Краем глаза видела, как Сергей перевернулся на бок и, подперев голову рукой, внимательно стал следить за нею. Но она постаралась не зацикливаться на его взгляде.
— Ванная — вторая дверь слева, — безразличным тоном подсказал ей Сергей.
Она кивнула в знак благодарности и поспешила ретироваться из спальни. В ванной она закрылась на засов и встала под горячие струи душа. Что она наделала? Плечи её предательски дрогнули, глаза увлажнились от слез, а в груди больно сжалось сердце. Нет, Лина не жалела, что решилась на этот поступок, но… но они не предохранялись! Впервые в жизни она занималась незащищённым сексом! И в своём любовнике она не была уверена. До сегодняшнего дня они почти не общались, лишь обычное: привет/пока/как дела. И всё! И именно то, что они практически не пересекались ни в университете, ни в повседневной жизни тоже сыграло немаловажную роль при выборе одноразового любовника…
Так, мысли о безрассудстве поступка, прочь! Хватит заниматься самобичеванием, когда ошибка уже совершена. Нужно было головой думать раньше, а не теперь.
Она выключила воду, насухо вытерлась чистым полотенцем, найденным в шкафчике, и оделась. Перед выдохом бросила взгляд на своё отражение в зеркале. В принципе, нормально, вот только взор потухший. Но ничего, по дороге домой она зайдёт в аптеку, купит нужную таблетку и обезопасит себя от нежелательных последствий. А завтра сходит к своему врачу на консультацию и, если уже можно будет, сдаст необходимые анализы.
Да, некоторое время придётся помучиться сомнениями и мысленным обругиванием себя, но такова цена допущенной оплошности. И нужно будет не забывать молиться небесам, чтобы результаты всех анализов были отрицательными!
Косарев ждал её в коридоре. Стоял, привалившись спиной к стене, одетый в шорты и майку, со скрещенными руками на груди и хмурым взглядом, устремлённым в пол. Но стоило ей выйти из ванной, как он тут же поднял на неё свой взор и, на миг прикусив нижнюю губу, произнес:
— Прости, — в его голосе действительно звучало раскаяние, и Лина против своей воли улыбнулась. Приятно осознавать, что он не собирается винить в содеянном только её. Ведь это же она пришла к нему ради секса, а не он к ней.
— Мы оба виноваты. К тому же, если здраво рассудить, то именно моей вины больше. Насчёт «залёта» не переживай — куплю таблетку… — как можно спокойнее сказала она, но всё же запнулась и, краснея от смущения, добавила: — Но завтра пойду в больницу сдавать анализы. И тебе советую так поступить. Всё же мы практически посторонние друг другу люди, и верить на слово как-то неразумно.
От внимательного, можно сказать, цепкого взгляда серо-голубых глаз ей стало неуютно и захотелось как можно скорее сбежать. Повертев по сторонам головой, она отыскала свою сумочку (мысленно удивляясь, как та оказалась в коридоре?), схватила её и, быстро попрощавшись, поспешила к входной двери. Увы, та оказалась запертой. И как бы Лина не старалась, но открыть её не удавалось: то ли замок оказался таким замысловатым, то ли на нервной почве руки отказались слушаться хозяйку.
Она так сосредоточилась на попытках открыть эту злосчастную дверь, что совсем забыла, что находится в помещении не одна. Лишь когда Косарев аккуратно положил свои руки ей на плечи, встрепенулась и поспешно обернулась, взглянув на него перепуганным зайцем. Он жестом попросил её отодвинуться и сам без проблем открыл замок. Потом внимательно посмотрел ей в глаза и, усмехнувшись только уголками губ, прикоснулся ладонью к её щеке.
— Всё хорошо, Ангелина, — произнёс он едва слышно и отступил на шаг назад.
Хмелёва, как завороженная следила за тем, как он отходит, словно давая ей добро на побег, и на короткое мгновение провалилась в его светлые очи. Что-то отразилось в них в тот миг, что-то непостижимое, но такое притягательное… Однако стоило ему моргнуть, как наваждение схлынуло, и Лина буквально выбежала из квартиры…
* * *
Первым делом, выскочив из чужого подъезда, она поспешила найти аптеку. Купила там нужную таблетку и сразу же проглотила её. После этого даже дышать стало как-то легче. Мандраж прошёл. Так что домой она уже шла более-менее спокойная. Уже сидя в своей комнате и стараясь сконцентрировать внимание на конспекте по экономике предприятий, Лина мысленно всё время возвращалась к своему безрассудному поступку.
Почему она на это решилась? Всё очень просто: обида и желание доказать самой себе, что она не ханжа…
Ей в какой-то степени повезло, ведь её первая любовь оказалась взаимной. С Иваном Даниловым они учились в одной школе, но в параллельных классах. И когда в десятом классе Иван предложил ей встречаться, её счастью не было предела, ведь Данилов ей нравился уже два года. Да и как он мог не нравиться, будучи таким обаяшкой, любимцем учителей и душой компании? Естественно, Лина согласилась на его предложение. И с тех пор они больше не расставались. Да, бывали и мелкие ссоры, и недопонимания, взаимные обиды и упрёки, но за прошедшие четыре года Хмелёва ни разу не пожалела о своем решении. Ни разу не возникло у неё желания посмотреть на других представителей мужского пола, пусть даже и в чисто эстетических целях. Не хотелось. Зачем? Ведь её Ваня самый лучший и красивый!
Но, как известно, ничто не вечно. Вот и их любовь оказалась не вечной, не прошла проверку временем. Хотя, если здраво рассудить, то, скорей всего, это произошло даже раньше, чем ей казалось изначально.
В эти летние каникулы она уехала с родителями в гости к своим дальним родственникам. Ненадолго, всего на две недели. Отдохнули хорошо, к слову сказать. Но вот когда Лина вернулась домой, её ждало неприятное известие: Иван решил бросить её. Причина? Не нагулялся он. Не готов ей одной посвятить всю жизнь, ведь вокруг столько соблазнительных девушек, а он не имеет права к ним «подкатить». Не порядок, однако.
Правда, потом выяснилось, что пока Лина гостила у родственников, он уже начал «подкатывать» к другим представительницам слабого пола. И почему-то его выбор пал на её приятельниц. Было бы смешно, если бы не было так обидно. На вопрос Лины, почему он не расстался с нею по телефону или до её отъезда, Иван ответил, что тогда ещё не был полностью уверен в своём решении…
Девчонки, якобы её подруги, долго ещё смеялись над её наивностью, утверждая, что первая любовь не может быть вечной. А Лина молча смотрела на них, мысленно понимая, что и подруг у неё теперь нет. Ведь некоторые из них ответили взаимностью на флирт Ивана, и, как потом выяснилось, Оксана Гаврилюк не только ответила, но и с радостью прыгнула к нему в кровать. А потом она ещё имела наглость звонить Лине и вести с нею беззаботные дружеские беседы. Лицемерка.
В начале нового учебного года Хмелёва поняла, что не может отрешиться от своей боли. Не может идти дальше, потому что всё время оглядывается назад. Ей казалось, она даже готова была простить Ивану измену, простить ему все эти два месяца ада, когда она через Инстаграм наблюдала за его похождениями и медленно умирала внутри. Почему ему стало мало её одной? Что в ней его не устраивало?..
Во время их последнего откровенного разговора он сказал, что она стала скучной. Слишком покладистая, слишком одомашненная, предсказуемая и совсем не страстная. Даже посмел посмеяться над ней. И Лина все его слова восприняла всерьёз. Раз Иван посмотрел в другую сторону и заинтересовался другими девушками, то в этом действительно только её вина. Значит, она и вправду такая, какой её описал Иван.
Проведённый мысленный самоанализ показал тот же результат: да, она и правда блеклая и не современная. И чем дальше Лина продолжала думать над сложившейся ситуацией, тем больше находила своих ошибок и тем больше убеждалась в своей ничтожности. А как измениться, Лина не знала.
Выбраться из этой депрессивной трясины ей помогло замечание приятельницы. Вернее, её высказывание. Они с Кариной тогда стояли на перемене во дворе их корпуса и обсуждали предстоящую совместную работу по политэкономике, когда Шведова вдруг резко замолчала и уставилась мечтательным взором куда-то в сторону. Лина проследила за её взглядом и, засомневавшись, что правильно поняла, куда именно смотрит одногруппница, вновь посмотрела на неё.
