— Верю, сладкая. Мы все устали. Он хочет именно тебя. Готов заплатить двойной тариф.
— Ну, что же, пусть заходит… — равнодушно ответила Цирцея, потянулась и поправила ресницы.
Дверь закрылась. Не прошло и минуты, как она открылась снова, и в комнату уверенно вошёл очень крупный мужчина, бритый налысо, одетый в чёрную водолазку и чёрные же джинсы. Цирцея изящно села на диване, положив ладони на колени, мило улыбаясь и хлопая глазками.
— Добрый вечер!
Лысый молча разглядывал её. Его аура доминантности заполнила всю комнату. Цирцея продолжала дежурно улыбаться, презентуя себя. Бугай шагнул к девочке, на ходу расстёгивая ремень, снимая джинсы с трусами и сбрасывая водолазку. Под одеждой было крепкое тело и столь же крепкий, толстый, стремительно встающий член. Взяв его в руку, мужчина подошёл к Агнии, схватил за волосы и начал бесцеремонно сношать в рот. Он двигался как отбойный молоток, заставив окончательно выбиться из сил и так очень уставшее создание. Цирцея начала захлёбываться в слюне и слезах, смазавших макияж, но мужлан лишь крепче намотал её волосы на кулак и наслаждался абсолютной властью. Тонкие девичьи ручки пытались упереться в массивные мужские ляжки, а ножки буксовали, чтобы хоть немного отстраниться. Но ничего не получалось.
— Ты у меня сполна отработаешь двойной тариф! Шире рот открывай, сучка! — кабан бил девочку по рукам, чтобы она не упиралась, и лишь ускорял движения.
Цирцея покрылась липким потом, и на какое-то мгновение ей показалось, что она вот-вот задохнётся. Девочка из последних сил зашлёпала ладошками по твёрдому мужскому телу. Лишь только лапа выпустила волосы, она перевернулась на четвереньки, отплёвываясь и пытаясь привести дыхание в норму. В этот момент крепкие лапы схватили её за бёдра, а затем всё тело пронзила боль от резкого вхождения в попу. Если бы за весь день там не осталось достаточно смазки, то Цирцея следующие дни провела бы, вылечивая разрывы. Сейчас же было больно, очень больно, но девочка стойко приняла этот удар, громко вздохнув и закрыв глаза, из которых вновь брызнули слёзы.
— Обалденная задница! — радостно рычал верзила, больно шлёпая по аппетитным ягодицам.
— Тебе нравится? — сдавленно прохрипела Цирцея, обернувшись и сверкнув глазами.
— О да, детка! — продолжал хлопать по попе самец.
Его ритм всё ускорялся. Голова Цирцеи поникла, руки совсем ослабли, и её грудь легла на постель. Несколько особенно сильных толчков и безумное урчание дали путане понять, что мужлан наконец насладился. Он оттолкнул девушку от себя и стал собираться. Цирцея перекатилась набок и салфетками протёрла попу, настороженно поглядывая на клиента. Убедившись, что всё спокойно, она приняла сексуальную позу, положив ручку на бедро, кокетливо согнув ножку и улыбаясь.
— Всё ли вам понравилось?
Кабан поднял на девушку немигающий взгляд. Агния внезапно очень разозлилась на нахала. Если бы он вновь сделал к ней грязные поползновения, она вцепилась бы ему в лицо. Дева продолжала смотреть на животное в ответ, не меняя дежурной улыбки. Взгляд мужчины немного смягчился, он спокойным шагом подошёл к ней и сел на край дивана у ног.
— А ты и правда Анальная Королева, — неожиданно нежно мужская рука взяла ступню, поднесла к губам самца, которые чмокнули её. — Кофе угостишь?
— Чёрный?
— Да.
— Прошу.
Агния ненавидела своё второе прозвище. Если стерпеть Серсею ещё можно было, то Анальная Королева — это уже за гранью пошлости. У девушки и правда была очень аппетитная попа. Формы покатых бёдер изящно сочетались с тонкой талией и аккуратными холмиками груди. Максимально выигрышно всё это смотрелось, когда девушка стояла на четвереньках и призывно смотрела на клиента. Цирцея очень хорошо научилась пользоваться этим козырем, за что и поплатилась. Кто-то пустил слушок о восхитительной Анальной Королеве, а столичные любители клубнички охотно его подхватили, выстраиваясь в очередь в комнату к обладательнице лучших ягодиц Москвы.
Ночная бабочка, стараясь сохранять изящество в движениях, быстро сделала напиток и поставила тарелку с печеньем. Лысый уже сидел в ожидании трапезы. Девушка села напротив.
— В реальности ты намного красивее, чем на фото.
— Спасибо.
— Это не дежурная фраза, это комплимент от души.
Цирцея слегка улыбнулась, не переставая быть настороже.
— Сильно устаёшь в последние дни?
— Хотите чем-то помочь? Поработать на пару? — попыталась неудачно пошутить девочка.
— Именно так.
Цирцея удивилась, вскинув брови.
— У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
— Вот как?
— Тебе пора расти.
— Что вы имеете в виду?
— Что имею, то и введу! Ха-ха!
Цирцея не стала поддерживать идиотскую шутку. Она серьёзно смотрела на клиента, пришедшего по её душу. Он же продолжал смотреть на неё.
Лысый не собирался пить кофе. Это был лишь предлог для разговора. Он вообще опасался касаться посуды в квартирах проституток, и тем более, в таких низкосортных заведениях, как интимный салон. Однако сейчас секач не мог оторвать взора от зелёных глаз путаны, которая кокетливо взяла свою чашку, медленно поднесла её ко рту и, не отрывая от клиента взгляда, сделала глоток. Мужлан, словно зачарованный, сделал то же самое. Цирцея в душе злобно ухмыльнулась. Тёмная магия подействовала. Кабан поморщился и вернул чашку на стол.
— Поехали со мной. Не бойся, сегодня никто тебя пальцем не тронет. Обсудим всё в более приятном месте.
У Агнии неприятно свело всё внутри.
— А если я откажусь?
— У тебя нет выбора. Да и тебе самой это нужно в первую очередь. Ты не пожалеешь.
Мужчина достал удостоверение и поднёс к глазам девушки. Агния без особого интереса поглядела в него, и так понимая, что перед ней оперативный сотрудник полиции.
— Не поедешь сама, я закрою к чёртовой матери ваш притон и всех вас определю в места не столь отдалённые. Тебе это надо? Ты же умница, я вижу по глазам. Это заведение не для тебя. Ты достойна большего. Будешь зарабатывать в разы больше и сама выбирать клиентов.
Мужчина встал из-за стола.
— Пойдём. Собирай необходимые вещи. У тебя начинается новая жизнь.
Чёрная Audi A8 неспешно ехала по московским улицам меж домов, усыпанных красочными огнями. Агния сидела на переднем сиденье и смотрела в окно. Новоявленный спутник вальяжно вёл машину. Девочка в мыслях уже дала этому кабану кличку «Скот». Прозвище подходило ему как нельзя лучше. Скот развязно начал вещать:
— Скоро двери всех заведений для тебя откроются. Любой клуб, любой бутик будет облизывать тебя с головы до ног, когда ты бросишь перед ними котлету пятитысячных купюр.
Агния пропускала эти слова мимо ушей. Очень многие сотрудницы эскорта и индивидуалки, которых она встречала, и правда были повёрнуты на стремлении к красивой жизни. Наверное, на них эти россказни очень хорошо действовали, но только не на неё. Девочка оказалась там, где оказалась, не из-за стремления побыстрее нарубить капусты из хрустящих банкнот собственным телом и прожигать оставшуюся жизнь в компании таких же экс-куртизанок где-нибудь на вилле в Испании.
Она, как маленькая сгоревшая спичка, несомая весенним бурным ручьём, случайно прибилась к грязному остатку сугроба. У неё не было родителей или друзей рядом, которые могли бы поддержать и направить на правильный путь. Скорее, она бежала «от», чем «куда». От пропитых опекунов в разваливающейся общаге депрессивного рабочего городка, к которым Агния попала ребёнком.
Прямо в поезде в Москву ей на уши подсел подобный Скоту персонаж, только со слащаво-увещевательной речью, а не угрожающей. Пообещал работу в столице. По приезду буквально за руку отвёл девушку в ночной клуб, где устроил официанткой. Спустя некоторое время на Агнию повесили крупную недостачу и приказали отрабатывать собственным телом. Для убедительности паспорт был сожжён на её глазах. Так началась жизнь в салоне. Регулярно были рейды с подъёмом посреди ночи, избиениями и отъёмом почти всего заработка. Мало-помалу Агния смирилась со своей участью. Девочка считала, что вся её жизнь — это последствия «Accident of Birth» — несчастного случая рождения — как в названии сольного альбома Брюса Дикинсона. Она дефект, результат несостоявшегося аборта и не должна была появиться на свет. Её удел отброса абсолютно закономерен и заслужен. Девушку всё чаще посещали мысли о бессмысленности и бесполезности собственного существования. Терзаемая ими, Агния всё глубже погружалась на дно своего персонального ада.
