- Если родители договорятся, предложит.
Этого Серафима и опасалась.
Она колебалась всего мгновение, но он заметил.
- Я не кусаюсь. И не ворую чужих жен. Садись, Серафима. Или госпожа Грибова?
- Симакова. – Он поднял бровь, и ее сердце пропустило один удар. Или два. Глупо. – Я не меняла фамилию после свадьбы.
Она села на кожаное сидение Мерседеса, отодвинулась как можно дальше, чтобы случайно не коснуться, бросила осторожный взгляд в сторону мужчины. Он стал еще шире в плечах, мощнее. Когда Егор устроился рядом, Сима не могла не заметить, как под пиджаком перекатываются бугры мышц.
- Куда едем, госпожа Симакова?
В его голосе слышался легкий сарказм. Он снял очки и посмотрел ей в лицо тяжелым темным взглядом. Она помнила его слишком хорошо, хотя и очень сильно хотела забыть.
Ей хотелось закурить. Зря она бросила. Еще и Лору уговорила. Значит, обратного пути нет. Хоть бы разок затянуться. Плохо. Зачем она села с ним в одно такси?
- Лучше Серафима. Я – к себе домой. А ты куда? – Черт, зачем она спросила? Ее это не волнует. Ну, разве совсем немного. Он сидит слишком близко, чтобы она чувствовала себя спокойной. Нужно собраться с мыслями. Она это умеет, как никто другой. – Впрочем, это не мое дело.
- Неужели, совсем не интересно?
Насмехается или проверяет?
- Совсем.
Она собиралась сообщить нетерпеливо ерзающему водителю свой адрес, но Егор успел первым. Как он узнал?
- Давай, спрашивай. Я же вижу, тебе хочется. – Она молчала, упорно игнорируя намеки. – Тогда я спрошу. Почему ты не стала торговаться за Соломко?
- Странный вопрос. К тому же, это не твое дело. Ты хотел картины, ты их получил.
- Теперь я только так и поступаю - всегда получаю то, что хочу.
Ей только показалось, или это действительно угроза?
Она попыталась унять дрожь в коленках и голосе.
- Поздравляю. Вижу, ты разбогател.
- Кто бы мог подумать, верно? Егор Бриттов, пройдоха из захудалой деревни, стал богачом и уважаемым человеком. Его терпят столпы общества и вожделеют их жены и дочери.
Он произносил эти злые слова почти устало, и вместо того чтобы обидеться, Сима почувствовала себя виноватой.
- Я не считала тебя пройдохой.
Мерседес тряхнуло. Водитель выругался, затем извинился, а Сима оказалась в мужских объятиях, сильных и уютных, слишком соблазнительных, чтобы позволить себе в них остаться. Она попыталась отстраниться, но безуспешно.
- Допустим, я тебе верю. Так почему ты отказалась от Соломко?
Темный взгляд тревожил. Широкие ладони сжимали ее плечи, не давая шелохнуться.
При чем здесь аукцион?
- Чего ты прицепился с этими картинами?
- Потому что ты не умеешь бороться за то, что хочешь.
- Умею. Ты ничего обо мне не знаешь.
- Мне известно достаточно, чтобы понять, что ты привыкла плыть по течению.
Он ее разозлил. Сима ударила его локтем в живот и отодвинулась.
- Не тебе меня судить. У тебя собственных комплексов полно.
Автомобиль притормозил у ее дома. Признаться, весьма кстати. Ей не хотелось продолжать бессмысленный по ее мнению разговор. Сима выскочила из Мерседеса и сунула водителю в окошко деньги.
Егор имел наглость улыбнуться и спросить:
- Ты не приглашаешь старых друзей на кофе?
- Нет. И мы не друзья.
Она отвернулась и направилась к подъезду.
- Это обстоятельство можно исправить!
Его голос прозвучал насмешливо. Сима не обернулась.
- Где ты был, дорогой?
Вероника. Он забыл, что приехал в командировку вместе с ней.
Егор редко брал с собой любовниц, уезжая по делу, но командировка обещала затянуться. Теперь точно затянется.
- На аукционе, как и планировал.
Он снял пиджак и вошел в спальню большого номера пятизвездочного отеля. Обнаженная Ника стояла перед зеркалом и легкими, массирующими движениями наносила крем на тело модели. Она и была ею – по профессии и по сути.
- Купил что-нибудь?
Она бросила на него мимолетный взгляд и, совершенно не смущаясь, продолжила свое занятие.
- Да. Не боишься, что кто-то другой войдет и увидит тебя… такой?
- Какой?
Рыжеволосая женщина поставила длинную ногу на пол и встретилась с ним в зеркале глазами. Легкая улыбка знающей себе цену женщины промелькнула на сочных губах, а рука медленно потянулась за атласным халатиком цвета слоновой кости.
Оставив пиджак на спинке кресла, Егор перехватил скользкую ткань и отбросил ее в сторону. Он прижал женщину к себе и прошептал в губы:
- Красивой.
- Еще, - она откинула голову, дразня.
- Привлекательной.
- И…
- Жаждущей.
- Как вульгарно!
Вероника сделала вид, что недовольна, но Егор знал, что это лишь игра. Ее слабые попытки вырваться не помогли избавиться от его объятий. Она надула губы, но когда он завладел ими, тут же ответила, одновременно расстегивая мужскую рубашку…
- Что ты хотела услышать?
Непростительно глупый вопрос. Сегодня он слишком рассеян. Виновата неожиданная встреча. На мгновение он позволил себе расслабиться, и сразу утратил бдительность. В этом городе он должен быть готов ко всему.
Егор курил в постели, натянув простынь на ноги. Пока он дремал, Вероника успела принять душ и теперь наряжалась во что-то оригинальное и очень яркое.
- Желанной. Этого хочет каждая женщина.
- Думаю, это и так понятно. Я же здесь, с тобой.
- А завтра? Через месяц? Год? А мне уже двадцать шесть. Сколько еще я смогу работать моделью?
Зря он взял ее с собой. Но кто же знал? Впервые Вероника завела разговор о чем-то постоянном.
- Тебе ли жаловаться? Ты в прекрасной форме.
Он планировал отвлечь ее комплиментом. Егор ненавидел выяснять отношения.
- Бритт, не стоит об очевидном. Отложим эту тему.
- Отложим. – Он затушил сигарету. – Вижу, у тебя планы?
- Да, я собиралась купить духи в бутике Givenchy. А у тебя, кажется, деловая встреча?
- Да. Я взял билеты в театр на «Аквитанскую львицу».
- Успею. Ты не опоздай.
Она выпорхнула из номера, а Егор взглянул на часы. Ему нужно собираться, если он, конечно, не хочет замучить ожиданием старого друга.
- Хорошо вчера посидели! Ты меня слушаешь, Бритт?
- Бывало и лучше.
Он осмотрел зал. Задержал взгляд на высокой шатенке. Всего на мгновение. Егор не мог позволить, чтобы кто-то заметил это. Небрежно забросил мяч в кольцо.
- Да уж!
Гриб громко расхохотался, совершенно не беспокоясь о том, что его слышит преподаватель физкультуры. Тот лишь покачал головой в ответ на подобное нахальство. Но Кешке, как, впрочем, и ему, было наплевать. Только на них двоих держалась сборная университета по баскетболу.
