— Придержите лифт, пожалуйста, — слышу за своей спиной мужской голос, когда захожу в кабину.
И как это я должна сделать? Ногу что ли поставить между дверцами? Ага, сейчас. Пусть сам этим занимается. Не успеет — его проблемы. Но крикнувший мне парень все-таки успевает буквально залететь в кабину лифта, при этом налетев на меня и припечатав к стенке. Я даже возмутиться не смею, так как охреневшими глазами смотрю на очень знакомого мне молодого человека.
Твою же мать! Этого просто не может быть! Нет! Нет! Нет! Только не он. Только не Ян Белов! Чур меня, чур. Просто наваждение какое-то.
— Ну, здравствуй, Лика, — расплывается в ехидной улыбочке, так и не отойдя от меня на приличное расстояние. — Скучала по мне, детка?
Я даже ответить на его вопрос не могу, словно в статую превратилась. Будто он одним своим взглядом пронзительных голубых глаз, подобных яркому небу в летний день сделал из меня каменное изваяние. Даже рта вот раскрыть не могу. Смотрю на него и впитывают в себя, словно губка, когда-то любимые черты. Вроде бы прошло не лет десять, но милый, озорной парень, доводящий меня до множественных оргазмов, стал взрослым, серьезным мужчиной с опасным блеском в глазах. Раньше меня это всегда привлекало, летела, как мотылек на свет, но сейчас от чего-то чуть страшно стало. Ведь Ян Белов очень изменился.
Темно-каштановые волосы стали короче из-за модной стрижки. Теперь они не закрывают ему уши и не касаются широких плеч. Овальное лицо. Прямой нос. Небольшая щетина на волевом подбородке. Растянувшиеся в похотливой улыбочке губы. А это подтянутое, спортивное тело, скрытое под черной майкой и джинсами, так и вызывает в моей памяти давно забытые воспоминания о нашем… чудесном времяпрепровождении.
Особенно его чертов рот и сильные руки, которые сжимали мои ребра чуть ли не до хруста. Но мне так больше нравилось, заводило до крайней степени возбуждения. Что же мы тогда творили в тайне от моих и его родителей. Как развлекались. Как трахались. Где угодно и когда угодно. Не боялись, что нас могут застать в самый неподходящий момент.
И вот пока я тут предаюсь воспоминаниям, даже не замечаю, как лифт неожиданно останавливается между восьмым и девятым этажами, что лампочка пару раз моргает и гаснет, погружая кабину в полную темноту.
— Это еще что такое? — спрашиваю я и, оттолкнув от себя Яна, подбегаю к кнопке вызова диспетчера, чтобы позвать кого-нибудь на помощь. Но после нескольких минут ожидания ответа так и не получаю.
Просто замечательно! Я застряла в лифте с человеком, который изрядно подпортил мне жизнь своим уходом три года назад. С человеком, от которого я была…
— Судьба преподнесла мне приятный сюрприз в твоем лице, малышка, — Ян копошится в противоположном углу кабинки, после чего включает на телефоне фонарик. Ну хоть какой-то свет появился.
Но лучше бы нас поскорее отсюда освободили. У меня еще столько дел на сегодня, а времени все меньше и меньше. Еще этот дурацкий отчет нужно написать для нового генерального директора, будь он не ладен. Зачем только Сергей Михайлович решил уйти с такого высокого поста? Он ведь не так уж и стар, мудро управляет компанией, никто на него не жалуется, конкуренты боятся.
А он возьми и отдай фирму в руки своего будущего зятя. Глупость какая-то. Как управлять таким огромным зданием сможет жених его расфуфыренной дочки, которого никто из сотрудников в глаза не видел? Даже невеста Наталья не показывала никому его фотографию. Только без умолку твердила обо всех его достоинствах и подарках, постоянно посматривая в мою сторону.
С Наташей мы никогда не были дружны, но и врагами не являлись. Могли мило пообщаться, подколоть друг друга, похвастаться женихами. Если она и относилась ко мне более-менее нормально, то я считала ее обыкновенной мажоркой, расхаживающей по фирме отца в дизайнерских шмотках, вертя в руке айфон последней модели и разъезжая в городе на шикарной Audi красного цвета. Конечно я ей не завидовала, так как у самой имелся неплохой автомобиль, дорогая одежда и навороченный телефон. Только вот всем этим я ни перед кем не хвасталась, да и не хотела.
— Неужели свой дерзкий язычок проглотила? — Ян садится прямо на пол. Неужели не боится испачкать свои джинсы? Хотя… купит же себе новые. — Раньше ты так профессионально им орудовала, детка.
Чертов сукин сын! Этот мудак решил напомнить мне о тех минетах, что я делала ему по его или своему собственному желанию. Неважно где: хоть дома, хоть когда он вел машину. Но все это в прошлом, давно забыто. Теперь все изменилось. Он — пустое место для меня. Не буду обращать на него внимание. Может он заткнется и даст спокойно провести эти минуты или часы ада в душном лифте. Нужно просто потерпеть немного.
— А твой жених то хоть знает о твоих… качествах, дорогуша? — негромко смеется, выводя этим меня из себя, переполняя чашу моего терпения.
— Иди в задницу, Белов, — тяжело вздыхаю, чувствуя боль в ногах. Проклиная шпильки, опускаюсь на пол и вытягиваю ноги перед собой. Все равно хотела выкинуть это платье. Перестало оно мне нравится.
— Только если ты не против, Лика, то я с великим удовольствием засажу тебе прямо туда, — блядь! Больше ничего не говори. Прошу тебя. — Нагну раком и отымею так, как ты любишь. Жестко. Быстро. Намотав твои рыжие космы себе на кулак.
Его пошлые слова меня всегда возбуждали намного быстрее, чем предварительные ласки. Вот и сейчас я чувствую давление внизу живота. Между ног становится горячо и мокро. Трусики моментально пропитываются моим соком. Хочется свести ноги вместе, чтобы избавиться от этого дикого возбуждения, а лучше опустить руку и поласкать себя, рямо у него на глазах. Как когда-то раньше.
— Прекрати. Говорить. Мне. Такие. Вещи, — проговариваю каждое слово отдельно, молясь, чтобы он не расслышал в моем голосе неуверенности. И не увидел в глазах огонь загоревшегося желания. — Ты мне никто, — буквально выплевываю ему в лицо эти слова. — Я замуж выхожу через две недели. За любимого человека, — показываю ему палец с кольцом на нем. Изящный бриллиант с огранкой «принцесса» блестит в свете фонарика.
— Сильно сомневаюсь, что ты его любишь, — качает головой и в упор смотрит на меня. — Будь это так… Лика Смирнова не спала бы со своим вице-президентом.
— Чего? — глаза округляются до такой степени, что, наверное, похожи на два огромных блюдца. — Откуда такая информация? Ты что, урод, следишь за мной? Собираешь дан…
Наклонившись чуть вперед, он хватает мою правую лодыжку и тянет на себя. С режущими уши матами я протираю спиной грязный пол, проехавшись по нему, тогда как Ян располагается у меня между ног, прижав мои руки одной своей у меня над головой. На лице я чувствую его горячее дыхание, а промежностью ощущаю бугорок в штанах. Черт! Так и хочется почувствовать в себе огромный член этого мудака.
— Гребанная сука! — шипит он, сжав рукой мою шею. — Я долго ждал момента нашей встречи, Лика, — захват усиливается, от чего стон боли срывается с моих губ. — Мечтал поймать тебя в подъезде и отыметь во все щели, связав тебе руки и засунув кляп в рот, — облизывает мою щеку. — Хоть мне и нравится слышать твои крики во время секса, все же мольбу о помощи я бы предотвратил, — рука перемещается к вырезу платья. — Ты как всегда без лифчика, милая.
— Отпусти меня, Ян, — пытаюсь сбросить его с себя, но такого парня разве сдвинешь с места. Недаром, он какой-то борьбой занимался несколько лет. — Мы с тобой расстались три года назад. Ты сам меня бросил после…
— Не хуй было стонать под тем мужиком, пока я наблюдал за вами, — слышится треск ткани. Ублюдок рвет лиф платья и с наслаждением смотрит на мои возбужденные соски. Даже облизнулся. — Тот тройничок я устроил не для того, чтобы ты кричала гребанное имя Юры.
— А какова тогда была твоя цель? — издаю протяжный стон, когда его рука с силой сжимает мою правую грудь, а пальцы скручивают сосок. — Ян, пожалуйста, прекрати, — левая грудь удостаивается внимания с помощью рта.
