Вернулись, когда до окончания занятий оставались считанные минуты.
Я влепила пропуски всем наглецам. Каждый пропуск потом был отработан. Я сразу поняла — или я заслужу их уважение, или потеряю работу. Отца декана у меня нет. У меня вообще помощи практически нет. Всё сама. Всегда сама.
На моих руках был крошечный Женька, и работа в университете была мне необходима. Из-за удобного графика, из-за грантов, благодаря которым мы и продержались на плаву. В то время я не ела, и не спала, только работала и занималась младенцем. Как вообще выжила? Не знаю.
В минуты отчаяния, когда в голове царил сумбур от нагрузки, а руки дрожали от усталости, я брала Женю на руки, смотрела в его умные глаза и понимала — мы справимся. Что бы ни случилось.
— У нас всё будет, сыночек, — шептала я ему, укачивая. — Заниматься наукой и преподавать — моя страсть. То, что дает силы. И еще их даешь мне ты. Мой самый любимый человек на свете! Мы так будем с тобой счастливы! Ты даже не представляешь, как счастливы мы будем!
Об отце я Жене никогда не рассказывала. Знала, что вопросы возникнут, но поначалу было больно даже думать.
Алексей Климов стал моей первой любовью. Такой сильной, что я задыхалась при одном взгляде на этого мужчину. Сердце отчаянно тарабанило о ребра, а душа пела. Он тоже обратил на меня внимание. Наш роман был невероятен, я даже не знала, что столь сильное счастье возможно! Чувства закружили в водоворот. Первые свидания, прогулки, предложение руки и сердца, планы на будущее, беременность… моя жизнь напоминала сказку, полет птицы…Столь высокий, что упав, я едва не разбилась о скалы.
Наступил крах всему.
В тот страшный день я узнала, что зеленые глаза могут быть ледяными, как льды Арктики. А голос резким, как бритва. В тот страшный день, когда он выгнал меня, беременную, на улицу, я узнала совсем другого Лешу Климова. Он был жестким, бескомпромиссным, чужим.
Моя жизнь разделилась на до и после.
— Варвара Ивановна, а у вас ошибка! — кричит с последней парты Баранов.
— Это где же? — я окидываю глазами доску. И хитро улыбаюсь, почти как Женя сегодня утром. Я всегда так делаю — допускаю трудно заметную ошибку специально, кто найдет — тому лаборатория автоматом.
Баранов лениво встает из-за парты и плетется к доске. Он умный мальчик, но жуткий лентяй! Только у меня на парах и работает.
Баранов тычет пальцем в строчку, шутит, мы смеемся. Я начинаю с ним якобы спорить, стараясь увлечь всех. Студенты шевелят извилинами, работа кипит…
В этот момент дверь в аудиторию распахивается, и мы все замолкаем. К нам заходит целая делегация: наш ректор, декан, завкафедрой… Еще несколько человек. Мое сердце неприятно сжимается. А потом, когда я замечаю самого высокого мужчину среди них, пускается вскачь, как обезумевшее. Мне становится дурно.
Три года… любовь всей моей жизни. Мой первый и единственный мужчина, отец моего сына… оказавшийся самым жестоким человеком на свете! Не давший мне слова сказать.
Новый мэр нашего города Алексей Дмитриевич Климов в идеально сидящем черном костюме стоит в десяти метрах.
Холодный, уверенный в себе. Безупречный. Я же… вдруг чувствую себя маленькой и беззащитной! Растерянно смотрю то на него, то на Баранова, будто мальчишка может меня защитить. Будто хоть кто-то в мире может меня спасти!
— А это, Алексей Дмитриевич, аудитория, в которой проходят практические занятия по информатике и математике. Варвара Ивановна наш ведущий специалист. Студенты ее обожают.
— Варвара Ивановна наш любимый преподаватель! — гудят мои птенчики.
Климов смотрит на меня и хмурится.
— Любопытно, за какие это заслуги в наше время студенты обожают преподавателей? — холодно чеканит слова новый мэр. После чего окидывает меня оценивающим взглядом. При этом его левая бровь иронично изгибается.
Против воли я краснею до кончиков ушей и хватаюсь за стол, чтобы не упасть.
— О, Варвара Ивановна очень креативно подходит к подготовке занятий. Лично присутствовал на парах и остался под впечатлением, — улыбается декан.
Мой бывший муж ничего не отвечает. Недоверчиво хмыкает и сканирует меня ледяным взглядом от макушки и до ног.
В аудитории воцаряется давящая тишина. Мне становится не по себе, когда Алексей меня разглядывает. Хочется спрятаться и больше его не видеть. Никогда-никогда. Столько боли он причинил мне. Столько слёз и страданий. Я едва справилась. Начала жить заново, встала на ноги и собрала по кусочкам своё разбитое сердце.
— Хорошо тут у вас, — произносит Алексей, когда отводит от меня взгляд и рассматривает помещение. — Мне нравится.
Ещё бы! Это одна из лучших аудиторий в нашем вузе. Ректор знал, куда привести. И «повезло» почему-то именно мне.
— Пройдемте дальше? — услужливо интересуется Гольдберг.
— Да, — кивает Лёша. — Здесь мы закончили.
Вся делегация направляется к двери. Я ощущаю как оцепенение потихоньку проходит и выравнивается дыхание выравнивается. Надеюсь, что это была разовая акция и мы с новым мэром больше никогда не увидимся.
Внезапно Алексей останавливается у двери и стальным голосом произносит:
— Варвара Ивановна, после занятий подойдите, пожалуйста, в кабинет ректора. Есть разговор.
В ушах начинает сильно шуметь. Для чего? Зачем?
— Хорошо, Алексей Дмитриевич, — отвечаю севшим голосом. — Я буду.
Я почти не слышу, как захлопывается дверь в аудиторию, как начинают разговаривать студенты. Ощущаю лишь слабость и бессилие. Разве я могу что-нибудь изменить? Не пойти к нему на разговор? Он мэр! Меня могут вышвырнуть из вуза стоит ему сказать только слово в мой адрес.
Тряхнув головой, приказываю себе собраться. Дальнейшая часть занятий проходит будто в прострации. Я общаюсь и дискутирую со студентами, объясняю материал. Всё, как и прежде, только мысли мои находятся далеко от цифр и алгоритмов. Боже, мой бывший муж здесь. Он пристально рассматривал меня, а затем попросил зайти к нему для разговора. Чего он хочет? Вдруг… Леша каким-то образом узнал, что Женька все же его сын? Случайно увидел, насколько сильно он на него похож? Бред… Этого не может быть. Зная характер бывшего мужа, он не стал бы узнавать о том, как сложилась моя жизнь. Он навсегда вычеркнул нас из своей жизни.
Когда мы разводились Леша даже и слова не дал мне сказать. Между нами будто выстроилась высокая каменная стена. Мы не понимали друг друга, стали чужими.
Я заканчиваю занятие на пять минут раньше обычного. Забегаю на кафедру, оставляю там материалы.
— Варь, я чай поставлю. Тебе какой? Чёрный или зелёный?
— Светик, не могу с тобой почаевничать. Мне нужно в кабинет к ректору.
— Ого! Что-то случилось?
— Мой бывший муж случился, — отвечаю, сбавив голос до шепота.
Света в курсе всех событий моей жизни. Мы не только коллеги, но и хорошие подруги. Я спокойно могу поговорить с ней по душам, не боясь осуждения или сплетен. Света — проверенный годами человек за что я её люблю и сильно уважаю.
— После того как вся делегация покинула аудиторию, Леша сказал, что у него есть ко мне разговор.
— О чем?
— Понятия не имею, Свет. Но мне нужно спешить.
Взглянув на часы, подхожу к зеркалу. Я почти не изменилась с тех пор, как мы с Алексеем не виделись. Разве чуточку похудела и взгляд изменился. Стал чуточку жёстче.
— Удачи, подруга, — произносит напоследок Света. — Сразу же после разговора ко мне забеги. Иначе я умру от любопытства!
— Договорились.
Пока иду по длинным коридорам университета, чувствую себя спокойно, но едва останавливаюсь у высокой деревянной двери приемной, выдержка даёт сбой. Я безумно волнуюсь! Ладони потеют, а сердце колотится словно сумасшедшее. Я не хочу, чтобы Леша подумал, будто своим присутствием может выбить меня из колеи. Не сейчас, когда я столько всего прошла. Без него.
— Меня пригласили в кабинет ректора, — обращаюсь к Лере, секретарю.
— Да, мне сообщили. Проходите, Варвара Ивановна. Вас уже ждут.
