— После кромешной тьмы всегда наступает рассвет. — Вернул меня в реальность спокойный голос Александра. Я резко перевела взгляд на него. Всегда удивлялась этой способности Лютова — он словно читал мысли других.
— Не в моём случае… — вновь тяжко вздохнула.
— Именно в твоём. — Смотрит так пристально, словно проникая в душу, — ещё одна его фишка, которая до дрожи пугает людей. Но не меня, с Сашкой мы в одной песочнице играли. Нет, бывали моменты, когда и я некомфортно чувствовала рядом с ним. Представьте ребёнка восьмилетнего, который умнее многих взрослых. Да уж, дети вундеркинды — ещё то испытание для родных и близких.
— Жаклин сильно расстроилась, что ты укатил в Англию? Или как Крупская за Лениным направилась в ссылку вместе с тобой? — Решила сменить тему разговора. Жаклин была его любовницей, пусть они и не жили вместе, но очень долго встречаются. Я с ней познакомилась год назад, она неожиданно согласилась именно мне продать свою галерею. Ранее мои начальники пытались её уговорить, она ни в какую. Я же к ней отношусь с симпатией, шикарная женщина и невероятно умна. Единственный недостаток, она старше его, причём не на десять лет.
— Скорее я тут в роли Крупской. У Жаклин опухоль головного мозга четвёртой стадии. — Убил меня новостью и продолжил, смотря вдаль глухим голосом: — Я год назад стал замечать, что она от меня что-то скрывает. А она всё отшучивалась, мол, накручиваю себя. А оказалось, она уже тогда знала свой диагноз и от операции отказалась. Сюда приехала умирать, говорит, хочет быть захороненной на родной земле. Я поэтому согласился ненадолго заменить Войтовского, как её не станет, уеду.
Теперь понятно, почему продала галерею.
— Саш, мне очень жаль. Я даже не знаю, какие слова подобрать, чтобы утешить. Это так страшно потерять любимого…
— Нет таких слов, поверь. И ты ошибаешься, я всегда её уважал, восхищался как женщиной, но не любил.
— Заблуждаешься, любишь, иначе бы ты с ней до самого конца не остался.
— Странная ты, а как иначе? Значит, когда была здорова и бодра, нужна, а как трудные времена — прощай? Я так не могу, и только не с ней. Жаклин первая и единственная Женщина в моей жизни, и пусть наши отношения начинались со страсти, но со временем они переросли в крепкую дружбу, основанную на взаимоуважении. Знаешь, — озорная улыбка озарила лицо Александра, — я же к ней подкатил ещё сопливым подростком, тогда мне четырнадцать было. Сразу с ходу ей выдал, мол, хочу, чтобы ты стала моей первой женщиной. — Она вначале дар речи потеряла, а когда я продолжил, выронила вазу из рук, причём которая бешеных денег стоит. — Мы всегда смеёмся до слёз, когда этот случай вспоминаем.
— А что сказал-то?
— Если нам понравится, можно подумать о дальнейшем сотрудничестве. Не, а что я должен был ей говорить?
— Ну… — начала, но не удержалась и рассмеялась в голос. — Ты…— и опять смех пробрал, не могу остановиться, и всё тут. — Ну, ты и отжёг! — это были первые слова, когда отпустило. — Сто процентов ты добил её своим фирменным — теория вероятности. Представляю, как она после всего этого шарахалась от тебя минимум лет пять!
— Как всегда, твой снаряд пролетел мимо, не задев мишень — мазила, — с полуулыбкой на губах поддел он меня.
Не спорю, Сашку нелегко просчитать, мы, ещё будучи детьми, бросили это бесполезное занятие.
— И? — смотрю якобы строго на веселившегося друга.
— Тогда я был настроен исключительно на практику, какая теория, Мир? А насчёт бегала от меня пять лет, это даже как-то оскорбительно. Я всегда основательно ко всему готовлюсь, не было у неё шансов, причём никаких. Она после моего предложение уехала на два года, а когда вернулась… — Сделал многозначительную паузу.
— Люцифер, не томи! — тот фыркнул, но снизошёл до ответа.
— Мир, ну ты как маленькая, совратил, разумеется.
— Саш, так тебе было всего шестнадцать лет? Я в шоке. — У меня слов просто не было.
— Ага, она тоже была шокирована, когда узнала мой возраст, даже вазу в меня запустила в сердцах, которую я ей взамен первой принёс — поймал. И объяснил ей, что она наилучший вариант для меня.
— В смысле?
— В прямом… Для меня были предпочтительней интимные отношения с ней, чем с малолетками, которые, общаясь со мной, уже фасон свадебного платья выбирали. И не понимаю, в чём трагедия? Многие в шестнадцать лет занимаются этим, так какая разница, сколько партнёрше лет?
— Ну… — замялась, так как я и в двадцать шесть не занималась этим.
Мне поступают предложения от мужчин, причём с серьёзными намереньями, но я не могу переступить через себя. Моя любовь к Малиновскому — это сравни проклятью, ни с кем не могу, а он со мной. Замкнутый круг какой-то. И вины Вани нет, что моя душа и сердце потянулись к нему. Это только моя проблема, только моя боль, и мне с этим жить. А он пусть будет счастлив, я желаю ему это всем сердцем. Ну а я всё-таки надеюсь, что настанет день — боль и отчаянье перестанут меня терзать по ночам. Говорят же, что время лечит, проверим.
— Подруга, прекрати хандрить! — выдернул меня из грустных рассуждений голос Лютова. — У меня для тебя прекрасные новости: будешь участвовать в одной операции, дело плёвое, но если справишься… — И опять многозначительный взгляд.
— Справлюсь, — без тени сомнения ответила, давно хотела в полях поработать. Но вот только искорки в глазах Сашки настораживали. Явно где-то тут подвох.
— Не сомневаюсь в этом. Дело действительно пустяковое, кто такой Стивен Одли, ты знаешь. Мы ему жучок в одну из купленных им картин установить решили. Подозрения у нас есть, что кто-то ему сливает информацию об одной нашей разработке. Хочется конкретики.
— Из DI? — удивилась, что человека, который работает в организации, занимающейся сбором и анализом военных разработок других государств, называют плёвым делом? А что же по их меркам серьёзные операции? — Саш, нет такого жучка, чтобы они не обнаружили. Да и картину, увы, он у меня не покупал. — Решила сразу обрисовать ситуацию. Тем более они вдоль и поперёк её проверят, перед тем как к себе забрать.
— Поверь, есть такой жучок, гений один разработал… — при слове «гений» сердце болезненно кольнуло, сразу всплыл образ Вани, его так называли. — И не ты будешь устанавливать, а гениальный наш это сделает. Ну, затем в игру вступает любовница Одли, которую он неосмотрительно оскорбил. Она-то и подменит репродукцию на оригинал с подарочком в кабинете у него дома, перед тем как исчезнуть с его радара. Твоя же задача — Мадлен незаметно вывести с банкета в честь дня рождения дочери мэра. Ты же тоже туда приглашена.
— Да, меня Оливия лично приглашала, так что с этим не возникнет проблем. Но почему именно с банкета её вывозить? Она что, не в состоянии сама уйти в туман? К чему эти сложности?
— Он её пасёт постоянно, словно подозревая, что она работает на нас. Ты должна вывести её оттуда, любыми путями, она владеет информацией, которая мне позарез нужна. Мадлен упёрлась рогом, говорит, что, пока не будет в безопасности, ничего не расскажет. Добрось её до аэропорта, где частные птички гнездятся. Ну а дальше это уже наша забота. Справишься — получишь настоящее задание, это круче, чем сбор информации, адреналин и… — Опять многозначительный взгляд, который заставляет насторожиться. — Я даже готов идейку подбросить, как это провернуть.
— Не стоит, ты прав, плёвое дело, в туалете она переоденется в парик и костюм официантки, я знаю, кто их обслуживать будет, Оливия говорила. Под видом обслуживавшего персонала ей удастся, затеряется в толпе, гости точно не обратят внимания, они для них словно интерьер мебели. Банкет у нас через четыре дня, значит, есть время подготовиться, уточнить детали, главное — её предупредить.
— Не переживай, её стилист — наш человек, всё сделает в лучшем виде. А теперь, говори, чего хотела?
— Есть один француз — Жустен Вине, подозрительный тип, так вот он что-то зачастил к Соловьёву, хочу узнать о нём как можно больше.
— Ясно, — понимающе улыбнулся Александр. — Так и быть, покопаюсь в его грязном бельишке. Только место встречи я назначаю. Короче, — поднимается он с лавочки, — жди звонка от меня, как скажу, что прикупил для тебя бельишко, значит, нарыл информацию. Но вначале Мадлен. Извини, больше не могу уделить время, — кинул он взгляд на часы, — у меня ещё одна встреча тут недалеко назначена. Да и к Жаклин нужно спешить, сама понимаешь, каждый день ценить нужно.
