Но оказалось, что для Адамсонов разница есть. Во всем, когда дело касалось меня. Об этом не было сказано в лоб, но я не маленький, догадался. И мне пришлось с этим тоже смириться, как и с решением судьи. Но каждый раз принять это новое правило было чертовски сложно – я не привык, чтобы обо мне заботились. И дело вовсе не в возрасте глупого бунтарства, который я давно перерос. Просто я с первого дня помнил о том, что это я вошел в их жизнь и изменил её, а не наоборот.
Я ожидал, что будет сложно. Я видел этих людей впервые в жизни, они меня тоже, и не представлял себе, как строить с ними отношения.
Примерный внук? Да к черту! Я никогда примерным не был!
Согласен ли я жить с незнакомыми людьми в Рочестере, или выберу социальный приют для трудных подростков в Роли?.. И это называется выбор?
Никогда ещё со мной так серьезно не разговаривали тренер Херли и секретарь Моран. Эти двое достали из-за пазухи достаточно железных аргументов, чтобы стало понятно: если этой осенью я хочу очутиться в университете и получить спортивную стипендию, у меня нет права подвергать себя любому возможному риску в приюте, где драки вспыхивают сами собой.
У жизни тоже есть лимит на шансы, и будет глупо не воспользоваться своим.
Соглашаясь, я не знал, что меня ждет, но родители моей матери оказались порядочными и ответственными людьми, не в пример ей. В чем-то даже простодушными.
Надо отдать им должное, они повели себя со мной достаточно деликатно, пообещав оставить личную свободу и не претендовать на любовь к ним. Приняли меня в свою жизнь, не ставя условий, кроме одного – я не должен защищаться ни от мира, ни от них. Мы просто попробуем прожить это время вместе. Точка.
Надо сказать, они сильно рисковали. Я мог оказаться ещё тем отморозком. Даже не знаю, кто смог их переубедить, что я стОю надежды.
Большая заслуга моего деда в том, что он решился со мной поговорить – ещё в здании аэропорта. Разговор вышел сухим и не особо клеился, но после него стало легче.
Помню, я сказал, что первым делом, приехав в Рочестер, намерен искать работу, так что вряд ли буду появляться в их доме раньше десяти веера и не намерен мешаться под ногами. И спросил, что он об этом думает. Он ответил: что ж, окей. Если я не собираюсь сбежать и добавить всем проблем, то он не против. А думает, что может мне даже кое-что предложить.
Я не собирался. Мне нужна была работа. И я её получил. Место младшего помощника шеф-повара в ресторане Адамсонов «Hot soul» (горячая душа), первый раз попав в который – просто опешил. Нет, не потому, что не привык бывать в дорогих ресторанах. А потому что наконец попал на кухню своей мечты.
Сложно объяснить это чувство, но Эшли, конечно, поняла. И радовалась больше меня, когда я описывал ей талант и способности Яна Адамсона. Который не просто оказался моим дедом, но наверняка одним из лучших шеф-поваров, если и не во всей стране, то уж точно в этом северном штате.
От здания школы до ресторана Адамсонов пятнадцать минут пешком, и я спокойно прохожу это расстояние, переписываясь с Эш. Моя девочка уже приехала из Сэндфилд-Рока в ближайший к городу аэропорт, и скоро вылетит из него в Нью-Йорк.
Я не знаю, как дождаться завтрашнего утра и перестать улыбаться прохожим. Меня переполняет ожидание встречи. Какая тут, к черту, вечеринка!
Я толкаю дверь и захожу в ресторан. Переодеваюсь в специальной комнате для персонала и нахожу хозяина на просторной и блестящей кухне, где кроме него трудятся ещё шестеро поваров и с дюжину помощников. «Горячая душа» - модный ресторан с изысканной кухней, здесь столики заказывают за месяц вперед, а работа кипит до самого вечера. Так что пара свободных рук лишней никогда не бывает.
- Добрый вечер, ребята! Привет, дед! – я подхожу к широкому рабочему столу, пожимаю плечо деда и надеваю поверх формы фартук. Снимаю со специального держателя на столе в виде штыка наколотый на него заказ, – мне всегда интересно, что дед готовит. У шеф-повара в правилах работать над несколькими блюдами одновременно. И это всегда достойно внимания.
«Буйабес. Цыпленок под бургундским вином и ореховым соусом с гарниром из картофеля и зеленого горошка. Беф бургиньон».
- О, Мэтью! Ты вовремя! – Дед оборачивается и улыбается, работая в перчатках на доске длинным ножом. – Подай-ка мне лимонное сорго и розмарин!.. – командует, как капитан на палубе корабля, отдавая команду матросу. - Мало! Ещё пучок! Теперь зерна горчицы!
- К нам пожаловали французы?
Поварской колпак на макушке Яна сидит уверенно и деловито - так же, как двигаются его умелые руки. Он поднимает на меня взгляд, а затем и палец.
- Целая дюжина! Удачная сделка – отличный повод прийти к нам всей компанией! Так что Джун и Колин тоже в деле! На тебе, внук, десерт!
- Понял. Что от меня требуется?
- Горячие крепы под клюквенным соусом. Шоколад и вишневое клафути. Количество порций указано в заказе. Справишься?
На самом деле, он давно уже не сомневается во мне, иначе не доверил бы самое важное.
- Конечно!
Он знает, что я справлюсь. Мы удивили друг друга ещё в наш первый совместный рабочий день. Но в привычке деда стало подшучивать над мной, как мастеру над своим учеником, и я ему это позволяю.
Слышится легкий хлопок, пробка выходит из бутылки, и рубиново-красная жидкость окрашивает широкое дно стеклянного бокала.
- Господи, ты только оцени качество этого вина, мой мальчик, - дед подхватывает бокал рукой и поднимает. – Чувствуешь букет? А какой запах! Цыпленок выйдет просто отменным, и кое-кому точно понравится!
Я распознаю хитрость сразу. Это повторяется уже который день.
- Дед, притормози. Эшли прилетает одна. Она просто не съест всё то количество блюд, которым ты собрался её удивить. Так что оставь это вино французам вместе с парой цыплят. – В ответ
