а проверенный способ. Все друг друга снимают, и это норма!
Вот и она снимет этого малознакомого парня. Он ведь тут явно проездом.. Видимо, особого интереса к рыжей у него не возникало. Чудесно, тогда есть шансы перетянуть внимание на себя.
Взгляд опять переместился к тому самому столику и наткнулся на парня. Ноги рыжули исчезли с его коленок. Он сидел, вольготно откинувшись на спинку дивана, на которой распластал руки, и рассматривал… её! Соню!
Чёрт! Щёки зажглись огнём. Взгляд был сто процентов раздевающим. Хотя, чего она ожидала, когда сама спалилась, пялясь на него без остановки. Парень приподнял бровь. Вопросительно? Многозначительно? Приглашающе?
- Ты на кого там смотришь? – оживилась Томка, замечая, что Соня отвлечена.
- Вот этот, - кивнула Соня в сторону парня.
- Что этот?
- Пересплю с ним сегодня.
Подруга неуверенно улыбнулась.
- Ты с ума сошла?
- Нет, просто надоело быть хорошей.
С этими словами Соня опрокинула в себя остатки вина, которое не успела допить, отправляясь за шотами. Встала на ноги, чувствуя, как мир вокруг делает резкий нырок и в ушах шкалит давление, но всё быстро вернулось на круги своя.
- Пошли? – она кивнула на танцпол, зовя подругу с собой.
Всё-таки танцевать одной не хотелось.
- Может, подождём другую песню? – с надеждой спросила Тома.
- Пошли, - более настойчиво протянула Соня, которой было плевать на трек.
И Томка сдалась.
На танцполе Соня намеренно повернулась лицом к столику, за которым сидел парень. Огни тут мелькали ещё более резво, так что до конца разглядеть его лицо возможности не было. Ну, да и ладно, потом посмотрит, если он подойдёт.
А он встанет и подойдёт, ну только если он не идиот и не импотент, и если она правильно поняла его взгляд.
- Боже, кого мы видим, Его Светлость явился! - Катарина одарила Криса сладкой улыбочкой, и, стоило тому приземлиться на диван, прильнула и сдёрнула натянутый на голову капюшон. – Прячешься?
- Его Светлость – это мой двоюродный дядя. Ты меня точно ни с кем другим не спутала?
- А ты ещё на год пропади и спутаю.
Прекрасно осознавая, какой эффект производит, Катарина ярко-красными губами, почти под стать её цвету волос, обхватила сигарету, прикуривая, затем протянула Крису.
Сладковатый табак, явно с примесями, ворвался в лёгкие.
- Что это? – парень протяжно выдохнул струю дыма под потолок.
- Волшебство, - рассмеялась Катарина и потянулась погладить его по шее.
Но Криса сегодня это почему-то раздражало. Его вообще всё сегодня раздражало, и Сэм, который притащил его в «Аут», тоже раздражал. Звал пообщаться, а теперь куда-то слился с подругой Катарины. Может, уже юбку ей задрал в одной из приватных комнат «Аута». Тут такие дела быстро решаются, если кому охота уединиться.
Крис не был в Лондоне, да что там, в Англии, уже почти год. Сначала в Испании пропадал, потом к друзьям в Москву уехал на четыре долгих месяца. Вот вернулся, но надеялся, что исполнит свой сыновий долг и свалит. На этот раз, куда подальше. Например, в Аргентину. Чем не место, где можно провести год, а то и два?
Ему нравилась свобода, и то, что его грёбанное семейство очередной раз пыталось перекрыть ему кислород, бесило до усрачки.
Знакомые лица вокруг кивали ему, кто настороженно, кто заискивающе, кто с интересом. Сюда можно не возвращаться с десяток лет, а ничего не изменится.
Он сделал очередную затяжку, совсем неглубокую и короткую. Хватит с него. Сунул сигарету обратно в приоткрытый ротик рыжули и потянулся за своими. Обычными.
Щёку обожгло. Сначала лёгким покалыванием, а потом будто кто-то пламя зажигалки к коже подставил.
Так обжигают пристальные взгляды.
Он развернулся и тут же поймал в фокус стройную фигурку какой-то девушки, стоявшей возле бара.
Луч стробоскопа коротко скользнул по её лицу. А она ничего. Выглядит, как куколка. Миниатюрная, волосы почти до талии, небольшая, но приподнятая грудь, узкие бёдра в темных, обтягивающих как вторая кожа брючках.
«Повернись, - взмолился он про себя, - наверняка, задница у тебя тоже зачёт».
Но девушка стояла на месте, зато его член ожил, поднимаясь и упираясь головкой в ширинку.
Красотка даже глаз не отвела, хотя прекрасно понимала, что попалась.
Крис усмехнулся, и даже его провокационная усмешка, кажется, её не смутила.
Катарина убрала ноги с его колен, но зато придвинулась ближе, потёрлась грудью о локоть, а потом скользнула ладонью между его ног, что-то замурлыкала на ухо, думая, что это он так на неё и её прелести повёлся.
Если ещё год назад его заводили такие откровенные проявления даже не флирта, а демонстрации желаний и намерений, то сейчас начинали бесить.
Крис сбросил её руку и снова глянул на барную стойку. Незнакомки там не оказалось. Чуть побродив взглядом по залу, нашёл её за одним из столиков.
С подругой пришла. Вдвоём. Парней рядом ошивающихся нет. Чудесно. Хотя он приметил у стойки несколько кабелей, капающих слюной на эту конфету. Пусть утрут пасти, сегодня это его добыча.
Крис знал, кто и зачем приходит в «Аут». Танцы тут явно не были главным развлечением. Как и серьёзные знакомства. В его среде, в той, где он вырос, серьёзные знакомства заводились совершенно иначе. По грёбанному этикету. И плевать, что потом та же самая молодёжь, расшаркивающаяся друг перед другом в реверансах в гостиных старых особняков, напивалась, укуривалась и перетрахивалась в заведениях подобно «Ауту», соблюсти регламент было очень важно.
Минут через десять вернулся довольный Сэм, плюхнулся на диван рядом с ним, опрокинул пару стопок текилы, перехватил у Катарины косяк и затянулся – глубоко и с чувством.
- На кого смотришь? – уточнил он, приметив пристальный взгляд друга.
- Кто она, знаешь? – кивнул в сторону танцпола Крис, где девушка извивалась под путаные ритмы со своей подругой.
- М-м-м, без понятия, если честно, - после непродолжительного разглядывания выдал Сэм. – Но задница у неё что надо.
Крис, который и сам уже оценил крепость бёдер незнакомки и аккуратную попку, которая так и напрашивалась, чтобы её сжали, чуть толкнул друга плечом.
- Тебе мало что ли? Эта будет моя. Челюсть подобрал!
Сэм, как бы сдаваясь, поднял руки вверх.
Один трек сменял другой, но Крис так и не двигался, лишь жадно окидывал взглядом гибкую фигуру незнакомки. В её глазах и движениях явно читался призыв, а те взгляды, которые она бросала на него –
