют. Слоун впервые села за общий стол. Она даже надела ту самую лучшую свою черную юбку и белую шелковую блузку, волосы ее были заколоты в небрежный узел на затылке, а в ушах поблескивали матовым блеском крупные жемчужины. Слоун идеально вписывалась в обстановку комнаты. Алисия — нет. Алисия была чересчур современной, слишком экстравагантной.
