пока он не замечает меня, я подскакиваю.
– Отойду, – проговариваю узурпатору рядом с собой. Мне плевать. Пусть думает, что хочет. Мне плевать! Он знает, что этот мужчина оставил сильный отпечаток в моей жизни. И я не могу просто так находиться там.
Выбегаю из шатра через другой вход и мчу к зданию неподалёку.
Облокачиваюсь на перила лестницы возле неизвестного мне дома и выдыхаю. Сейчас вечер, меня почти не найти в темноте. Наконец, я остаюсь одна за всё это время. Даю мыслям остыть.
Меня нет десять, двадцать минут.
Отрываюсь от поручня, оборачиваюсь и врезаюсь в твёрдую и могучую грудь.
Испуганно поднимаю взгляд вверх и вижу эти злые до безумия глаза.
Тонкие губы, которые раньше целовали меня, приоткрываются.
А ладонь впивается в шею, разворачивает меня спиной к стене.
Мужчина припечатывает меня к зданию, и я выпускаю изо рта глухой стон.
Он наклоняется, опаляет горячим дыханием ухо и зло произносит:
– Ну, здравствуй. Неожиданно? Думала, я забыл про тебя? – усмехается. – Рассчитывала вечно скрываться?
– Ты сам меня прогнал, – цежу сквозь зубы. Клокочущая боль в груди силы даёт. – И к тому же… Я не скрывалась.
Да, всё так. Я тысячу раз прорывалась встретиться с ним, показать свою крошку, сделать тест ДНК, чтобы он поверил и спас меня.
Но нет.
Беременной я сидела в четырёх стенах. Мне разрешали передвигаться только по дому. Мне ничего больше не разрешали. Порой даже выходить на улицу.
А как только родилась Камилла, Багров мне ясно дал понять, что если я пойду к своему бывшему, он разберётся с моей малышкой. Мы ни разу не были с ней за пределами особняка. Один мой шаг не туда, и он убьёт её.
Я даже убежать не могу.
Пыталась… один раз. Неуспешно.
И зря я это сделала. Только сильнее разозлила Тимура.
Я до сих пор помню тот день. Спустя месяц после неудавшегося побега. Роды у меня принимали дома, в обустроенной для этого комнате.
– Дайте мне этого ребёнка.
Сквозь сон прорывается этот голос. Голос мужчины, который испортил всё.
Распахиваю глаза, слышу плач моей новорождённой дочери.
Привстаю, смотрю на то, как Багров пытается взять малышку на руки.
– Не смей к ней прикасаться! – кричу, понимая, что сейчас он сможет сделать с ней всё, что угодно.
– А то что, Милана? – усмехается. – Боишься, что сделаю с ней что-нибудь? Я могу, но…
Кислорода резко начинает не хватать. Задыхаюсь от одних только слов.
– Этот ребёнок нужен мне. Я оставлю его в живых. До некоторых пор… Он также умрёт, если ты вдруг решишься убежать. Попросить помощи у моего брата.
Самир Хаджиев и Тимур Багров – братья, хоть и неродные; у них большая разница в возрасте. Они совершенно разные, но похожи одним. Своей жестокостью. И если Самир бы никогда не стал шантажировать меня ребёнком, то Багров… делает это.
В некоторые моменты я думала, что как только увижу Хаджиева в обществе, попрошу у него помощи. Расскажу ему про дочь, но…
Как назло, на такие мероприятия я выходила нечасто. А если и выдавались такие случаи, губернатор на таких мероприятиях не появлялся. И Тимур как будто знал об этом, поэтому брал меня с собой.
Столько времени хотела увидеть Самира. Задавалась вопросами, почему он не заходит к брату. Почему даже не пытается отомстить мне за тот случай?
Он просто забил.
Тогда я пришла к такому выводу.
Он ненавидит меня за то, что я убила нашего ребёнка.
Но ведь Кама жива. В опасности, каждый день как на пороховой бочке.
А сейчас он говорит эти слова…
– Не скрывалась? – усмехается. – Не держи меня за придурка, Милана. Не ты ли пряталась восемь месяцев прежде, чем появиться с моим братом под ручку? Я всё знаю. Прекрасно осознавал, что такая дурочка, как ты, сама не пошла бы на аборт. Жизнь потерять боишься. Но в сговоре с Тимуром… Вполне.
Что он говорит?..
Он думает, что я с ним в сговоре?
Но это ведь не так!
– Знаешь, почему я не обращал на тебя внимания раньше? Боялся сорваться. Пытался остыть. Простить тебе смерть нашего сына. Выходило плохо. Думал, быстро пройдёт, но ты, как самая настоящая зараза под кожу залезла и не выходишь оттуда.
Впервые Самир настолько откровенен и многословен.
За те три месяца, что мы жили в одном доме, я ни разу не видела его таким. Да он даже в последнюю нашу встречу, когда я сказала об аборте… Был не так эмоционален.
Его так сильно задело это? Что он впервые полюбил, а я предала его?
– Остыл, наконец. Как видишь, не ломаю твою шейку. Ты знаешь, чем тебе обернётся это, Милана? Ты связалась с моим братом, чтобы уничтожить меня? И как, вышло?
– Всё было не так, – выдыхаю. – Я не скрывалась. Наоборот, хотела найти тебя, но у меня не было возможности. Попросить о помощи…
В голове сумбур.
Слова перемешиваются.
Я не видела его… Долго.
Не чувствовала его запах, кожу под пальцами.
И сейчас теряюсь.
– Но… Он шантажировал меня. Угрожал мне, и…
Я смотрю ему за спину и вижу Тимура. Он стоит у шатра. И хоть между нами достаточное расстояние, я вижу это выражение лица. Желающее убивать. Пышущее угрозой и предупреждением.
Идёт в нашу сторону.
И пока он не сделал это, я сжимаю руку тирана, ради которого пошла на всё это.
– Что же ты в дом брата ни разу за это время не приехал? – поднимаю на него кричащий от ненависти взгляд. – Даже когда узнал после светских новостей, что мы вместе, а? Приезжай в его дом. Завтра. И я покажу тебе правду.
Я отталкиваю его в надежде, что он приедет.
Багров уже рядом.
Просто покажу ему дочь! Она вся пошла в него!
– Брат! Что же ты мою невесту к себе прижимаешь? – подходит к нам. Метает на меня зоркий и горящий взгляд.
– Соскучился, – цедит сквозь зубы. – Ревнуешь? Нет смысла. Я не любитель пользованных.
Глаза становятся как два блюдца.
Что он имеет в виду?...
Он ведь был у меня первым и последним.
И я даже не хочу спорить с этим.
Убегаю как можно дальше.
Грудь на куски разрывается.
Всё вышло так,
