вовремя и катитесь восвояси. Бесит.
Допила кофе, сходила в туалет, снова взялась за таблицу, понимая – придётся переделывать.
Ближе к четырём часам посыпались звонки, которые, как обычно меня утомили. Где-то задержалась поставка, где-то неправильно приняли товар, где-то цена поменялась. К примеру мы заказываем глицерин. Думали по одной цене – привозят по другой. А кому разбираться? По идее менеджеру по закупкам. Но отчего-то звонят мне. И мозг имеют тоже мне. И блин, не объяснить, что этим я не занимаюсь.И ладно бы, заказали чуть-чуть, он не шибко дорогой. Но когда его дофига, то и разница ощутима. А, как говорится, копейка рубль бережёт.
К пяти часам мне пришло письмо от Заряны с инструкциями от босса. Выругалась.
– Застрелиться что ли? – спросила себя, – Ну не идиот, а? Я же блин в начале недели ему все это передавала.
Я позвонила секретарю и спросила про документы. Заря ответила, что ничего не приносили, ничего не приходило и вообще её господин ходит из-за этого рассерженный. Злится изволит. Прикусила язык, чтобы не посоветовать лишнего.
– Сейчас всё скину по почте, – ответила ей и бросила трубку, – Ну, и какой козёл подложил мне свинью косметического масштаба?
Набрала номер менеджера по продажам:
– Дельцов, зайдите ко мне, – облизнула губы.
Ведьма не в настроении. Скоро уже домой, а мне нервы мотают. Быстрее бы в отпуск.
Мужчина зашёл ко мне уверенно и даже улыбался слишком нахально.
– Да, Теона Валерьевна, вызывали?
– Где документы, которые я просила передать начальству?
– Как где? – развёл руками, – отнёс секретарю.
Вздёрнула бровь. Хмыкнула. Ага, как же…
– Пройдёмте со мной, – холодно улыбнулась.
Я уверенным шагом направлялась к кабинету Павла Дмитриевича, который находился в конце коридора. И через десять минут, когда я закончила свою гневную отповедь, директор потёр переносицу носа, снимая очки. Мужчиной Паша был видным. Многие в фирме на него заглядывались, хотя явно не мой типаж. Слегка за сорок, рост у него был не шибко высокий, зато какая шевелюра! Волосы не длинные, но густые и блестящие. Лицо у директора было запоминающееся. Нос с горбинкой, глаза близко посаженные и тёплого карего цвета. Губы тонкие, жесткие. Линия подбородка мягкая. Знаете, говорят же, что посмотри на подбородок человека и узрей его характер. Хотя, это всего лишь домыслы.
– Да я относил документы Заряне! Это тупорылая курица куда-нибудь засунула и забыла, – стал очень некрасиво оправдываться Дельцов, – Если блин, она не может ничего, кроме, как стоять на коленях, не моя вина!
– Павел Дмитриевич, я всё сказала, а Вы принимайте решение. Мерзко вот этого слушать. Мужчина ещё называется, – презрительно улыбнулась, – Можно, я сегодня пораньше уйду. Завтра отработаю.
– Ступайте Теона Валерьевна, а Вы Олег Алексеевич, задержитесь.
Наябедничала и на душе легче стало. Не люблю крысятничества там, где кормлюсь. Конечно же, отнёс он… Видела, как глазки бегают от вранья. Решил свинью мне подложить. Сейчас, Пашенька, сделает тебе «хрю-хрю», паразит.
Я доверяла своей интуиции, она меня редко подводила. Ровно в пять часов я сидела в своём авто и выезжала со стоянки.
– Мозг, пришло время отдыхать, – пробурчала я, включая музыку на полную мощь.
Вечером
– Мы. Это. Сделали, – пропыхтела подруга, разуваясь в прихожей, – Адское создание, а не туфли! – жаловалась Ася.
Под «это» подразумевается – купили путёвки в Турцию.
– Ты можешь «Это» говорить не таким голосом? – проворчала я, – Звучит больно похабно.
Ася захихикала.
– Только ты так думаешь.
– Остальные просто не говорят, – продолжила бубнить я.
Мы жили с Настей вместе. Квартира была моей и досталась после развода с Олегом. Замужем я была три слишком долгих года. С мужем рассталась на хорошей ноте с тачкой и квартирой в центре Москвы, а он, в свою очередь, с домом за городом. Я была не в обиде на мужчину, потому что понимала – виноваты оба. Я слишком много работала, а Олег слишком любил секс и «кисячество». В плане, когда перед ним на передних лапках скачут. Мужику не хватало домашней собачонки, которая практически всегда ходит в фартуке и стоит перед ним на задних лапках.
Одной мне в двушке было откровенно скучно. Животных я не завожу – боюсь сдохнут. Времени у меня на них нет, а возвращаться в пустую квартиру… Настасья же с родителями жить устала. Они не понимают её тяги к учительству, хоть профессия «приличная», но далеко не благодарная. Тётя Шура давила на дочь внуками, жалуясь на здоровье. Дядя Андрей… Ему собственно было всегда пофиг, главное, чтобы не по «залёту». Ася любила родителей, но предпочитала это делать на расстоянии. И я её понимала.
– Предлагаю, открыть бутылку вина, – заявила Ася, – Давай ты в душ, а я пока на кухне по ужину соображу. А потом я.
Кивнула.
– Что-что, а нам не помешала бы ещё одна ванная комната.
Закрыла за собой дверь, разделась, очистила лицо от макияжа и даже не посмотрев в зеркало полезла в душ.
Что я там не видела? Блондинистые волосы, которые ежемесячно хожу в салон подкрашивать? Голубые глаза, которые достались мне от папы? Прямой маленький нос, под которым притаилась чёрная родинка, которую я маскирую тоналкой? Ничего нового я в зеркале не увижу.
Через двадцать минут, когда Ася стала тарабанить в дверь в ванную, я вышла, обмотавшись полотенцем.
– Капуша, – как обычно вынесла вердикт подруга и юркнула на моё место, – Заправь салат и поставь всё разогреваться. И да, вина принеси.
Рыжее командующее ураганище. И правда, ей бы замуж…
Через час, мы уже поели и сидели болтали.
– Ась, ты сбрендила? – устало спросила я, допивая вино, – Давно не писала?
Подруга фыркнула.
– Каждый день… Только вот практики не хватает. А тут вот прочитала.
– Даже боюсь представить, что ты там пишешь и представляешь, что практики не хватает.
– Чили, – вздохнула подруга, – Я представляю себя перцем чили, а мужчину моей мечты…
– Огнетушителем, – решила закончить за Асю, – Причём, даже ходить далеко не
