Принцесса все поняла. Она сорвала цветок, поднесла его к лицу и задумалась, вдыхая божественный аромат.
Что же делать? Рассказать обидную правду или солгать во имя спасения?
Вскоре она вернулась в спальню и вновь легла в объятия принца.
— Мой принц, — прошептала принцесса, когда любимый проснулся, — ночью кто-то украл мою черную орхидею.
Он резко сел, охваченный ужасом и готовый позвать стражников. Но принцесса успокоила его улыбкой.
— Нет, милый! Я думаю, она была дана нам только на одну ночь. За эту ночь мы с тобой превратились в одно целое, и наша любовь расцвела пышным цветом. Мы тоже стали частью природы. Мы не должны были держать у себя такое чудесное растение. К тому же оно могло завянуть и погибнуть. Я бы этого не перенесла. — Принцесса поцеловала его руку. — Давай верить в его могущество и помнить, что красота этого волшебного цветка благословила нас в нашу первую брачную ночь.
Принц промолчал. Он всем сердцем любил жену и испытывал счастье от полного обладания ею, поэтому согласился и не стал звать стражников.
Брак принца и принцессы оказался удачным. В ту первую ночь они зачали ребенка, потом у них родилось еще много детей. До конца своих дней принц верил, что мифическая черная орхидея одарила их своим волшебством, но они не смогли ее сохранить, потому что она не была их собственностью.
Утром после свадьбы принца бедный рыбак сидел на берегу реки Чаопрайя неподалеку от королевского дворца. За последние два часа у него не было ни одной поклевки. Может, вчерашние ночные фейерверки распугали всю рыбу и она ушла на дно? Теперь он ничего не поймает и не продаст, его большая семья останется голодной...
На другом берегу над деревьями взошло солнце. Оно отбросило на воду свой благословенный свет, и рыбак увидел что-то сверкающее среди плавающих зеленых водорослей. Оставив удочку, он зашел в воду и схватил непонятный предмет, пока тот не уплыл дальше.
Рыбак выбрался на берег, очистил находку от водорослей и раскрыл рот от изумления: у него в руках был горшок из чистого золота, украшенный бриллиантами, изумрудами и рубинами!
Забыв про удочку, он сунул горшок в корзину и поспешил на городской рынок ювелирных украшений. Сердце ликовало: он знал, что семья больше никогда не будет голодать.
Норфолк, Англия
Мне каждую ночь снится один и тот же сон. Я вижу, как моя жизнь разбивается вдребезги. Осколки летят по воздуху, а потом сыплются вниз... Я рассматриваю каждый фрагмент, подбирая их в произвольном порядке.
Говорят, сны играют важную роль. Якобы они говорят нам о том, что мы скрываем от самих себя.
Я ничего от себя не скрываю — к сожалению, у меня нет такой способности. Я иду спать, потому что хочу забыться. Я провела весь день в воспоминаниях и теперь хочу успокоиться.
Я не сумасшедшая. Однако в последнее время много размышляю о том, что такое безумие. На свете живет много миллионов человеческих существ, и каждое уникально: у каждого своя ДНК, свои мысли, свое, ни на чье не похожее восприятие мира. Нет двух людей с абсолютно одинаковыми взглядами.
Я пришла к выводу, что все мы, люди, обладаем одинаковым физическим материалом — плотью и костями, которые даются нам при рождении, но разными мозгами. Например, я много раз слышала, что люди по-разному реагируют на горе и что неправильной реакции просто не бывает. Кто-то плачет месяцами, даже годами, носит черное и пребывает в трауре. А кто-то вроде и вовсе не переживает из-за потери, хоронит мрачные мысли и продолжает жить по-прежнему, будто ничего и не случилось.
Я не знаю, какая реакция была у меня. Я не плакала несколько месяцев подряд. И вообще я почти совсем не плакала. Но не забывала. И никогда не забуду.
Внизу кто-то ходит. Надо вставать и делать вид, будто готова встретиться с наступающим днем.
Алисия Говард поставила свой «лендровер» у края тротуара, выключила двигатель и поднялась по пологому холму к коттеджу. Зная, что парадная дверь никогда не запирается, она открыла ее и шагнула в дом.
В гостиной было еще темно. Немного постояв на пороге, Алисия справилась с дрожью, подошла к окнам и раздвинула шторы, потом взбила подушки на диване, подхватила три пустые кофейные чашки и отнесла их на кухню.
Холодильник демонстрировал скудность. В дверце — одинокая бутылка с молоком, на полках — упаковка с просроченным йогуртом, небольшой кусок сливочного масла и гниющий помидор. Она закрыла холодильник и заглянула в хлебницу. Так и есть — пусто! Алисия со вздохом села за стол и вспомнила свою теплую кухню, полную свежих продуктов, приятный запах чего-то вкусного, распространяющийся от плиты, шумные возгласы играющей ребятни, их милый заливистый смех... Этот смех дороже всего на свете, ведь дети — сердце дома, средоточие жизни.
Здесь же, в маленькой унылой комнатушке, все было по-другому. Кухня отражала душевное состояние ее младшей сестры Джулии — женщины с разбитым сердцем.
Деревянная лестница заскрипела под чьими-то шагами. Алисия обернулась, увидела в дверном проеме кухни сестру и, как всегда, поразилась ее красоте. Если сама она была светлокожей блондинкой, то Джулия являла собой ее полную противоположность и обладала экзотической внешностью. Лицо с тонкими чертами обрамляла густая копна рыжевато-каштановых волос. Девушка недавно похудела и оттого стала еще привлекательней. Худоба подчеркивала ее миндалевидные янтарные глаза и высокие скулы.
Джулия была одета не по январской погоде: в красную майку, расшитую пестрой шелковой нитью, и свободные черные хлопчатобумажные брюки, скрывающие красивые ноги. Алисия заметила, что Джулия замерзла: голые руки были покрыты «гусиной кожей». Вскочив из-за стола, она крепко обняла свою немногословную сестру.
— Милая, — ласково произнесла Алисия, — ты замерзла? Тебе надо пойти купить теплые вещи. А хочешь, принесу парочку своих джемперов?
— Не надо, мне и так неплохо. — Джулия отстранила сестру. — Будешь кофе?
— Молока мало. Я только что заглядывала в холодильник.
— Ничего страшного, я попью черный. — Джулия подошла к раковине, налила в чайник воды и нажала на кнопку.
— Как твои дела? — спросила Алисия.
— Хорошо, — отозвалась Джулия, доставая с полки две кофейные кружки.
